Консультант ll (СИ) - Вальман Анна Страница 26

— За ужином на тебе, кажется, было ее любимое платье.

Когда дверь закрылась, я осталась наедине с грызущими меня мыслями о том, что стало с обладательницей белого платья. Под давлением совести я с трудом съела еще одну ложку супа и без сил упала на подушку.

Головная боль отзывалась в висках бесконечными картинами того, как вампиры коллективно пожирают невинную девушку и закапывают ее останки в лесу. Может даже это сделал кто-то, кого я знаю? Витя или Олав. Ее тело за месяц уже разложилось до кости и покрылось мхом, а сестра все еще ищет, не ведая покоя.

«Из его резервации не все возвращаются», — вспомнила я слова Жана. Он знал, что искала девушка из эскорта в Красной горе? Или этих исчезновений было больше? Мог ли Кармайкл во всей этой истории быть злодеем, которому я помогла обрести еще большую власть и возможность свободно передвигаться вне резерваций с дипломатическим пропуском?

Нет, моей вины в этом точно не было. Я совсем позабыла о Северных воротах. Никто и никогда не ограничивал передвижение вампиров. Не удивлюсь, если большинство жителей резерваций с самого начала могли спокойно въезжать и выезжать, когда захотят. Могла ли семнадцатилетняя девушка покинуть поместье через тайный выход и отправиться куда-то еще? И по своей ли воле?

Я постаралась не искать оправданий для тех, к кому уже успела привыкнуть. Я знаю их не больше недели, в то время как жизнь некоторых из них исчисляется столетиями. Не стоит тешить свое самолюбие чувством, что я могу понять бессмертный разум и его цели. Я просто маленький человек. И я возвращаюсь домой.

Собравшись с силами, я, кряхтя, встала. Из сумки торчала налоговая книга, немым укором напоминавшая о данном слове. Порывшись в сумке, переоделась в свой свитер, под который теперь была надета лишь комбинация, гармошкой заправленная в мятые брюки. Плевать. Пережив апокалипсис, ад и чуму, я готова стать законодателем глэм-панк моды основной идеей которой с сегодняшнего дня и навсегда станет удобство. Сегодня же поеду и куплю себе непромокаемую теплую парку. И трековые ботинки. Нет, поеду завтра.

Немного прибравшись в сумке, я нашла свои документы, ключи, мобильник и блокнот. Диктофона в ней не оказалось, как и карты Жана, но в толстом бумажном пакете лежала большая пачка наличных. На конверте мое имя и злобный смайл.

Я в полном непонимании, чем это заслужила, просто оставила все как есть, прикрыв деньги окровавленной рубашкой и юбкой, которые обнаружились в тумбе у кровати. Закинула полегчавшую сумку на плечо и вышла из палаты.

Через пятнадцать минут, я уже ехала в такси абсолютно без сил. Мимо в окне проносились деревья, дома, сначала незнакомые, а потом знакомые места. А вот и мой дом. Моя крепость. Хотя бы психологическая. Теперь-то я понимала, что картонные стены не остановят смерть, если она придет ко мне, клацая зубами.

Расплатившись с водителем банкнотой из конверта, я вспомнила про карточку, которую мне дал Жан. И про телефон, который он написал на моей руке. И то и другое кануло в лету вместе с событиями минувшей недели.

Поборов себя, еще из такси позвонила Анне и приятно удивилась, когда та нарычала на меня за чересчур долгий отпуск, да еще больничный. Но услышав о моей готовности выйти на работу во вторник, она смягчилась и даже согласилась дать мне на понедельник выходной, чтобы подготовить отчет о проделанной работе. Она недовольно бурчала, что-то еще, но я мыслями уже была не в телефонной трубке.

Поднявшись к себе на этаж на лифте, а не пешком, как обычно, обнаружила перед дверью неизвестно кем оставленный и уже увядший букет белых лилий, а под ним — мой диктофон. Открыла дверь, и бухнулась на стул возле входа. Я дома. И все, что мне сейчас было нужно, это ванна, чашка кофе и пара часов бодрящей музыки, прогоняющей мои кошмарные воспоминания.

