Моя прекрасная повариха (СИ) - Петровичева Лариса Страница 30

Горнорудная компания Келлемана когда-то была вполне успешной, поставляя уголь на запад, но те славные денечки миновали много лет назад, уголь в здешних краях почти иссяк, и компания едва держалась на плаву. Может, те инженеры из Кавентона что-то сумели обнаружить в здешних глубинах?

– Может быть, они что-то нашли, – предположил я. – И это что-то так не понравилось эльфам, что они решили переморить весь город.

– Это, кстати, вполне в духе эльфов, – буркнул Дархан. Его неприязнь к хозяевам Благословенного края, кажется, выросла в несколько раз. – Но зачем им так подставляться? Запускать сюда своего сородича… ведь все сразу поймут, откуда ветер дует!

– Спроси в Горнорудной, ладно? Я понимаю, что это не наше с тобой дело, но если это как-то может повредить Азоре и Глории – хоть как-то – я должен об этом знать.

Дархан понимающе кивнул и, понизив тон, поинтересовался:

– Как у вас с ней… ну, в нежном плане?

Я откинулся на спинку кресла и признался:

– Никак.

Дархан посмотрел на меня, как на дурачка. Что скрывать – я и сам на себя так смотрел.

– А помнишь, как она тогда выбежала, когда нам окна высадили? – напомнил Дархан. – Я-то думал, что у вас уже все… – и он постучал одним указательным пальцем по другому.

– Ничего не все, – проворчал я. – Понимаешь, я не хочу на нее давить. Не хочу ломать.  Я дурак, да?

Дархан понимающе качнул головой.

– Не дурак. Я когда к своей однажды полез, так она мне челюсть сломала. Не в духе была. Так что ты тоже лучше не лезь, челюсть она только дана бесплатно, а чинить ее – это уже денежки неси.

– Где сейчас Мардана? – спросил я. Дархан нахмурился – упоминание о бывшей жене царапнуло его больнее, чем он ожидал.

– Понятия не имею, – отрывисто произнес он. – Хоть бы написала, как пацаны! Я бы все простил – и что убежала, и что все деньги забрала! Ну вот хоть бы строчку написала: как там Нар, как Очир… Эх!

Я со вздохом налил ему остывшего кофе. Дархан глотнул из чашки и сказал:

– Азора – это другая материя. Тут с наскоку нельзя. Ты знаешь, что, ты ее на свидание пригласи. На пруды, где красные карпы!

Пруды с карпами были за городом – келлеманцы любили там гулять, и я подумал, что это, пожалуй, идеальное место для романтической встречи.

– А ты прав! – воскликнул я. – Приглашу! А там видно будет.

Азора

На ужин я приготовила салат с тунцом и помидорами, фрикадельки с грибами в белом соусе и макароны с чесноком, зеленью и сыром – простые блюда, но очень ароматные и вкусные. Когда домовые повезли тарелки на раздачу, на кухню заглянул Фьярви и спросил:

– У тебя есть какие-то планы на вечер?

– Никаких, – улыбнувшись, призналась я. Фьярви выглядел так, словно придумал что-то интересное, и мне это нравилось.

Три недели карантина сблизили нас – между нам теперь было что-то больше и крепче дружбы и любви, и я не хотела потерять это чувство.

– Тогда, – Фьярви выдохнул, на мгновение сделавшись похожим на школьника, который приглашает подругу на первое свидание и боится, что она откажет, – как насчет прогулки за городом? Тут неподалеку есть пруды с красными карпами, там красиво, ну и…

Он окончательно растерялся, и я ободряюще улыбнулась. Чем дольше мы были знакомы, тем сильнее я убеждалась в том, что Фьярви настоящий рыцарь.

Будь на его месте Эленвер, он бы уже не раз воспользовался моим беспомощным состоянием во время болезни. Не может сказать «нет», потому что лежит в полуобмороке – значит, согласна. Но Фьярви давал мне лекарства, рассказывал нам с Глорией старинные гномьи сказки, невероятно смешные и с обязательным счастливым концом, и я думала, что могла бы смотреть на него всегда.

– Никогда не видела красных карпов, – с улыбкой призналась я. – Подождешь пару минут? Переоденусь и соберу чего-нибудь нам на перекус.

В корзину для пикника отправились салфетки и тарелки, вилки и стаканы. Подумав, я добавила к ним в компанию бутылку вина и хлеб для карпов, домовые быстро собрали наш ужин в металлические коробочки, и вскоре все было готово для пикника. Глория и мальчики Дархана чинно ели в столовой; выглянув туда, я сказала, что уезжаю и разрешила Глории еще поиграть с ними после ужина.

