Лиза Смит - Посвящение (народный перевод) Страница 33

Присутствие. Наподобие тени перед ней. Ох, Боже, она может чувствовать это. Она ощущала, что это словно давило на кожу, словно излучало холод. Что-то было в её спальне.

Её глаза пристально всматривались в абсолютный мрак, её тело напряженно дрожало. С безумием, она думала, что если не будет шевелиться, если не издаст ни звука, то это не сможет найти её.

Но она была неправа.

Она слышала шуршащий шум, крадущийся вперед. Затем ясный скрип паркета.

Что-то шло к ней.

Внезапно она ощутила способность двигаться. Она набрала в грудь воздуха, чтобы закричать — нечто пронеслось в темноте и закрыло ей рот.

Моментально, всё изменилось. До этого, всё было как на замедленной пленке, теперь всё пришло в головокружительное движение. Она боролась. В любом случае, это не было ничем хорошим; её руки были схвачены и сдерживаемы. Что-то ещё удерживало её ноги.

Её крутили снова и снова. Заворачивали в простыню. Она не могла пошевелиться. Её руки были в капкане из полотна. Она попыталась пнуть, но ноги тоже были в ловушке.

Она чувствовала, как её подняли. Она не могла кричать; она задыхалась. Что-то было над головой, душащее её. И ещё более страшной вещью была тишина, абсолютная, продолжающаяся тишина. Что бы её ни держало, оно было таким бесшумным, как призрак.

Как призрак… и она сама была сейчас укутана в саван. Дикие размышления укоренились в голове Кэсси.

Оно несло её из её спальни. Уводило вниз по лестнице — из дома. Оно вынесло её наружу, чтобы похоронить.

Она завидовала Кори — теперь же она направлялась присоединиться к ней. Что-то собирается бросить её в грунт — или в море. Отчаянно, она пыталась отбиться, но сдерживающая ткань была слишком тугой.

Она никогда не была так напугана.

Вовремя, хотя неистовство её первой паники исчерпало себя. Это было словно бороться с узкой курткой; борьба только способствовала усталости. И перегреву. Что-то её душило, и здесь было так жарко… если бы она только могла дышать….

Задыхаясь, Кэсси почувствовала, как её тело обмякало. Следующие несколько минут вся её концентрация была посвящена только тому, как получить достаточно воздуха. Затем, медленно, она снова начала думать.

Её нес больше, чем один человек. Это было определенно. Её руки и ноги были сдерживаемы не только намотанной тканью простыни, но и руками.

Человеческими руками? Или… изображения наводнили её разум. Изображения ужасного передвижения. Скелетообразные руки, едва покрытые высохшей плотью. Сумрачные руки с синюшно-голубыми когтями смерти. Изувеченные руки, руки из могилы…

«Ох, Боже, пожалуйста…. Я схожу с ума. Пожалуйста, заставь это прекратиться или я умру. Я умру от ужаса. Никто не может быть таким напуганным и выжить».

Но, в конце концов, умереть было не так-то легко. Это не прекращалось, и она продолжала жить. Это походило на кошмар, но Кэсси знала, что не спит. Она могла просить всё, что угодно, но не просыпалась.

Тогда всё прекратилось.

Её больше не несли; её держали. Затем наклонили.… Её ноги оттолкнулись и прикоснулись к земле. Она стояла на своих ногах. Простыня была развернута; она почувствовала ветерок на ногах, и как подол её ночной рубашки развевался по ним. Её руки были свободны.

Она слабо дернулась, но её запястья схватили и сдерживали за ней. Она до сих пор не могла видеть. Что-то было на её голове, что-то вроде капюшона. Внутри было жарко, и она вдыхала свой собственный углекислый газ. Она покачивалась, желая оттолкнуться, снова бороться, осознавая, что у неё нет сил.

Затем, прямо за собой, она услышала звук, который изменил всё.

Это было хихиканье.

Медленное и громкое. Забавное. Но с мрачной остротой.

Безошибочно.

Фэй.

Кэсси думала, что прежде была напугана. Она представляла призраков, живую смерть, которая тащит её в землю за собой. Но все эти дикие и сверхъестественные страхи были ничем по сравнению с ужасом, что она почувствовала сейчас.

В один ослепительный миг она сложила всё вместе. Фэй убила Кори. И так же, как Кори, сейчас будет убита Кэсси.

— Подойди, — сказала Фэй, и Кэсси почувствовала толчок посередине спины. Её руки были связаны вместе за ней. Она покачнулась и сделала шаг.

— Вперед, — сказала Фэй.

Кэсси покачнулась на следующем шаге, и рука привела её в равновесие. Это был кто-то сбоку. Выходит, Фэй не была одна. Ну, конечно, нет; она бы не смогла нести Кэсси на себе.

Кэсси никогда не осознавала, как это важно — видеть. Это было ужасно, проделывать прогулку подобно этой, прогулку в неизвестность. По всему, что она знала, Фэй могла вести её вперед с утёса.

Нет, не с утеса. Они не были на обрыве; они были на берегу. Несмотря на то, что она не могла видеть, теперь, потому что она больше не была завернута в простыню, функционировали её остальные органы чувств. Слева от неё был медленный, ритмичный рев волн. Очень близко. Под своими ногами она могла чувствовать раскрошенный, слегка придавленный песок. Ветерок, который приподымал ночную рубашку у её икр, был холодным и свежим. Пахло солью и водорослями.

— Остановись.

Кэсси автоматически повиновалась. Она попыталась сглотнуть и поняла, что внутри рот был как склеенный.

— Фэй… — выдавила она.

— Тихо! — голос был резким, уже без лени. Как кошка с выпущенными когтями. Внезапное давление на шею заставило Кэсси сжаться — кто-то схватил низ капюшона и предостерегающе затянул его. — Не разговаривай, пока тебе не зададут вопрос. Не двигайся, пока тебе не скажут. Ты поняла?

Оцепенело, Кэсси кивнула.

— Теперь сделай шаг вперед. Повернись влево. Остановись. Вернись вправо. Не издавай ни звука.

Руки двигались за шеей Кэсси. Затем пронесся великолепный прохладный воздух, когда слетел капюшон. Свет вспыхнул перед ней, и Кэсси в изумлении уставилась на фантастическую сцену перед глазами.

«Черное и белое», — это была первая мысль. Всё было абсолютно черным и белым, как поверхность луны.

И луна была перед ней. Чисто белая, только что взошедшая, в форме совершенного полумесяца над океаном. Океан был таким же черным, как небо, за исключением призрачно белой пены на волнах. И перед ним стояла фигура, которая, казалось, сияла тусклым светом.

Диана?

Она была одета в тонкую белую рубашку, в которой её руки оставались обнаженными. Одной рукой сжимала широкую серебряную манжету со странной гравировкой. На её лбу было что-то вроде диадемы с полумесяцем луны, с рогами направленными вверх. Её длинные волосы, свободно ниспадающие вниз, казалось, были сплетены из лунного света.