Девушка из снов (СИ) - Нита Вольская Страница 28

— Доброго дня, прекрасные дамы, — мой красавец широко улыбнулся и быстро преодолел разделяющее нас расстояние. Первой поцеловал руку графини, потом протянул ладонь мне. Вложила в неё подрагивающие пальчики, на которых молодой граф задержался губами чуть дольше, чем того требовали приличия. При этом неотрывно глядя в глаза.

Смутилась.

Этот мужчина будит во мне все первобытные чувства, включая давно забытую в моём прежнем мире застенчивость.

— Чем обязаны? — прервала наш немой обмен любовными флюидами графиня.

— Офелия, разрешите поговорить с вашей племянницей, — Тимран мгновенно подобрался и превратился в пример добродетели. На такого в жизни не подумаешь, что он несколько секунд назад жарко прижимался губами к моей руке, вызывая бешеное сердцебиение.

— Могу узнать — о чём?

Вот любопытная тётка!

— Хочу кое-что выяснить перед тем, как приму важное решение.

Опять эта красноречиво вскинутая бровь, и ироничная улыбка. Мне кажется, я скоро их буду видеть во сне.

— Раз всё так серьёзно, тогда не смею противиться… Вы здесь будете выяснять отношения или в парк пойдёте?

— С Вашего разрешения пойдём в парк, — быстро решил за двоих Тим. А я была не против.

Тётушка проводила нас многозначительной улыбкой. И уже когда мы вышли, из-за закрывающейся двери прилетело:

— Без глупостей там!

Ой, кто бы говорил! Я закатила глаза, а Тимран так заулыбался, что я поняла: первое, что он собирался сделать — те самые глупости. Что ж, сопротивляться не буду.

Молча дошли до самой дальней беседки, и как только оказались под сенью плюща, плотно увившего строение, Тимран тут же привлёк меня к себе, обняв за талию. Несколько секунд смотрел в глаза, потом выдохнул: «Моя Мари», и прильнул к губам.

Дальше случилось какое-то сумасшедшие. Мы вели себя так, словно голодный дорвался до еды, странник в пустыне добрался до воды. Я отвечала на поцелуи и ласки, совершенно не думая о последствиях. А вот Тимран, похоже, ситуацию контролировал, потому что в самый разгар страстей резко отстранился.

— Ещё рано, милая, — не сказал, а скорее выдохнул. По интонации поняла, что он тоже жаждет продолжения. — Сначала мне нужно кое-что сделать.

Растерянно рассматривала себя и Тима, и задавалась вопросом: когда мы столько успели наворотить? На нём была расстёгнута рубашка и ширинка, демонстрируя идеальный торс и рвущееся из штанов желание, удерживаемое только нижним бельём.

Я выглядела ещё хлеще: лиф платья был спущен до талии, демонстрируя скромные прелести, а руки Тимрана перестали тискать мои накачанные ягодицы мгновение назад, вынырнув из-под юбки. Мои же всё ещё находились в районе его упругой попы.

Отдернула шаловливые конечности и осознала, что, если бы не его железное самообладание, я бы отдалась ему прямо тут, в кустах. Кровь прилила к верхней части тела. Судя по ощущениям — вся. Охнула и закрыла лицо ладонями. И, для надёжности, зажмурилась.

— Лея, успокойся. Ничего страшного не случилось. Мне безумно нравится то, как ты на меня реагируешь. У меня самого все чувства и желания выходят из-под контроля…

— Угу, — буркнула я, всё ещё пряча лицо. — Однако ты сумел остановить этот беспредел.

— Я мужчина, и должен уметь контролировать себя.

— А я значит не должна? — посмотрела на него одним глазом сквозь пальцы.

Усмехнулся.

— Со мной не должна. Бесконтрольная ты такая…

— Не продолжай, — взмолилась, и начала натягивать лиф, тупя взор. — Я и так от стыда не знаю куда деться.

Тимран помог с платьем, и лишь потом занялся собой.

— Расскажешь, как ты сумела проникнуть в мою спальню? — спросил, застегивая ширинку. И если до этого я старательно отводила глаза в сторону, то после слов про спальню непроизвольно посмотрела на его руки, ловко справляющиеся с крючками и пуговицами.

— Я уже мозг сломал, всю охрану едва не подверг пыткам, но так ничего не смог выяснить, — как ни в чём небывало продолжал возмутитель спокойствия.

Мгновенно вспотела, вспомнив наши жаркие ночи и недавние бесчинства, но собралась с духом и ответила:

— Если я тебе расскажу, ты не поверишь или сочтёшь меня сумасшедшей.

— Не сочту, и поверю.

Мы уселись на скамью, я чуть отодвинулась, чтобы не чувствовать жар его тела, и начала свой рассказ, сразу заявив, что родом из другого мира…

Тимран не перебивал, только время от времени хмурился и щурился.

Когда закончила, спросил:

— Кому ещё ты об этом рассказывала?

— Пыталась рассказать родителям Аналеи, но они неизменно вызывали лекаря. А потом отец мне вообще запретил упоминать тему переселения душ. Они так и не поверили. Да и не дали мне толком ничего рассказать. Может если бы выслушали всю историю от начала до конца, то…

— …сдали бы тебя инквизиции, — закончил за меня предложение нахмуренный граф.

— Ты тоже не веришь, да?

— Нет, я как раз-таки верю. Теперь понимаю, почему Лея, которую я действительно воспринимал как младшую сестру, вдруг пробудила во мне совсем другие чувства. Ты не она.

Мне показалось, что в голосе появилось раздражение.

— Теперь, когда ты знаешь… это что-то меняет?

Тимран смотрел на меня и я видела только то, что он обдумывает ответ, а вот что при этом чувствует не понимала, и не знала чего ждать.

Глава 25. Неоправданные надежды

— Это многое меняет…, Мари, — Тимран резко поднялся, всё так же хмурясь. В глаза не смотрел, как я не старалась поймать его взгляд. Бегло поцеловал руку, и шагнул из беседки, на ходу поясняя: — Мне срочно нужно уехать. Передай Офелии мои извинения — я не смогу зайти попрощаться.

Не дождавшись ответа, быстрым шагом направился к конюшне. И несколько минут спустя покинул имение.

Пока седлали его коня, я успела дойти до крыльца, и теперь стояла на ступеньках, растерянно глядя вслед удаляющемуся всаднику.

Какая муха его укусила? Куда он рванул, как ошпаренный? И чего теперь ждать мне? Верить в то, что он сдаст меня церковным карателям, которые обвинят бог знает в чём и казнят при народно, не хотелось. Но, с другой стороны, я ведь не знаю, что тут грозит за сокрытие мне подобных. Может соучастников тоже казнят. Каким-нибудь изощрённым способом. Раза три подряд. В назидание, так сказать.

В растрёпанных чувствах пошла в свою комнату — не хотела, чтобы Офелия увидела меня такой и стала задавать вопросы. Не знаю, что на них отвечать. И что думать — тоже не знаю. Я теперь вообще ничего не знаю.

Почему он был так холоден после того, как я всё рассказала? Неужто тоже принял меня за сумасшедшую? А может за ведьму, или — исчадие ада? Кем тут вообще считают