Пленница бунтаря - Регина Грез Страница 25

Вечером, отдыхая от хозяйственных хлопот, я вспомнила наши разговоры с Мироном и решила приложить конкретные усилия для возвращения в свое время. Только один метод был в моем распоряжении – образное мышление.

Я как можно ярче представила встречу на пороге родной квартиры: мама плачет от счастья, отец хватает в охапку и звучно целует в лоб, Юлька из кухни ворчит, что скоро тридцать лет, а ума нет… и работы нет, и состоятельного супруга даже на горизонте. Стоп! Этот кадр надо срочно стереть из воображения. Он не подходит. Я вообще его на звала, сам в сознание пролез.

А Мирон считает, что сбываются только легкие, мимолетные фантазии. Представил и сразу забыл, а потом тебя на руки хватают и ужином кормят. Но мое воображение отказывалось работать по заказу и плану, оно предпочитало свободное плавание и постоянно обращалось к образу высокого хмурого мужчины, которому комфортно бегать голышом по лесам и трескать в одиночестве пельмени-заморыши.

Я нервно сглотнула. Перед моим внутренним взором предстала глубокая тарелка с горкой дымящихся шариков в тесте. Рядом пиала с холодной сметаной, щедро присыпанной молотым черным перцем. Это все приятные картинки из прошлого. Может, местная аномалия поймет, чего я хочу и примет позитивные меры.

Видимо, в качестве этих мер скрипнули ворота, и тут же из дальнего окна послышался слабенький голос бабы Доры:

– Миронушка, да куда мне столько мяса, зубов-то нет. Своим ребятам оставь.

– Всем хватит!

– Дашеньку покорми, весь день крутится у меня как пчелка. Ты бы ее отпустил, переживает она, скучает…

– Значит, мало крутится. Фильм пойдешь смотреть? Могу найти старую запись «Усадьбы чудес» с Коробовичем или сериал про вампира-чиновника.

– Это который взятки брал пузырьками венозной? Я пятый сезон плохо помню, чем там закончилось?

– Я на десятой серии сдался. Такая чушь и пошлятина. Ленка дольше продержалась, но сейчас у нее не спросишь. Хм…

– Ох, Мирон, надо тебе хорошую девушку. Чего маешься один?

– Ну, вот Дашка задержится здесь на годик, придется жениться. Я же ее сюда приволок. Должен отвечать.

Услышав эту веселую фразу, я так и села посреди ядреных капустных голов. Хорошенькая перспектива – остаток жизни провести в обществе капризных тарелок и вольнодумных тазиков. Ладно, есть еще замаскированное крутое логово в окружении бузины или рябины.

– Привет! Как наши дела, полуночница?

Мирон сегодня вырядился в потертые синие джинсы и серую футболку с выцветшей эмблемой и коротким слоганом. До конца вечера обязательно прочитаю. Э-э, нет, тут иероглифы японские, и не разберешь.

– Дела идут потихоньку, – сдержанно ответила я. – Ты лучше скажи, что там с тушей?

– Разделана и упакована по высшему разряду. Жаль, двоедане отказались употреблять, боятся греха.

– А что за животное?

– Да-а… обычное дело, – небрежно отмахнулся Мирон. – Еж бронированный весом в полторы тонны. Повадился в огороды лазить.

– Ой!

Мирон посмотрел на меня с усмешкой, повесил на забор плоскую сумку вроде той, в которой носят ноутбуки и забежал на крыльцо.

– Баба Дора, мясорубку достань, накручу вам на котлеты. Тимку покормите заодно.

Пришлось мне тоже подойти к дому и объяснить, что мясорубку мы уже второй день ищем, чтобы смолоть овощи на кабачковую икру.

– Я весь дом обшарила. Наверно, она сбежала за реку. Там же медом намазано.

– Но я-то здесь.

Мне стало не по себе от его многозначительной ухмылки. И еще дурацкие шуточки про женитьбу. Это невозможно представить даже в самых извращенных фантазиях. Я больше никому не смогу верить, а уж тем более полюбить. И слухи про оборотней не добавляют ему очков.

– Даш, ты чего надулась? Мясорубку жалко? Я найду.

– Ну, попробуй, – прошептала я и демонстративно сложила руки на груди.

– Топай за мной, цыпленок. Профессионал в доме.

Я хотела возразить насчет «цыпленка», но Мирон перехватил инициативу, легонько дернув меня за волосы. Попыталась ответить симметрично, оттолкнула его руку и нечаянно попала в грудь – он сразу отступил, поморщившись.

Мне показалось, что под одеждой у него повязка. Потому и футболку напялил, а иначе бы опять сверкал мускулистым торсом.

– Ты что, ранен?

– Царапина безобразная от колючек. Не хотел бабулю пугать.

– Может, полечить надо…

– А ты врач?

Я беспомощно развела руками, и Мирон устало вздохнул.

– Спасибо за заботу, Ульяна уже все сделала.

– Вот на ней и женись! – сама не пойму, отчего меня взяла такая досада и злость.

Мирон медленно сошел с крыльца, оттягивая на груди футболку, будто она мешала ему дышать.

– А зачем мне жениться? Без того хватает проблем. Тебя какая муха укусила? По Демиду соскучилась? Он что-то не спешит невесту выручать. Да мне, признаться, жаль с тобой расставаться. Привык я к твоей милой мордашке. Видишь, дня без тебя не могу прожить.

– Издеваешься? Раньше дурнушкой звал.

– Уфф… Я не выспался. И голодный во всех смыслах. А ты крутишься под носом, как румяный пирожок.

– А что же там не остался?

– Где там?

Я хотела опять брякнуть про «зареку», но вовремя остановилась, заметив бурые пятнышки на сером полотне его футболки. Не надо сейчас нервировать.

Наверно, у Мирона глубокий порез, мог бы спокойно лежать на Ульянкиной перине и утешаться медовухой, но ведь к нам прибежал, принес ежиную свежатину. От одного названия скулы сводит. Даже из любопытства не стану пробовать, хотя мясорубку все равно придется искать.

– Ты какой-то секретный способ знаешь? Может, ее как утку подозвать или гуся? «Цыпа-цыпа… гули-гули…»

– Смотри и учись, – авторитетно заявил Мирон, перевязывая ножку стула кухонным полотенцем.

А потом наклонился к узлу и быстро-быстро зашептал:

– Эй, черт, поиграй да отдай! Нам нужнее.

Я разочарованно фыркнула, закатила глаза к потолку, выкрашенному голубоватой краской.

– Древние суеверия. А где бытовое волшебство? И вообще, ты не боишься реальных чертей материализовать такими забавами? Устроят староверам террор.

– Это вряд ли. Двоедане трактора боятся больше нечистой силы. Одна надежда, что Платон к осени уговорит. На быках не скоро соберем хлеб.

– А кто у вас тракторист?

– Антип должен справиться. Со дня на день жду.

Не успел он договорить, как в горнице из подполья раздался противный треск. Баба Дора заохала на своем диванчике:

– Возится кто-то внизу. Гляньте скорей!

Мирон откинул крышку и нырнул в подполье, после короткой паузы мы с бабулей расслышали его воркующий голос и довольный смех. У меня сердце забилось неровно. Умеет