Боро Мэй - Алла Алая Страница 38

Кахэ укоризненно посмотрел ему вслед и проворчал:

– И ведь знает, что облажался! Индюк…

Вернувшись в Академию, Кахэ распорядился поместить Эль в лазарет под присмотр врачей. Девушка пребывала в страшной депрессии после случившегося, и врачи говорили, что для восстановления душевных сил понадобится не один день.

Кахэ закрылся у себя в кабинете и сидел, молча уставившись в одну точку. Потеря друга тяжким бременем легла на его плечи.

К вечеру он вспомнил, что надо что-то поесть, и решил спуститься в столовую. Проходя через холл, Ректор остановился как вкопанный. С огромной фотографии, перевязанной черной лентой, смотрел, улыбаясь, его друг. Лучики морщинок у глаз, ямочка на подбородке чуть заметная. Как живой.… У портрета куча цветов…

Кахэ со злостью сотворил магический шар и запустил им в траурный портрет, выжигая и лучики у глаз, и черную ленту, и цветы.

– Нет! Вы слышите? Нет! Он жив! Я не позволю вам его хоронить!

Хват, выглядывая из темного угла в холле, с ужасом смотрел, как сходит с ума его хозяин.

А Кахэ сел у горсти пепла, в который превратились цветы и фотография и, закрыв глаза, тихо заплакал…

Глава 2. Другая правда

Яркие солнечные лучи били прямо в глаза. Недовольно морщась, Боро пытался укрыться одеялом, но чей-то звонкий смех разбудил его окончательно. Приподнявшись на локтях, он погрозил пальцем маленькой кудрявой малышке, которая зеркальцем бросала зайчики, явно стремясь разбудить его.

– Эмили, проказница, перестань! Я так хотел отоспаться! Вот хулиганка, ну теперь держись!

Он, смеясь, вскочил с топчана, служившего ему кроватью, и побежал за кучеряшкой. Но быстрые голые пяточки не так-то легко было поймать. Эмили с визгом уворачивалась, ныряла Боро между ног и счастливо корчила рожицы:

– Не поймаешь, не поймаешь! Бе-бе-бе, ля-ля-ля…

– Ты погляди, она еще и дразнится! Ну, лягушонок, смотри, поймаю, отшлепаю по мягкому месту! – шутливо пригрозил Магистр.

На что Эмили скривилась, уперла кулачки в бока, подражая своей матери, и погрозила пальчиком:

– А мама говорит, что бить детей нельзя!

Боро воспользовался передышкой и сделал резкий рывок к ней. Подхватив на руки, он поднял ее высоко-высоко, посадил к себе на шею и спросил:

– Страшно?

На что Эмили рассмеялась:

– Неа, ты все время забываешь, что я умею летать.

Боро со смехом снял девочку с плеч и закружил на руках.

– Ты легонькая, как пушинка! И кудри у тебя пушистые-пушистые!

– Ага, – смеялась от счастья Эмили, – бабушка зовет меня одуванчик.

Боро посадил ее на руку и вышел из дома.

Раннее солнечное утро ласкало листву, пели птицы, журчала вода. Эмили обвела ручкой вокруг и протянула:

– Какая красота!

Боро кивнул ей в ответ, спуская на землю:

– Иди, красота, вон мама тебя уже ищет.

Эмили помахала ручкой, еще раз сверкнула ему в глаза зайчиком и, смеясь, убежала.

Каждое утро она приходила будить его. С того самого дня, когда он впервые открыл глаза. Все что он помнил, это ее голубые глаза с ресничками пшеничного цвета. И залитый солнцем потолок. Не было ничего до этого момента. Памяти не было, прошлого не было. Он начал жизнь с чистого листа. Ему сказали, что зовут его Боро Мэй. Что теперь он будет жить в этой деревне, среди таких же магов, как он. Его учили заново управлять своей магией. Знакомился с соседями, узнавал их, привыкал. Он научился добывать себе еду, готовить, управляться с хозяйством. Спокойствие и тишина этих мест служили ему неким лекарством, дарящим успокоение и желание жить. Деревня находилась высоко в горах, в долине кристальных источников. Природа щедро одарила эти места растениями и животными.

И все бы ничего, но ночами Боро иногда мучили кошмары. Он все время куда-то бежал, кого-то звал и всегда просыпался в холодном поту после этих снов.

Частенько к нему заходила старая знахарка и приносила отвар трав, как она объясняла, для улучшения сна. Но отвар помогал не всегда. Вот и сегодня, знахарка поднималась к его дому по тропинке, и, увидев издалека, крикнула:

– Ну, что, как спалось сегодня? Кошмары не мучили?

Боро радостно помахал ей:

– Доброе утро, Сью, сегодня меньше, – не желая расстраивать добрую женщину, ответил Боро.

Она покачала головой, не веря:

– Не нужно меня обманывать, молодой человек, я все чувствую и без слов! Сегодня к тебе зайдет доктор наш. Он вернулся из города, и я его попросила посмотреть тебя.

Боро качнул головой:

– Но право, Сью, не стоит так беспокоиться обо мне. Сны, это только сны. С рассветом они уходят, и я чувствую себя прекрасно!

Сью насторожилась:

– С рассветом? Тебя снова приходила будить Эмили? Вот проказница! Надо сказать Маре, что бы получше смотрела за дочерью. Куда это годится! Мешать человеку спать!

Сью прошла в дом, причитая и ворча на ходу. Поставила узелок на стол и сказала, ткнув в него пальцем:

– Ешь, здесь молоко и булка. И отвар. Выпьешь на ночь!

– Спасибо, Сью, я у Вас в вечном долгу! – улыбнулся Боро.

На что Сью удивленно покачала головой:

– Не стоит, ты ж один, а мужику одному нельзя никак. Один мужик болеет! – и в подтверждение ткнула в грудь Боро корявым старческим пальцем.

Боро улыбнулся, пожав плечами, и спросил:

– Скажите, селе, как так случилось, что Вы – маг, а стареете, как обычные люди?

Сью хмыкнула:

– Не вежливо у женщины такое спрашивать, но, да ладно, отвечу. Мне уже так много лет, что тратить силы на поддержание внешней красоты мне не хочется. Все должно идти своим чередом.

– А сколько Вам лет, Сью?

– Мне больше двух тысяч лет, мальчик мой, солидный возраст, не правда ли? – и она заквохтала, смеясь.

Боро склонился в почтении:

– Одна из первых магов? – спросил Боро.

– Ну что ты, сынок, есть и постарше меня маги, вот хотя бы возьми Кана. Даже я не знаю, сколько ему лет! – и Сью подняла указательный палец вверх.

Боро сел за стол и принялся уплетать вкуснейший завтрак на свете.

– Мне кажется, что здесь я молодею, день ото дня, – жуя, сказал Боро.

– Так и есть, здесь природа вся пропитана магией. Ты выглядишь сейчас гораздо лучше, чем когда попал к нам.

Боро задумался:

– А как я попал сюда, селе?

Сью покачала головой:

– Не знаю, милый, и тебе незачем знать. Придет время, судьба все расставит по своим местам.

– Оно так, – согласился Магистр.

Уходя, знахарка обернулась и