Кристалл силы: дьявольская любовь (СИ) - Елена Смертная Страница 36

— Холодно. — морщась, пожаловалась Ева.

— Я помогу.

Эти слова звучали четко, но в голове сифты они будто бы протяжно медленно растянулись. Слышались со всех сторон, отдаваясь эхом, как если бы это где-то далеко сказал ей большой старый великан. Девушка снова улыбнулась собственной воображаемой сказке, с помощью которой проходить этот путь ей было легче. И вот она ощутила, что слова начали виться вокруг, пока осязаемо не соприкоснулись с ней. Резко стало тепло. Будто бы её завернули в мягкую теплую шубу.

— Так хорошо.

Она улыбнулась и начала идти дальше, несмотря на тьму. В глубине зазвучал незнакомый женский голос. Как-то прерывисто, тихо, будто между ними были огромные стены. Однако Ева могла разобрать какие-то отрывки фраз:

— Такая хорошенькая. — неуверенно зашептала девушка в слух, как бы повторяя за этим голосом. — Ну вот, вся испачкалась… Ева, Ева… Не упади в реку.

— Следуй за голосом. — аккуратным шепотом направил Райнхард, не желая помешать наследнице.

Мерриман еле заметно кивнула, почти не двигая головой, и начала уверенно шагать к голосу. Было сложно. На плечи и грудь что-то давило, как когда она пыталась пробиться через магическую защиту. Однако каждый раз, когда становилось уже невыносимо тяжело, по телу пробегал пламенный импульс, придающий сил. И она шла. Шла в полной тьме, пока голос не стал совсем близко.

— Она смеется. У неё такой… звонкий и приятный смех. — с полуулыбкой вслух озвучивала сифта.

И как только она сказала это, как только с большим трудом сделала еще один шаг в своем воображении, вдруг тьма развеялась. Вокруг всё озарило светом. Первое, что увидела Ева — это висящий прямо перед её лицом кристалл, Слезу Авеля. Картинка была размыта, но она уловила его знакомое голубоватое свечение.

— Видишь, Ева? — зазвучал подобно течению быстрой речки тот самый женский голос. — Когда ты вырастишь, этот прекрасный кристалл станет твоим, а ты будешь одним из самых лучших наследников нашего пра, пра… и еще долго прадедушки.

Она засмеялась. Ева опустила взгляд вниз, смотря на свои руки, ёще совсем маленькие, почти младенческие, а затем быстро подняла его вверх. Чёрные длинные волосы, кажется, белый локон. О на пыталась разглядеть лицо, но ничего не вышло — слишком размыто.

— Вижу. — уверенно произнесла наследница вслух. — Кажется, я совсем ребенок. Видимо, лежу в кроватке. Вижу Слезу Авеля, и эту женщину. Она… у неё темные волосы, как у меня, но с какой-то проседью. И смех очень-очень звонкий.

Картинка резко сменилась. Ева вздрогнула. В её спину ударил холодный ветерок, а на коже было теперь ощутимо тепло летнего солнца.

— Журчит река. — начала она описывать всё, что видит. — Тепло. Мы не в городе. Где-то в лесу. Лето. Она, кажется, собирает что-то. Всё очень расплывчато. Она высокая, в каком-то черном платье, волосы развиваются на ветру. Но я совсем-совсем не могу разобрать лица.

— Тогда постарайся просто наблюдать за происходящим.

— Кажется, я падаю прямо в воду. Мне совсем не страшно. Волны тут же подхватывают с какой-то неестественной силой и, вместо того, чтобы нести меня по течению, поднимают вверх. У неё светятся руки голубым огнем. Я почти сижу на воде. Она водит руками, и струи начинают щекотно касаться ладошек и пяток. Это приятно.

На лице девушки появилась теплая широкая улыбка, и она даже вздрогнула, будто ощущая эту щекотку сейчас на себе.

— Значит, магия была неотъемлемой частью вашей жизни.

— Картинка меняется. — прерывая дьявола, продолжала Ева. — Большой деревянный дом. Дверь скрипит. Мы заходим внутрь, она хлопает в ладони и моментально загорается огонь в камине. Кошка. Рыжая, пушистая. Я пытаюсь её обнять, а она тут же убегает. «Котёнок, не приставай к мистеру Врану», — она говорит мягко, сама почти смеется над тем, как кот пытается забраться повыше на шкаф. Много книг, очень-очень много книг. Её наряд в одну секунду меняет цвет, наверное, он становится совсем другим. Она уходит в другую комнату, гремит посудой, а я остаюсь у камина. Открываю какую-то коробку, кажется, внутри игрушки. Достаю что-то белое, мягкое.

Ева резко остановилась. Она выпрямила руки вперед, будто и правда сейчас держит в них что-то. Крутит это, осматривает, ощупывает. Улыбка пропала. На лице девушки появилось непонимание. Она начала жестикулировать еще активнее, пытаясь лучше исследовать предмет. В конце концов, Мерриман замерла. Руки резко опустились на колени, губы разомкнулись, и она неожиданно громко всхлипнула. Из закрытых глаз побежали слезы.

— Что случилось? — голос дьявола наполнился волнением.

— Это… — она опять всхлипнула. — Это тот самый медведь. Мой Волли, из приюта.

— Картинка же размыта, ты уверена?

Девушка судорожно закивала, почти вжимая голову в плечи и опять громко всхлипывая, пока крупные слезы падали на её колени.

— У него глаза… одного глаза нету, понимаешь? Я всё время, пока жила в приюте, а потом и здесь, дома, всегда спала только с ним. Я знаю, я чувствую его руками. Получается, она сама отдала меня, да? И знала, что я там, раз передала его мне только через год, да?

Ева сама не ожидала от себя такой реакции. Ей казалось, что она давно смирилась с тем, что когда-то её оставили и передали в другую семью. Однако в глубине души она, как и любой покинутый человечек, надеялась, что её просто потеряли. Что её очень-очень долго искали, но не нашли. Хотела верить и верила, что от неё маленькой не могли отказаться и вот так оставить в чужом холодном приюте.

— Эй. — приглушенно прошептал Райнхард, касаясь пальцами щеки девушки и стирая слезы. — Не плачь, мы еще совсем ничего не знаем.

— Да. — шмыгнув носом, Ева начала по-детски утирать ладонями лицо.

Она всё еще не открывала глаз, старалась цепляться за картинку, всплывшую в голове.

— Давай продолжим. Я хочу… хочу узнать что-нибудь о папе.

— Конечно.

Девушка опустила руки обратно на колени и ощутила, как их накрыла теплая ладонь Райнхарда.

— В доме мы одни. Мы ужинаем, смеемся. Приборов на столе три, но за одним из стульев сидит мистер Волли. У него в тарелке лежат какие-то маленькие розовые точки, кажется, это ягоды.

Она не выдержала и сквозь всхлипы улыбнулась от детского умиления.

— Постарайся думать о мужчинах, которые бывали у вас в доме.

Ева кивнула. Сосредоточилась, звучно выдохнула. Представила,