Магическое освобождение - Мэг Сюэмэй Икс Страница 23

Я хотела, чтобы мои пары снова и снова разрушали меня своим потоком раскаленной добела страсти.

Черный ветер налетел на меня, пронзая сотнями игл, отрывая от моих суженых. Их возмущенный рев и проклятия звенели у меня в ушах, а их опьяняющий вкус задержался на моем языке, когда я резко открыла глаза.

Ярость и разочарование захлестнули меня, я сильно ударила Локи по лицу, нависшему надо мной.

Его рука схватила меня за запястье, поэтому я замахнулась на него другой рукой, и он поймал и ее.

— Почему ты такая колючая, Селеста? — спросил он, и в его глаза потемнели.

— Какого хрена тебе понадобилось будить меня сейчас? — Я прокляла его.

Почему, черт возьми, люди всегда будили меня рывками за две секунды до того, как я испытаю оргазм? Это было невыносимо неприятно.

Я наконец-то увидела всех своих суженых в стране грез, и мне даже не удалось поцеловать их на прощание, потому что Принц Ада грубо прервал нас.

— Планы меняются, — сказал Локи. — Я больше не могу защищать тебя. Мой отец и Арес только что аннулировали контракт, который я с ними заключил. Теперь они настаивают на том, чтобы лично контролировать твое «образование» в Академии Ада.

Лед пробежал по моей крови. Я могла бы работать с Локи, но никогда с Дьяволом и Богом. Из-за этих двух ублюдков каждая секунда моего бодрствования была бы хуже ночного кошмара.

— Ты слишком хорошо выступила в яме, кузина, — вздохнул Локи. — Ты открыто бросила вызов королю Ада. Чего ты ожидала после этого — роз и шоколада? — В его тоне не было упрека, только расчет. — Приготовься. Мы сейчас уходим.

— Я сейчас не в том состоянии, чтобы посещать гребаную школу Дьявола, — сказала я. — Ты знаешь, что твой отец ранил меня, пытаясь расплавить мои кости своим мерзким огнем. Тебе следовало усерднее бороться за мое дело или, по крайней мере, отложить поездку в его гребаный дом ужасов, называемый Академией.

Он посмотрел на меня долгим взглядом, его лицо было непроницаемым.

Я солгала ему о своем текущем состоянии.

Электрическая энергия проходила сквозь меня, гудя от силы Полубогов. Они подпитывали меня во сне. Я бы излучала силу прямо сейчас, если бы испытала оргазм и получила от них полную дозу энергии.

Другая мысль пронзила меня. Если я могла соединиться со своими парами через Сновидение, я могла бы пробудить Живое Пламя, соединившись там с Пакстоном. Почему я не подумала об этом? Мне следовало сначала заняться Полубогом Моря и жестко трахнуть его, а не Акселя. Но я была так ошеломлена, увидев их всех четверых вместе, растянувшихся на кровати из черного атласа, моих четырех сексуальных Богов.

Я была вне себя от радости, а потом похоть захлестнула меня так сильно, что я больше не могла ясно мыслить, кроме желания трахнуть их всех.

Заставить их умолять. Заставить их кричать. Заставить их желать и любить меня снова. Это были единственные мысли, бившиеся в моей голове, когда я увидела своих избранников в постели.

Локи принюхался.

— Ты пахнешь как… — Он замолчал.

И я поняла, что он знал, что произошло, прежде чем разбудить меня. Он почувствовал на мне запах Полубогов. Бьюсь об заклад, он даже почувствовал запах моего угасающего возбуждения.

Мое сердце бешено колотилось. Если бы он рассказал Люциферу о своих подозрениях или открытии, Дьявол нашел бы способ помешать мне связаться с моими парами через наши сны.

— Вот почему ты была такой колючей, — сказал он, насмешливая, но заинтригованная улыбка тронула его губы, но не коснулась глаз. — У тебя много талантов, кузина.

Старая Мэриголд покраснела бы, но я этого не сделала. Я просто уставилась на него в ответ.

Он также заметил, что я больше не была ранена.

После того, как Люцифер сжег меня своим адским пламенем и покинул сцену, Локи и его герцоги немедленно телепортировали меня в свой замок. Он вызвал целителей, но ни один целитель не смог мне помочь.

— Мне придется регенерировать самой, точно так же, как я регенерировала снова и снова после того, как они резали меня и клали обратно в железный гроб, — сказала я ему, и отказалась брать его кровь.

Последнее, чего я хотела, — это стать наркоманом крови принца демонов.

Затем я потеряла сознание. И благодаря этому удача повернулась ко мне лицом. Мне приснился сон, и в этом сне я увидела всех своих Полубогов. Если бы тяжелое ранение было платой за то, чтобы увидеть их, я бы согласилась на это в любую секунду дня.

— Люцифер и Арес не дадут тебе передышки, — сказал Локи. — Они будут ежедневно доводить тебя до предела в Академии Ада. Они считают, что я слишком мягок с тобой после того, как увидели, как я защищал тебя в яме.

— Ты вытащил меня, — тихо сказала я.

— Только для того, чтобы позволить тебе пасть еще сильнее, — резко сказал он.

Глава 12

__________________

Мы с Локи ехали в его колеснице по сумеречному небу Ада, темной версии Земного неба, с множеством оттенков фиолетового, щедро раскрашенных по всему горизонту.

Пикассо, черный жеребец, скакал медленно, в отличие от прошлого раза, когда он мчался по воздушному простору.

Я хранила молчание. Я даже не потрудилась спросить об Академии Ада, ее правилах или о чем-то еще. Я уже знала, что останусь сама по себе и мне придется бороться за выживание каждый день.

Что меня устраивало.

Как я уже говорила, мертвый демон был единственным хорошим демоном. Одним демоном меньше, одной проблемой меньше для Земли, моих Полубогов и моих друзей.

Моя рука легла на рукоять моего меча, и уверенность, которую это принесло мне, расслабила мои плечи. Дайте мне оружие, и я стану лучшей. Теперь я осознала и смирилась с тем, что я прирожденная убийца.

Асмодей и Левиафан не потребовали, чтобы я вернула мечи, и я твердо намеревалась оставить их себе.

Я сформулировала свои первые правила для Ада: требуй того, чего хочешь, никогда не извиняйся за это и никогда, блядь, никого не благодари.

— Мы сегодня поймали дедушку Смоки? — Спросила я, начиная нервничать от этого медленного темпа, пока он скользил в воздухе. — Это как полет на воздушном шаре. Бьюсь об заклад, в его преклонном возрасте ему нужно как следует вздремнуть. Мы могли бы добраться туда быстрее, если бы просто пошли пешком.

Конь мотнул на меня головой, его малиновые глаза недовольно