Соколиная невеста (СИ) - Волкова Риска Страница 31

Дарвиль потянул меня было за руку, но что — то такое вдруг проснулось во мне. Всколыхнулось в груди, словно алый разгоряченный цветок. А в следующий миг из моих рук вытянулся острый сияющий, словно кровь, рубиновый клинок.

— Рубиновый меч! — ошарашенно прошептал Дарвиль.

Я же уже не понимала, что творю. Меня захлестнули иные мысли и чувства, прежде не знакомые и и чуждые мне.

— Отойди. — тихо прошептала я, чувствуя, как острие кровавого клинка упирается в то место, где должно биться живое человеческое сердце.

— Сестренка, ты чего?!

Дарвиль поднял руки вверх отступая назад.

— Я всего лишь хочу спасти тебе жизнь, дуреха! Илезу правда не выжить! Хочешь погибнуть с ним на пару?! Так давай! Спускайся туда вниз!

— Отойди дальше! — с нажимом сказала я, а Дарвиль нехотя, но подчинился. — Если в тебе еще осталась душа, не поросшая ложью и змеиным хладнокровием, то пожалуйста… Если у меня ничего не получится… Вытащите наши тела. И похороните по-человечески.

Дарвиль молчал, лишь только сузив глаза и, видимо, о чем-то размышляя. Я же, опустив меч, стала осторожно отходить назад, чтобы спуститься вниз по пологому склону, на котором смазанной алой лентой остался кровавый след. Дойдя до самого края обрыва, и едва не оступившись, я опустилась на колени, положив меч рядом с собой. Затем легла на живот и, свесившись вниз, стала высматривать в мертвенном мраке ущелья Илеза.

Вначале я ничего не увидела, лишь змею-речушку, что серебрилась, словно рыбная чешуя. Затем мне показалось, что я заметила какой-то силуэт на одном из каменных уступов, нависших над речным руслом. Мысленно прикинула расстояние — гораздо больше, чем двести метров. А моя связь, образовавшаяся с темным благодаря стараниям Эхо, никак не напоминала о себе. Я закусила губу, догадываясь, что это может означать.

— Возьми себя в руки, Таня! Сейчас это важно! — зачем-то вслух прошептала я сама себе.

Как я смогу спуститься? Везде обрывы, а валуны, лежавшие на крутых склонах со времен последних обвалов, были слишком высоки, чтобы можно было пройти по ним.

— Он там? — вдруг услышала я голос над ухом.

Обернулась, а затем осторожно поднялась на ноги. Дарвиль стоял рядом со мной, и хмуро заглядывал в каменную бездну.

— Да. — отозвалась я.

— И что, ты реально хочешь за ним спуститься? Сестренка, я прошу тебя еще ра…

— Да хватит уже! Да, хочу спуститься! Хочешь помочь если, то помоги! А если решил опять меня отговаривать, то лучше оставь в покое! — сорвалась я, а затем, выдохнув, продолжила. — Мне тут в голову мысль пришла… Насколько сильная в горах погрешность для применения магии?

Дарвиль задумался.

— Г оры вообще вещь достаточно странная… Это — стихия, если хочешь знать. При нормальных условиях каменный массив магию глушит. Но если войдет в резонанс… То может произойти что угодно. Поэтому мы стараемся не магичить в горах. Лишь только в городе. Или по ту сторону хребта.

Я кивнула.

— Отлично… Значит, можно попытаться! — сообщила я.

— Ичто ты хочешь сделать? Вызвать левитацию?

Я покачала головой. Нет. Левитация опасна. Она требует очень тонкого настроя и вряд ли поможет мне спуститься по каменному склону. У меня была другая идея… Я кое-что умела, хоть и не поступила на тот факультет института, на который хотела. Мои родители, те, которые меня воспитали, разумеется — Майк Плюшкин и Валенсия Азовара, были артефакторами. Кстати, как и Тадор Астарта… Этого рода волшебники могут создавать удивительные вещи из ничего, лишь только вдыхая в них магию жизни и частичку своей души… Пока я была маленькой, то прочитала все оставшиеся от отца и мамы книжки. Я пробовала кое-что делать и сама, но у меня не всегда получалось, а на толкового учителя попросту не было денег.

Я поискала взглядом что-то, что могло бы мне помочь осуществить задуманный мной план. Когда мне кроме камней на глаза попалась и тонкая высохшая ветка какого-то горного кустарника, я, не задумываясь, осторожно пошла к ней.

