Холли внутри шторма (СИ) - Алатова Тата Страница 26

Зевнув, Тэсса нажала «отправить» и с облегчением выключила монитор старенького компьютера. Она терпеть не могла всю эту писанину.

В квадрате окна море выглядело как картина в раме. Пасмурное небо низко повисло над водной гладью, и острые скалы казались вырезанными из темного картона.

— Одри, Одри, Одри, — задумчиво пробормотала Тэсса себе под нос, — если ты не начнешь улыбаться, то у нас начнется эпидемия рахита из-за нехватки витамина D.

Как заставить мрачного подростка радоваться жизни?

Не бывает таких сил в этом мире, которые могли бы превратить эту унылую девчонку в жизнерадостное создание. Ах, если бы погодой управлял кто-то вроде Фанни, то жители Нью-Ньюлина просто купались бы в солнечном свете.

Впрочем, и Фанни в последнее время была странной и нестабильной.

Тэсса еще раз зевнула и поймала себя на мысли, что с нетерпением ждет вечера. Она наконец-то сбросит тяжелые ботинки и заберется под одеяло в своей спальне, чьи стены украшены чудесными рисунками Холли, отгоняющими кошмары.

— Холли, — осенило Тэссу, — ну конечно же! Как это я раньше не додумалась!

Она сорвалась с места и поспешила в сторону дома.

Холли нашелся на лужайке. Он стоял возле оккупированного пикси электромобиля и с глубокомысленным видом наблюдал за их копошением сквозь запотевшие окна.

— Тебе не кажется, — произнес он, — что эти зловредные волшебные создания захватили мое транспортное средство, чтобы я не уехал отсюда?

— Я отказываюсь понимать, что происходит в их крохотных мозгах, — уведомила его Тэсса. — Именно по вине пикси у нас появилось дурацкое дерево любви, из-за которого теперь столько хлопот.

— Что будет, когда они расплодятся еще сильнее и перестанут помещаться в автомобиле? Нас выгонят из дома?

— Ты же у нас миллионер, малыш, — Тэсса покровительственно похлопала его по спине, — купишь им фургон.

Холли фыркнул.

— Почему ты стоишь здесь один, когда на улице такой сильный ветер? — спросила она.

— Пересматриваю свои жизненные приоритеты, — торжественно объявил Холли. — Перехожу на новую ступень самосовершенствования. А еще я сбежал из дома, потому что Фрэнк ремонтирует шкафчик на кухне и от стука молотка я все время моргаю.

И он захлопал ресницами, изображая, как именно это делает.

— Прекрасно, — одобрила Тэсса, — это очень кстати. Тащи сюда свой ящик для рисования и пойдем со мной.

— И с места не двинусь, — предупредил Холли и для верности схватился за ручку двери электромобиля. — Не видишь, что я предаюсь размышлениям?

— Ты же понимаешь, что я легко перекину тебя через плечо и утащу, куда мне нужно? — уточнила Тэсса.

— Очень по-неандертальски, — оценил он. — Осталось разжечь карандашами костер.

— Просто нарисуй для Одри что-то веселое, — велела Тэсса. — Если мы не увидим в ближайшее время солнце, я начну выть на луну.

— Что-нибудь веселое, — передразнил Холли оскорбленно. — Кто я, по-твоему? Автор комиксов для дошколят? Художник по вызову?

— И какой прок от твоего гения, — разочарованно спросила Тэсса, — если ты не можешь сделать жизнь своих близких хоть немного приятнее?

Лицо Холли стало по-детски изумленным.

— А? — переспросил он и мотнул головой, как разгневанный ослик. — Кто не может? Я не могу? Я все могу, Тэсса Тарлтон! Кто излечил тебя от бессонницы? Кто сделал нрав Фрэнка более-менее сносным? Кто придал этому ветхому неуютному замку очарование домашнего очага?

— Кто вернет Нью-Ньюлину солнце? — подсказала она ему в тон.

— Да господи, — Холли вскинул руки как пророк, взывающий к божеству. — Узри же, циничная ты моя женщина, что такое настоящее волшебство.

Он выждал несколько минут, позволяя Тэссе усладить ее взор своим величием, а потом понесся в дом за красками.

