Проклятие черного единорога. Часть третья - Евгения Преображенская Страница 4

Чародейка посмотрела на мятый шёлк. В свете лампы он напоминал кровавую кляксу. Её щека невольно дёрнулась, вспомнив ожог.

— …Не прилетит, — процедила Дженна сквозь боль, сковавшую лицо.

«Всегда прилетал, а теперь — нет, — с горечью подумала она. — Не в поцелуе Зоара тут дело — прикосновение Марга оказалось страшнее…»

— …Если хочешь знать, я с Еваном, потому что с ним мне легко, — неожиданно произнесла разбойница. — Понимаешь, — она поморщилась, раздражённо откидывая со лба чёрные с красным отливом кудри, — я не хочу любить так сильно, чтобы с башен прыгать. Не хочу…

— Я тоже, — кивнула Дженна. — Не хочу так любить…

Помолчали.

— Любовники как стрелы на излёте — лишь царапают, — тихонечко напела волчица. — Те же, кого мы по-настоящему любим, пронзают сердце нам насквозь…

И снова воцарилась тишина. Девушки размышляли, каждая о своём.

— …А пойдём напьёмся? — с весёлой злостью предложила Фьёр, поднимаясь на ноги. — Плясать будем и петь.

— А как же твои друзья? — ехидно припомнила чародейка. — Они не будут против?

— А ну их! — отмахнулась разбойница. — К лешачьей бабушке и друзей этих, и фениксов!

* * *

Дождь хлестал монотонно и зло. Промозглый ветер забирался под плащ. Влажный холод истачивал последние крохи сил. Но вот впереди забрезжил свет. Путник приблизился к постоялому двору.

Он состоял из нескольких деревянных построек, впереди всех возвышался длинный двухэтажный дом с высокой треугольной крышей. Судя по доносящемуся из него шуму, это была корчма, а внутри властвовало веселье. На широком крыльце устроились весьма подвыпившие постояльцы; кое-кто из них даже держался на ногах.

Поднявшись по ступеням, мужчина застыл, не смея зайти внутрь. Через мутное оконце он наблюдал за тем, как гости расселись по скамьям. И на сцену вышла она. На ней было скромное платье из алой шерсти, на плечи ниспадали золотые локоны, перехваченные у висков лентами кос.

Девушка взялась за гитару, и грустная мелодия донеслась до слуха странника. Голос певуньи, будто клинок, пронзил вечерние сумерки, разгоняя осеннюю стынь. Мужчину окатило волной жара. Голос его ученицы стал горячее. И го̀рче.

Сайрон опустил голову, успокаивая чувства и собираясь с мыслями. А затем толкнул дверь корчмы и вошёл внутрь. Он сделал несколько шагов вдоль притихшей толпы и остановился.

Дженна подняла на мага глаза. Её голос не дрогнул, и мелодия не прервалась. Чародейка допела песню до конца. Феникс и Царевна встретились среди звёзд и обрели счастье. Слушатели принялись рукоплескать. А певунья поднялась с места, поклонилась и, отставив инструмент, направилась к учителю.

Сайрон почувствовал, как всё его существо устремилось к ней, но… Дженна не ответила. Она не заплакала, не бросилась к нему на шею и даже слова не вымолвила. Одарив мага коротким взглядом, чародейка проскользнула мимо и скрылась за дверью.

Мужчина направился следом. Они оказались на улице. Дождь успокоился, сменившись изморосью. Но Сайрону почудилось, что воздух стал холоднее.

— Дженн, — тихо произнёс он, когда они остались одни. — Я так долго искал тебя…

Дженна резко обернулась. Мужчина протянул руку, легко коснувшись её лица. Девушка вздрогнула и отшатнулась.

— Не трогайте меня, — попросила она. — Больше никогда…

— Дженн?

Чародейка отвела взгляд.

— Да Вы хоть знаете, — через силу проговорила она, — что я пережила за это время?

— Дженн, я искал тебя…

Маг сделал шаг вперёд, но его ученица отступила на два.

— Я понимаю, — кивнула она, устремив на мужчину полные отчаянья глаза. — Но Вы не понимаете… Никакая чума, мёртвая вода и даже удар молнии не сравнятся с…

Чародейка умолкла.

— Я понимаю, Дженн…

Сайрон опустил голову.

— Да, Вы предупреждали, и я сама во всём виновата. Вас я простила… тогда — за всё, — прошептала она, запинаясь. — Но теперь… Довольно. Врозь — слишком больно. А вместе — нельзя… Невозможно. Вы были правы, — девушка обхватила себя руками, чтобы унять дрожь. — Но… Я хочу учиться. Я буду учиться у Вас. И всё… — она нахмурилась. — Только не прикасайтесь ко мне больше.

— Хорошо, — согласился Сайрон, не найдя в себе сил сказать что-то ещё. Он извлёк из складок плаща чёрное перо и протянул ей. — А ты впредь не раскидывайся подарками.

— Я потеряла его? — ахнула девушка.

— Поэтому я и не мог найти тебя, — пояснил мужчина. — Ты хоть знаешь, что убежала от меня на восемьсот миль?

Дженна удивлённо распахнула глаза и прижала возвращённое перо к груди.

— Я была нужна здесь, — выдохнула она. — Так сказал Марг…

— Марг? Вот как, — скупо улыбнулся Сайрон. — Тогда знай, если бы не Зоар, я до сих пор блуждал бы по Доменийским равнинам…

— Но Вы же говорили, что боги — это просто силы…

— Это сложнее, чем ты думаешь…

Повисло молчание.

— …Меня чуть молнией не убило! — всхлипнула девушка.

Её лицо смягчилось, и сдерживаемые чувства прорвались слезами.

— Ты очень смелая… — с нежностью прошептал мужчина.

— Я переболела вогником, — добавила чародейка.

— Знаю, я встретил твоих «друзей».

— Я… Я убила… Убила невинного, — Дженна судорожно вздохнула, выжидающе глядя на учителя.

— Ты желала ему зла? — спросил он, хотя и без того знал ответ.

— Нет… — слабо произнесла Дженна. — Я сделала это… из сострадания… Но…

— Имела ли ты право? — договорил за неё маг. — Пока в тебе осталась человечность, ты не найдёшь ответа на этот вопрос… А теперь пойдём в тепло, мой маленький дракончик.

— Любовники как стрелы на излёте — лишь царапают. И только те, кого мы любим, пронзают сердце нам насквозь… — бесцветным хриплым голосом пел музыкант. — Не люби его, царевна. Забудь его…

Маг и ученица сели рядом на скамью. Девица в белом фартуке поставила перед ними на стол тарелку с мясным пирогом и две кружки пива. Вдыхая запах горячей еды и украдкой ловя аромат Дженны, Сайрон вдруг ощутил неодолимую усталость. Ему захотелось опустить голову на колени своей младшей сестры, закрыть глаза и спать… Спать, пока не закончатся эти бесконечные дожди и на небе не покажется солнце.

Тем временем любовный мотив сменился на более задорный. Мужчины и женщины вскочили со своих мест и, сомкнув руки в объятьях, закружились в весёлом хороводе. Своими смехом и танцами они благодарили природу за урожайный год; и пели так громко, чтобы боги, несомненно, услышали их.

Сайрон помассировал пальцами лоб; топот ног отдавался в висках волнами боли.

— Я хочу посмотреть на Ферихаль, — донеслись сквозь шум слова Дженны.

— Это хорошая мысль, — согласился маг со вздохом.

Девушка говорила что-то ещё — про песни, феникса и перо, — но странник