Академия отпетых некромантов. Братство Падших (СИ) - Мэй Кин Страница 26

Угу. Сила, которой я не владею!

Все заканчивается в тот самый момент, когда пламя неожиданно гаснет, оставив лишь грязные, чёрные разводы и кучу пепла, заставляя нас смолкнуть и прекратить споры, после недолгого молчания.

Прямо над нами раздаётся знакомый голос:

— Этот стол был изготовлен более века назад одним из основателей академии, как символ начала скорой подготовки будущих некромантов для борьбы с нежитью. Но, что я вижу? Россыпь пепла и затухающие угольки, некогда именуемые деревом.

Это полный…ждец!

Нам конец!

В помещение устанавливается гробовая тишина. Мне кажется я задерживаю дыхание из страха лишний раз пошевелиться и попасть в поле зрения этого мужчины. Не говоря о том, чтобы просто обернуться и взглянуть в его пугающие глаза.

И знаете… остальные похоже того же мнения. Ведь мы все пятеро, за исключением Фидж, которая усердно делает вид, что не при делах, до сих пор смотрим на остатки стола, повёрнутые к мужчине спиной. Однако, когда он произносит: «Глаза на меня» — иных вариантов не остаётся.

Словно кучка перепуганных ликантропов, мы медленно оборачиваемся назад.

Вид профессора весьма и весьма пугающий. Его строгий, чрезмерно спокойный взгляд и сложённые руки за спину — пугают больше, нежели, если бы он кричал и грозился выгнать нас восвояси.

— Я задаю вопрос, а вы все дружно мне отвечаете на него.

Кивок.

Ещё один.

А затем ещё парочка.

Из уст мужчины вылетает лишь одно слово:

— Кто?

И все до единого указывают на нас с упырем. За исключением Сайви. Она, по-моему, вообще находится в прострации. Кажется, ее в первый раз застукали с поличным на месте преступления. Если, кончено, в её жизни вообще когда-либо такое происходило.

Так или иначе, вот, что значит — стихийное бедствие!

Команда «мечты»!

Не иначе!

Мужчина кивает каким-то собственным мыслям, которые лишний раз настораживают. А затем переводит взгляд на Сайви, Кидмана, Фидж и педанта.

— Вы четверо — уберитесь здесь. Чтобы к моему приходу аудитория снова сияла, как и прежде. Мисс Эванс вам в этом поможет, выдав все самое необходимое.

— А вы двое — следуйте за мной.

Перечить мужчина никто не осмеливается, не желая потерять место в одной из лучших академий. Однако прежде чем уйти я замечаю лицо Хинары Фидж. Оно поистине ошеломлено.

Похоже для кого-то случившееся — тоже из разряда чего-то немыслимого.

Однако…

Сейчас стоит переживать о собственной шкуре!

Что теперь с нами будет!?

***Глава 10***

Неприкаянная душа

Все то время, что мы следуем за ректором, стараясь лишний раз не отставать от его широкого шага, я думаю о том, как мне хорошо жилось в Вильмосе. И пускай я жила в пансионе, а домой приезжала лишь на каникулы — там все было просто, понятно и…обыденно.

По крайне мере мне не приходилось думать о том, что случайным образом свернув не туда — есть все шансы наткнуться на ходячий скелет. Или же задержавшись на кладбище дольше положенного — с бóльшей вероятностью стать хранилищем чёрных душ — тех, кто без ограничений легко может овладеть телом и, как правило, самим человеком.

Ну подумаешь ты категорически против.

«Мертвецам плевать. Им больше не о чем заботиться» — как-то раз выдала моя бабуля. Та самая, которая оказалась некромантом. Помню я тогда ещё задумалась — почему она так много знает о загробной жизни и её обитателях. И вот она — правда жизни.

Вэйсс то и дело кидает в меня хмурые взгляды. Некоторые из них открыто кричат мне: «Все из-за тебя, исчадие ада!», а другие откровенно потешаются, когда этот парень переключает мысленный ручник и становится глыбой льда, которой все ни по чем.

Однако, сохраняя видимое спокойствие, я продолжаю тихо ступать по мозаичным плитам, а затем и ступеням. Спускаюсь вниз и удерживаю при этом идеальную осанку. Сама леди Годэнбэр позавидовала бы мне. Жаль только, что вспоминаю я о ней лишь в тех случаях, когда накосячу и чувствую себя после, мягко говоря, виноватой, местами даже уязвлённой.

Молчание мужчины изрядно пугает. Снова. Ведь оно заставляет мысленно придумывать самые страшные кары. И вообще я заметила одну странную вещь — он немногословен. Даже, когда пришёл в наш дом, его речь была сдержанной и довольно-таки краткой. Так сказать, все по существу. Хотя может быть это и нормально, если учесть — кто он и — что делает.

Наверное, управлять подобным местом и постоянно следить за адептами, чтобы не дай Боги никто не отбросил плащики раньше времени — та ещё работенка. И знаете — я совершенно не завидую. Будь я на его месте, то вообще сократила бы бóльшую часть адептов. Например, таких, как я и Вэйсс. Правда…чш-ш-ш. Это признание только между нами. В конце то концов, даже люди с ужаснейшими характерами и вечно влипающие в неприятности — имеют вторые шансы.

Никто не идеален. И именно в этом кроется наша уникальность.

Чем больше мы плутаем по узким проходам, то и дело огибая колонны, тем больше я понимаю конечную точку нашего направления. И, словно в подтверждение моих мыслей, Вэйсс тут же произносит едва различимым шепотом:

— Мы идём в библиотеку?

— Ва-а-у. Ты знаешь где это место?

Он корчит недовольную мину. На что я показываю ему неприличный жест. Однако прежде чем он успевает ответить (ну или придушить, так сказать, пока нет свидетелей, а ректор слишком увлечён ходьбой), мы едва не врезаемся в резко остановившегося мужчину.

Одновременно выглядываем — с двух сторон, как только что родившиеся, но до ужаса любопытные утята. А затем переглядываемся.

Мы и правда стоим у массивных дверей библиотеки. Наверное, в этом зáмке именно они являются самыми прочными и тяжелыми стенами. Думаю, на случай восстания зомби — здесь можно было бы осесть этак на…пару столетий. Ну, образно говоря…

Оказавшись внутри, я поправляю хвост, пряди из которого торчат в разные стороны, как гненовье гнездо, в котором концепция дизайна состоит в том, чтобы как можно больше вытащить различных веточек наружу. Этакий охранный забор, где все наперекосяк и торчит из стороны в сторону.

В общем, зрелище не для перфекционистов. Увидь они это — и обморок обеспечен.

— Госпожа Шидман. — В оглушительной тишине местного хранилища знаний, голос ректора, как гром среди ясного неба.

Я вздрагиваю, но под насмешливым взглядом упыря вздергиваю подбородок, задрав свой маленький носик. Правда шея тут же затекает, и я снова горблюсь.

Не быть мне второй принцессой Ордании.

Госпожа Шидман выходит из-за дальних стеллажей с какой-то книгой в