– Только не в Алтын-Баатора и коня! – Очир скорчил страдающую гримаску. – Вы оба очень тяжелые!

– Ладно, что-нибудь еще придумаем, – ободрил его брат, и Глория выразительно завела глаза к потолку.

Место, в которое Фьярви меня привез, было очень романтичным. Через пруд был переброшен изящный красный мостик, ивы свешивали зеленые косы к воде, вечер был светлым и прозрачным, почти невесомым. Здесь никого не было – чуть в стороне я заметила парочку, но юноша со своей спутницей почти сразу же скрылись за изумрудной завесой очередной ивы. Мы сели на каменную скамейку у пруда, я опустила пальцы в воду, и маленькие красные карпы с белыми и золотыми пятнами на спинках, принялись смешно тыкаться мордочками в руку.

– Красиво, – сказала я. Фьярви кивнул, протянул мне хлеб и принялся открывать бутылку. Я принялась крошить угощение, карпы столпились, выхватывая крошки и почти выпрыгивая из воды. – Кто их кормил, пока был карантин?

– Должно быть, уборщик или охранник, – предположил Фьярви, протягивая мне бокал. – Они не выглядят отощавшими.

– За что пьем? – спросила я. Фьярви улыбнулся.

– Давай за здоровье? Сейчас это очень к месту.

– За здоровье, – откликнулась я, поддержав тост. Лихорадка прошла, оставив после себя редкие приступы слабости, и я надеялась, что со временем они тоже уйдут. В стороне засмеялись, и Фьярви сказал:

– Хорошо, что все кончилось, правда? Как ты думаешь, кто-то захочет сюда приехать на наш кулинарный конкурс?

– Думаю, да, – ответила я, понимая, что сейчас мы с ним должны поговорить о совсем других вещах. – Я придумала очень интересную закуску, рулетики из семги с сыром, зеленью и икрой.

– Звучит заманчиво, – согласился Фьярви и вдруг сделался очень серьезным – сейчас он выглядел так, словно перед ним во весь рост поднялся враг – и он должен был победить. – Знаешь, я хотел поговорить с тобой… ну не только про конкурс, не про гостиницу…

Я понимающе кивнула. В голове вдруг сделалось пусто и звонко – я сама себе напоминала воздушный фонарик, готовый сорваться и улететь за облака – пытаясь успокоиться, я снова начала крошить карпам хлеб.

– За эти дни много всего случилось, – начал Фьярви и сразу же уточнил: – За те, которые прошли с нашей свадьбы. Я… понимаешь, Азора, я никогда такого не говорил, но… Я не хочу расставаться с тобой. Ты мне очень дорога, и это не просто влюбленность, это что-то намного серьезнее. Мне хочется надеяться, что и я для тебя не просто друг, и мы могли бы по-настоящему стать семьей.

– Да, ты не просто друг, – негромко ответила я. – Ты намного больше, Фьярви.

Мы поцеловались, словно школьники – быстро, обжигающе – и тотчас же отпрянули друг от друга и рассмеялись. Мне вдруг сделалось невыразимо смешно.

– Фьярви, – спросила я, – почему мы с тобой такие дураки?

– Мы не дураки, – он улыбался, но глаза его были счастливыми и серьезными. – Мы просто очень хорошие.

– Да, – согласилась я, и что-то подмигнуло мне из воды – луч вечернего солнца скользнул по чему-то золотому. Карпы поплыли в разные стороны, и к золоту прибавилась синева. Я смотрела на нее, не в силах отвести взгляда, и ужас, нараставший во мне, обрывал дыхание и гудел в ушах.

- Ахнанзи танзун… – пробормотал Фьярви по-гномьи, глядя туда же, куда и я.

– Не ругайся, – машинально промолвила я. – Это… вот чем питались карпы…

Мы поднялись со скамьи, держа друг друга за руки и не отрывая глаз от воды. Три недели был карантин, здесь никто не появлялся – и Эвентин лежал на дне пруда, словно поджидая, когда мы придем сюда.

Лихорадка напомнила о себе волной слабости, и я осела на скамью.

Фьярви

На этом вся романтика завершилась. Какая уж тут романтика, когда вам мертвец машет ручкой из пруда. Чувствуя, как поцелуй Азоры остывает на губах, я добежал до будочки охранника, велел вызвать полицию и в ожидании шефа Гемини мы с Азорой вернулись на скамью и сели спиной к карпам.