В любви и на войне все средства хороши! Книга 2 (СИ) - Ведуница Ирина Страница 25

Так что нужно просто успокоиться и поберечь свои нервы. Выпить еще кружечку этого вкусного морса, заказать кусочек аппетитно пахнущего яблочного пирога и подумать о чем-нибудь постороннем и приятном. Может, пока мы здесь на пару дней остановились, сходить полюбоваться на местную ярмарку? Наверняка же где-нибудь недалеко есть большой шумный рынок. При этом даже не обязательно что-то покупать, просто побродить, поглазеть, потрогать особо понравившиеся безделушки. Меня всегда это успокаивало и давало почувствовать себя частью пестрой толпы, веселого, деловитого, озабоченного своими делами и проблемами людского потока, в котором так легко забыть о том, насколько ты на самом деле одинока.

В зале за неспешным завтраком я просидела больше часа. Зал постепенно все больше заполнялся народом. Значит и торговые ряды уже наверняка открыты. А мне как раз нужно кое-что прикупить. Как минимум, пополнить запасы аптечки. Так что возьму с собой немного денег и отправлюсь чуток развеяться.

Но для начала все же следует провести один воспитательный разговор.

Поднимаясь обратно в номер, для себя я твердо решила, что, как только Рон проснется, сразу же скажу ему о недопустимости подобных ситуаций в будущем. Как в смысле халатного отношения к своему здоровью, так и касаемо нашего совместного пробуждения. И неважно, что послужило причиной последнего — коварный умысел с его стороны или же просто вопиющая нескромность, такого повториться не должно. Потому, что я категорически против! А так как в данном походе я являюсь его полноправным союзником, а не подчиненной, мое мнение тоже должно приниматься в расчет.

Да и вообще, пора завязывать с совместными ночевками. Надеюсь, больше для них причин не будет. Все же мы уже достигли мест, где магия снова работает, а значит найти хорошего целителя и окончательно поставить этого неугомонного мужчину на ноги труда не составит. Только теперь пусть он этим сам занимается, задача несложная. Я что могла — сделала, на этом можно и отдохнуть: выспаться, отъесться, пополнить запасы медикаментов и зелий и приготовиться к дальнейшему пути. Все же свою задачу мы пока так и не выполнили, а до следующего нашего пункта назначения — Ардоны — путь был неблизкий.

Однако все мои благие намерения и планы были разрушены, стоило мне переступить порог нашей комнаты.

Рон, уже полностью одетый, стоял возле стола, на котором в беспорядке лежали его вещи, и с весьма задумчивым видом заново укомплектовывал свой вещмешок. Заметив мой приход, он на минуту отвлекся от своего занятия, но только для того, чтобы рассеянно бросить мне всего несколько фраз:

— А, Эрин, хорошо, что ты вернулась. Надеюсь, ты уже успела поесть. Собирайся, давай! Сейчас я тоже позавтракаю и пора отправляться дальше. Время не ждет. Так что пойдем в столицу порталом.

И ни приветствия тебе, ни благодарности. Ни даже минимального любопытства на тему того, как он вообще тут оказался, да еще и в почти здоровом состоянии. Вот ведь… скотина неблагодарная! Воспринимает все, как должное, и вообще ни капли не заботится о тех, кто находится с ним рядом.

Не то, чтобы я ожидала от него извинений или надеялась на какое-то вознаграждение, но проявить простейшую человеческую признательность можно было? Да хотя бы толику уважения ко мне, как к личности и партнеру по общему делу, а не навязанной ему проблемной спутнице, выказать не судьба?!

Возмущение поднялось во мне приливной волной и так же быстро схлынуло, сменившись уже совсем иным чувством, стоило мне только осознать последнюю сказанную им фразу. Из меня словно стержень выдернули: ноги ослабли, все тело затрясло мелкой дрожью и я, привалившись спиной к стенке, буквально сползла по ней вниз, садясь на корточки и пряча лицо в ладонях.

Первый всхлип не заставил себя долго ждать, за ним раздался второй, третий. И вскоре я уже содрогалась всем телом в приступе хохота, обхватив себя руками, крепко зажмурив глаза и запрокинув голову назад, упираясь затылком в твердые, шершавые доски.