Хмыкнув, она проводила его взглядом и дождалась, пока Холли выскочит обратно. По крайней мере, траектория его движения позволяла надеяться, что он направляется к дому невыносимой Бренды.

Оставалось только молиться о том, чтобы своенравная старушенция не спустила его с лестницы.

Глава 14

Одри лежала на кровати, разглядывая потолок в своей спальне.

Если хотите знать, там не было ничего нового: все та же трещина, пересекающая белое пространство наискось. Толстый паук в углу, куда еще не добралась неумолимая метелка Бренды. Каляка-маляка, которую накарябал соседский мальчик Артур, чей фломастер порхал в воздухе, подчиняясь детскому желанию.

Крошка Жасмин изволила дрыхнуть — послеобеденный сон, святое дело.

Одри плавала в сонных мечтах: однажды Джеймс пожалеет о том, что ответил ей «нет». В тот самый день, когда она превратится из гадкого утенка в прекрасную бабочку. Или нет: когда она станет самой богатой женщиной в мире. Хотя при чем тут деньги, если речь идет о любви? Однажды она станет невероятно успешной, шикарной, потрясающей.

Кем-нибудь вроде Тэссы Тарлтон, которая легко крутит двумя кавалерами сразу.

И вот тогда…

Домечтать Одри не успела. Дверь в ее спальню с грохотом распахнулась, и на пороге появился Холли Лонгли с походным этюдником на плече.

— Ну знаешь ли, — недовольно сказал он с порога, — всякого я на своем веку повидал, но чтобы мной так бесцеремонно манипулировала такая малявка!

Одри ничуть не удивилась: Холли был чокнутым, это всем было известно. Подобно свободолюбивой кошке, он бродил, где ему вздумается, и изрисовывал чужие стены своими фантазиями.

— Что сделала Тэсса? — спросила она с любопытством.

Как любой автор фанфиков, Одри близко к сердцу принимала перипетии в жизни своих персонажей.

— Она решила, что я не смогу привести в чувство одну унылую мартышку, — пояснил Холли и сел на свой чемоданчик посреди комнаты.

— А что сразу я? — насупилась Одри.

— А что сразу Джеймс? Мальчишка! Все его достоинства умещаются в одно слово: воскрешение. Подумаешь, достижение. Попробовал бы он быть надеждой всего человечества… Ну, не шмыгай носом. Все дело в том, что у него нет конкурентов. Если бы перед тобой в ряд стояли десять красивых мальчиков сразу, ты бы забыла о Джеймсе через три минуты. Сложно, наверное, быть озабоченным подростком, если на всю деревню у тебя только один ровесник. Но я намерен исправить это положение дел.

— Как? — изумилась Одри.

— Я расскажу тебе о преимуществах целибата, — с важным видом провозгласил Холли и раздулся от гордости. — На собственном вдохновляющем примере.

Тук.

Тук.

Тук.

В монотонности движения молотком была некая завораживающая гармония.

Фрэнк чинил шкафчик с удовольствием человека, который делает свой дом лучше.

Свой мир лучше.

Пусть Холли был великим художником, а Тэсса — устрашающим победителем монстров, никто из них не смог бы починить старую мебель.

А вот Фрэнк — мог.

И он собирался комнату за комнатой восстановить весь дом.

Фрэнку не нравилось быть нахлебником, и он старался изо всех сил, чтобы приносить пользу не только Тэссе, но и всем другим жителям деревни.

После смерти Алана он слишком долго жил сам по себе, но правда в том, что Фрэнку нравилось принадлежать общине. Ну, и чтобы люди принимали его тоже.

В Нью-Ньюлине только Камила Фрост все время напоминала о его тюремном прошлом, да еще Фанни считала, что у Фрэнка слишком пугающая внешность.

Остальные вели себя вполне себе дружелюбно и даже не отводили взгляд.

Это Фрэнку приходилось то и дело уворачиваться от чужих секретов, которые так и норовили напрыгнуть на него.

Так, например, он знал, что Камила влюбилась в Эрла — да так горячо, будто бродячая кошка. Сама она была в ужасе от того, что проболталась, и готова была на что угодно, лишь бы заставить Фрэнка молчать.

Еще он знал, что у нее какие-то дела с тем загадочным обитателем морских глубин, который оберегал Нью-Ньюлин от посторонних и приманивал сюда тех, кому больше не находилось нигде места.