— Сестренка, не очень хороший вариант для прощального траурного венка… — заметил Дарвиль, а я от него только отмахнулась.

Я помнила это заклинание… Словно кто-то вложил его в мою голову и в мое сердце…

— Смотри! — прошеатала я, а в следующий миг стала потихоньку выпускать из себя тонкие струи магии.

— Леолессвиль… Арриера… — бормотала я, а ветка, та, на которую была нацелена моя магия, стала утолщаться и расти.

Спустя пару минут, она превратилась уже в длинную гибкую лозу, которая, извиваясь, словно живая змея, стала опускаться вниз.

— Ого, сестренка! Не знал, что ты так можешь! И магия… Та, которую ты творишь… Я впервые вижу подобное… Да и заклинаний таких не знаю!

Я улыбнулась.

— Потому что это заклинание из “Священной артефакторики Светлых”. Это запрещенная книга, но она была у моего отца… Приемного отца.

Глава двадцать третья. Владыка суровых гор

Пока мы спускались вниз по намагиченной мной лозе, я ободрала себе все руки. Ладони саднило, но я, закусывая до крови губы, продолжала ползти вниз. Следом за мной спускался Дарвиль, который, хоть и ворчал, но все же одну меня не отпустил.

— Хорошо, что хоть твой меч умеет исчезать, когда он не нужен! — заметил темный. — Очень полезное свойство!

— Да уж… — отозвалась я, представляя, как бы спускалась с мечом на перевес.

Я спрыгнула на каменистую площадку ущелья и поспешила на узкий берег реки, где виднелась, распластавшаяся на пологом куске гранита неподвижная фигура.

Пока я шла, до последнего надеялась, что это будет не Илез, или же ему вдруг каким — то чудом удалось спастись… Ведь могло сработать заклинание, которое он накладывал на нас всех, перед тем как мы начали спуск. Или вдруг он сам успел что-то сделать… Но когда я поравнялась с тем местом, то поняла, что все мои надежды рассыпались в пыль. Это был Илез. И да, он был мертв. Настолько, что за то время, пока мы спускались, над ним уже даже стали роиться мухи, присаживаясь на окровавленную голову, на руки, вывернутые в неестественной позе и теперь побелевшие от дыхания смерти.

— Илез… — прошептала я.

Слезы подступили к горлу.

— Илез… — я коснулась его, ощущая лед его тела.

Я не могла себя больше сдерживать. Что-то такое сдавило мою грудь, я издала сдавленный не то всхлип, не то вскрик, а затем попросту разревелась, размазывая соленые дорожки по щекам и припухшим потрескавшимся губам.

— Брат был лучшим клинком Темнодара… — Даривль положил горячую руку мне на плечо.

— Никто даже и подумать не мог, что ему уготована подобная смерть. Но судьба у всех разная… Если вышло так, значит, это было для чего-то нужно.

Я замотала головой, заткнула ладонями уши.

Не хочу! Не хочу ничего об этом слышать! По моей вине умер человек… Из — за меня! Из-за того, что я не осталась… Хороший человек! И это раздирало мне сердце. А еще… Осознание того, что я больше никогда его не увижу.

— Нужно что-то сделать с телом.

Голос Дарвиля прозвучал особенно громко спустя час, после того, как мы нашли Илеза.

Я обернулась, наскоро вытирая тыльной стороной ладони слезы.

— Как хоронят темных?

— Обычно сжигают… Но умерших в горах забирает к себе Горный Бог. Говорят, что он берет подобные души в свой дивный дворец, врата которого теперь навеки охраняют эти покойные.

Я кивнула.

— Что нужно сделать?

— Нужно найти пещеру… И там зажечь восемь огней, прочитать особое заклинание…. После этого тело исчезнет, превращаясь в каменную статую…

Я представила Илеза в виде каменного изваяния, и у меня снова защемило сердце. Как могло так случиться? Есть ли в этом моя вина? И, если есть, то почему все сложилось так, что нельзя исправить?

Отчего-то я вспомнила о нашем с Илезом походе к храму богини Вейи. Что если… Если я недооцениваю темных богов, и они могут что — то сделать? Что-то, что не подвластно простым смертным?

— Слушай, Дарвиль… Я хочу помолиться вашим богам… Но не знаю, как это сделать. Парень нахмурился.