Я смутно припомнила, что во время выписки мне рекомендовали воздержаться от бань, саун и прочих ванных процедур на 24 часа. Но я слишком, блин, устала, чтобы делать то, что мне говорят.

Набрав негорячую ванну с каплей расслабляющего масла и пеной, я включила какую-то вдохновляющую подборку на телефоне и погрузилась в воду. Мне нужно было перезагрузить свой мозг, окончательно поставить точку во всей этой истории.

Олав, наверняка, погиб в Сабетте. Если он заразился, и при этом в госпиталь не попал, то и лекарство не получил. Сердце рвало на куски от мысли, что он не дожил до понедельника, потому что со слов Виктора из лаборатории болезнь имеет четкие сроки. И я, хоть и нашла лекарство, не успела помочь всем, ради кого, вообще, пустилась в это опасное путешествие.

Кармайкл, похоже, выжил, да еще и стал новым азиатским владыкой. Окрыленный поддержкой выздоровевших и спасенных им вампиров, Аргий начал новую жизнь отдельно от брата. Эпидемия была побеждена, а значит планы Энгуса пошли крахом, зато теперь его искали и дневная и ночная половины земного шара. И это лишь вопрос времени, когда найдут и предадут справедливому или не очень справедливому суду. Николас смог распространить лекарство и спасти мир, а за одним заработать очков, чтобы в будущем, возможно, занять место беспринципной Марии. А Хетт, Жан и Мехмет сейчас стояли плечом к плечу на далеком африканском континенте, надеюсь, живые и здоровые.

Все кончилось. Погибшие не воскресли. А тех, кто выжил, уже занимали другие заботы. И жизнь продолжалась. Только я, кажется, ревела в ванной о том, как мне после всего этого жить дальше. Снова ходить на работу. Делать вид, что не было этих дней и этих людей в моей жизни.

Часами я ждала звонка, но никто не звонил. И не приходил. Конверт со смайлом и сухая белая лилия из букета — это все, что осталось от событий, которые перевернули мою жизнь.

Мои раны уже не кровоточили и почти не болели. Лишь пластырь напоминал мне о том, что это было на самом деле. Но я никак не могла заставить себя взять блокнот и начать писать.

Перебирая в голове события первых двух дней в резервации, я поняла, что, покинув ее, узнала гораздо больше о мире вампиров чем, могли бы дать интервью или книга.

Я побывала в трех вампирских государствах. Узнала о национальных особенностях жизни ночных обитателей в других культурах. Их сложном взаимодействии с человеческим сообществом, которое невозможно разрубить или ограничить стеной. О людях, которые нашли свое призвание, профессию или смысл жизни благодаря вампирам или, к несчастью, связавшись с этим миром.

Чем занимался бы Алек Коваль, если бы не работал на вампиров всю свою жизнь? А жители Красногорска и соседних городов не смогли бы ходить в магазин за свежими продуктами. И небольшой городок в Южной Америке плевать хотел на стены и специальные пропуска. Стена для них никогда не существовала. Не говоря уже о полном отсутствии резерваций в Африке.

Самой большой нашей ошибкой было думать, что какой-то забор дает нам гарантии. Что мы можем отделиться. Какая же это глупость. Не бывает закрытых систем. Для меня необходимость падения стен была очевидна. Но я не могла этого объяснить. Потому что по легенде, я провела в резервации всего лишь 2 дня, и все остальное время — в больнице после пожара.

То есть, я ничего не могла рассказать кроме того, что вампиры были добры ко мне и вели честный образ жизни. На бумаге. Что ж, да будет так, если это поможет открыть резервации и выпустить их в мир, то мне больше ничего и не нужно добавлять. Выдохнув, я придвинула ближе кружку с ароматным кофейным напитком, включила свой ноутбук и начала писать отчёт.

Глава 12. Бесполезный человек

Последний выходной я, поначалу скрипя, потратила на собирание своих разрозненных записей в единое целое. Чем больше, я продумывала структуру своего доклада начальству, тем яснее мне самой становились некоторые детали будущего ночного мира и моего собственного.

Я приняла решение уйти из комитета после принятия окончательного документа по правам и свободам, и собиралась посвятить себя узкой и довольно специфической области нового права, в которой решались спорные вопросы между людьми и вампирами.