Пропавшая невеста - Маргарита Дюжева Страница 36

– От меня ты чего хочешь? Чтобы вместе с тобой по кустам ползал и лишайники собирал?

– Так ты тоже ничего не умеешь, – без страха ответила Нарва, – толку никакого.

– За словами следи.

– Я правду говорю, а за правду не наказывают.

Он усмехнулся. Было что-то в этой старухе интересное, из-за чего он не раз прощал ей и резкие слова, и кривые взгляды.

– Так чего ты хочешь, травница?

– Отпусти ко мне Доминику.

– Нет.

– Отпусти, кхассер, – взмолилась она, – девчонка-то в травах лучше меня разбирается. Каждый кустик знает, каждое название. Она за зиму столько рецептов новых мне рассказала, сколько я и за полжизни не собрала. Отпусти. Сделай доброе дело. И мне помощь, и Вейсмору польза.

Брейр покачал головой. Зелья – это хорошо, но что делать с ядовитыми змеями, которые шевелятся в груди, стоит только подумать, как она одна по лесу бродить будет? А если за ней тот кузнец увяжется? Кхассер заметил на ярмарке, как он на Доминику смотрел – с тоской и жадностью, будто на сокровище, которое у него забрали.

– Если кто-нибудь в лесу нападет, ты ее защищать будешь?

– Да никто не тронет ее. Народ у нас мирный, – уверенно возразила старуха, – а раз так боишься, что уведут – объяви своей, да и дело с концом. Никто не посмеет к женщине кхассера сунуться.

Он и сам об этом думал, все больше понимая, что не хочет ждать, когда император Тхе’маэс снимет серые оковы. Вроде правильно – дождаться, когда Ника перестанет быть бесправной лаами и потом уже предпринимать какие-то шаги. Но молодой кхассер никогда не отличался терпением. Ему всегда хотелось немедленно получить желаемое, а сейчас главным желанием была Доминика. Она занимала его мысли каждую свободную секунду. Иногда Брейр ловил себя на том, что ждет, что сейчас она зайдет в комнату, видел этот момент словно наяву. Когда выезжал в город, высматривал ее в толпе, а вечерами, рухнув в кровать после насыщенного дня, задумчиво крутил нити на запястьях, борясь с соблазном переместиться к ней.

Нельзя. Это не девка какая-нибудь из древнего села и не пленница. Это высшая, как и хотел для него император, а значит быть ей законной женой и матерью наследников. И жить им вместе долго и, как надеялся Брейр, счастливо. Значит, надо было сделать все правильно, проявить выдержку. Вот только где ее взять, если от одного взгляда на хрупкую фигуру в жилах закипала кровь?

– Я подумаю над твоими словами, старая, – сказал он, – можешь идти.

– Подумай, хозяин, подумай, – закивала она, – ты представь, польза какая людям будет. Это же удача неимоверная, что к нам попала целительница, да еще и говорящая с травами на одном языке. Сколько хворей излечить можно…

– Иди, Нарва, иди.

Брейр кивнул Кайрону, приказывая убрать старуху, которая с благоговением перечисляла достоинства Доминики и снова просила ее отпустить. Он и сам и понимал, что держать девушку в четырех стенах неправильно – надо дать волю, позволить ей бродить по Вейсмору, знакомиться с людьми и обычаями, найти свое место, потому что она останется здесь навсегда. Но когда он видел ее на крепостной стене, видел ее задумчивый взгляд, устремленный вдаль, под ребрами давило. Брейр чувствовал, что она не простила ему тех грубых слов, а потому и оставаться не хотела.

Внезапно он понял, что с этого и надо начинать, а не со своих желаний и стремления сделать своей. Нужно попытаться как-то исправить, расположить к себе, и если для этого нужно пойти на уступки, то он готов это сделать.

Кхассер порывисто сложил карты, которые он уже помнил наизусть вплоть до каждого подлеска и изгиба реки, и вышел из кабинета. Прислушался к внутреннему голосу, моментально определяя, где находится его лаами, и отправился туда.

Он нашел ее в старой библиотеке среди стеллажей с пыльными, пожелтевшими книгами. Доминика сидела на колченогом стуле и, привалившись спиной к полке, неспешно перелистывала страницы. Увидев кхассера, она тут же поднялась.

– Чем занимаешься?

Заправив руки в карманы, он неспешно подошел ближе, подпер плечом ветхий шкаф и уставился на нее, жадно подмечая детали: длинные ресницы, так и притягивающие взгляд губы, румянец на щеках и едва заметные светлые веснушки на носу.

– Вот, книгу нашла интересную.

Она протянула ему небольшой сборник с описанием растений Андракиса.

– Травы, – хмыкнул он. Надо же, как вовремя все сложилось. – Нравятся картинки?

Ника лишь пожала плечами. Нравятся не нравятся – какая разница? А вот то, как с появлением кхассера сбилось дыхание, угнетало. Когда он находился так близко, она становилась сама не своя. Вроде и отойти хотелось, а вроде и наоборот – к нему тянуло. Странно это было и томительно, а еще казалось, что Брейр все прекрасно понимал. В такие моменты становилось стыдно, щеки обдавало горячим румянцем, но отрицать было глупо – хозяин Вейсмора ее волновал.

– Хочешь увидеть их вживую? Я могу отпустить тебя к Нарве. Не жить! – тут же добавил он, заметив, как девушка встрепенулась. – Ты по-прежнему останешься в замке, но сможешь ходить к ней, когда захочешь, и проводить там столько времени, сколько потребуется для всех этих ваших трав и зелий. Что скажешь?

– Зависит от того, что ты потребуешь взамен.

Она не была наивной и прекрасно понимала, что так просто кхассер на уступки не пойдет.

– Перестань видеть во мне врага.

– Ты не враг… – начала было она, но осеклась, заметив, как насмешливо изогнулись его губы:

– Но и не друг?

Что тут ответить? Нечего.

– Я пытаюсь привыкнуть. Смириться.

– Привыкнешь. Я не давлю и не тороплю. – Кто бы знал, каких усилий ему стоило произнести это вслух, и с каким яростным протестом отозвался на это заявление внутренний зверь. – Но если ты хочешь выходить из замка, то должна сделать шаг навстречу. Я хочу быть уверен в том, что ты не попытаешься сбежать.

Доминика отвела взгляд в сторону и обняла себя за плечи. Он просил слишком много. С тех пор, как она узнала правду про отборы в Андракисе, внутри у нее все кипело от возмущения. Сплошной обман, с обеих сторон, а отдувались ни в чем не повинные девушки. Хотелось уйти, спутать им все карты, разбить планы, которые они так хладнокровно выстраивали. И в то же время она понимала, что бежать некуда – в Андракисе ее найдут, а в Шатарию не вернешься. Кому она там