Бесполезно… Все бесполезно… Он безнадежен!

Рон смотрел на меня ничего не понимающим взглядом, а я чувствовала, как громкий, неестественный, какой-то надрывный смех знаменует собой начало настоящей, неудержимой истерики. И не знала, совсем не знала, как объяснить ему мою реакцию на совершенно обычные слова.

Портал… «Мы пойдем в столицу порталом». Для кого-то это действительно ерунда и даже в удовольствие столь стремительно путешествовать на большие расстояния, если оно по карману. А для меня это страх, животный ужас и самая настоящая фобия. После гибели родителей во время неудачного перемещения в сердце моем навсегда поселился страх перед магическими пространственными перемещениями. Устроившись работать в Академию, я не ограничилась одним крылом Исцеления и спортивным залом. Библиотека также стала одним из моих любимых и часто посещаемых мест. И как только появилась возможность, я изучила всю доступную литературу по этому вопросу и вынесла для себя несколько простых истин.

Порталы не так безопасны, как это принято считать. Случайные смещения координат выхода, несчастные случаи, пропажа людей и неодушевленных предметов хоть и были большой редкостью, но все же время от времени случались. И высчитать хоть какую-то причину подобных сбоев, как маги ни бились, не получалось. Разве что заметили иногда закономерность в том, что большей частью несчастные случаи происходили с не совсем здоровыми людьми, а вещи пропадали преимущественно магического назначения. Поэтому редкие артефакты и тяжелобольных людей через порталы не переносили, в первом случае используя альтернативные варианты доставки, а во втором предпочитая вызывать целителя к пострадавшему, а не наоборот.

Кстати, молодых обучающихся адептов и детей с только что открывшимся даром тоже не допускали к переходам. Слишком нестабильна была их собственная магия, зачастую пока еще слабо подконтрольная своему носителю, и могущая создать помехи при пространственном переносе. Поэтому лишний раз рисковать никто не хотел.

Но все это большей частью касалось стационарных переходов, расположенных в каждом из больших городов. Заклинания телепортации и личные амулеты переноса были гораздо более безопасны, зато и стоили в разы дороже. Поэтому одним из самых редких и завидных магических умений считался именно дар к свободному пространственному перемещению. И чем сильнее он был, тем большее количество людей мог взять с собой телепортирующийся маг.

Но нам-то идти предстояло именно стационарным порталом! Так что в данном случае мои опасения были более чем оправданы. Рон еще не успел толком оправиться от ранения и последующей слабости. А я со своим новорожденным и нестабильным даром вообще непонятно как могу быть воспринята магическим переходом.

А если все это помножить на мой уже впитавшийся в кровь страх перед подобного вида магией, то становилось понятно — за право жить, дышать и добираться до столицы своим ходом по твердой земле я буду драться до последнего! Даже если для этого придется поднять руку на раненого человека. Здесь уж он меня не переупрямит, как бы ни старался. У каждого человека есть свой предел терпения и я, кажется, уже достигла своего!

Смех стал тише, медленно, но верно переходя в тихие всхлипывания. Слезы неудержимым потомком текли по щекам, а я, все так же сидя на корточках у стены, медленно начала раскачиваться взад и вперед, не в силах совладать с реакциями своего тела. Если раньше, в госпитале, я думала, что мне было плохо и я срывалась, то теперь со всей очевидностью поняла: по настоящему ПЛОХО мне было именно сейчас.

Одна в чужой стране. С фактически незнакомым человеком, который совершенно не считается с моим мнением и готов рисковать не только своей, но и моей жизнью ради собственного упрямства. И при этом я не могу отказаться от выполнения своей миссии. Не могу, и все тут! Я обещала. Я слово дала! Не кому-то, самой себе. Что все сделаю, лишь бы эта война поскорее кончилась. Чтобы больше не видеть, как умирают в госпиталях ни в чем не повинные люди, чтобы не слышать их тихий плач и предсмертные стоны. Чтобы мне, наконец-то, перестали сниться страшные раны солдат и лицо того угасающего у меня на руках совсем еще мальчишки, глядящего с безысходной тоской в стекленеющих глазах.