Марина Ефиминюк - Бесстрашная Страница 4

— Вызывайте дознавателя Новака из центрального предела! — последовал приказ.

— Кого?

Через час, замерзнув, как цуцик, в мрачной комнате для допросов, я искренне сожалела о собственном отличном зрении. Время перевалило за полночь, ко мне никто не шел, и складывалось подленькое ощущение, что обо мне забыли.

Рука, вначале болевшая просто невыносимо, совсем успокоилась, как будто ладонь не порезали, а слегка поцарапали. Я сжала и разжала кулак, присмотрелась к окровавленному платку, скрывавшему рану, а потом из любопытства осторожно отодвинула ткань, приготовившись к душераздирающему зрелищу. Вместо глубокой раны перепачканную ладонь пересекал тонкий, аккуратный шрам, напоминавший розовую ниточку.

— Нима Войнич? — раздался из дверей тихий мужской голос.

Шокированная неожиданным излечением, я даже не сразу поняла, что ко мне кто-то обращался. За стол уселся заспанный тип с тонкой сеточкой на грязных волосах. Раскладывая бумаги, он широко зевнул в кулак.

— Извините, у вас… — Я показала пальцем себе на макушку.

Смутившись, страж сдернул сеточку с головы и спрятал в карман замусоленного плаща.

— Я Амадеус Новак, дознаватель центрального стражьего предела, — поспешно представился типчик и протянул именную карточку с королевским гербом в уголке. — Вы утверждаете, что на вас напал ночной посыльный?

— Кто? — переспросила я.

Указательным пальцем Амадеус придвинул уже знакомую гравюру высокого мужчины в черных одеждах. Невольно бросилось в глаза, что руку дознавателя украшал золотой перстень с прозрачным камнем, стало ясно, что страж был не настолько прост, насколько пытался казаться.

Растерянность, суетливость и даже небрежность являлись частью образа, призванного одурачить окружающих. В королевстве не каждый дознаватель получал разрешение на амулет, распознающий ложь, случайно такие магические артефакты не вручали. Я узнала о таких магических поощрениях полгода назад, когда писала колонку про служителей порядка.

— Ночной посыльный, — повторил Новак. — Вор, которого мы пытаемся поймать не первый год, но он неуловим и ловок.

Мы встретились с дознавателем глазами.

— Личная информация, чужие секреты, магические артефакты — любой каприз за деньги клиента. — Голос у собеседника звучал тихо, вкрадчиво. — Никаких моральных принципов. Никто не видел его лица, не знает возраста. Мы даже не можем выяснить настоящего имени. Он похож на призрак.

Не призрак — думалось мне, идеальный хищник, умеющий предугадывать каждое следующее движение противника, легко уходящий от удара. Продуманный и осторожный. Даже ранил — заговоренным ножом, чтобы не осталось следов и доказательств нападения, только пустые слова.

— Он напал на меня на рынке, порезал и взял кровь, только вот…

— Только что?

Я быстро сняла повязку и продемонстрировала зажившую ладонь с черными полосками грязи по линиям судьбы.

— Ничего не осталось.

— Вы разглядели вора? — Амадеус не выглядел удивленным.

— Брюнет, высок, одет в черное. И знаете…

Перед мысленным взором вновь появились темные бездонные глаза, силуэт носа и рта, спрятанные под черной маской.

— Мне показалось, что он не стар. Точно не старше тридцати лет. — Я помолчала. — Выходит, я стала его следующим заказом? Почему?

Амадеус пожал плечами.

— В голову приходит только одно объяснение. Если вы остались живы, то, вероятно, он просто разыскивает кого-то по заказу клиента. С помощью крови и специальных кристаллов маги определяют родство между людьми. Подумайте, нима Войнич, вас кто-нибудь может разыскивать?

— Нет.

Я быстро покосилась на амулет дознавателя. Камень оставался кристально чистым. Что ж, я и не солгала — просто отказалась верить. Не могли же меня искать те люди, мои настоящие родители, пятнадцать лет назад выбросившие в мусорную яму немую дочь?

Мне было страшно до онемения. Накрытая грязным пледом, я прижимала к подбородку острые коленки и кусала губы, чтобы сдержать всхлипы. Безликая женщина усадила меня в мусорную яму, накрыла полуистлевшей тряпкой и велела молчать. Иначе меня, маленькую испуганную девочку, найдет чудовище.

Оно рыскало рядом. Я различала его тяжелые шаги и, кажется, даже дыхание. Оно приближалось. Чтобы сдержать ужас, я до боли прикусила ладонь. Чем громче звучали шаги, тем сильнее сжимались мои зубы. Боль отрезвляла, даже чуточку отпугивала животный страх, охватывающий меня от макушки до босых ступней.

Чудовище остановилось совсем рядом! Я съежилась, задержала дыхание… и вдруг с моей головы сняли замусоленный покров.

— Не убивай меня, пожалуйста, — желая превратиться в крошечную мушку и улететь подальше, пробормотала я. — Пожалуйста, не делай мне больно…

Молчание. Медленно я подняла голову. Сверху вниз на меня смотрел человек с лицом, скрытым маской.

— Попалась, маленькая нима?

С криком я уселась на кровати и, диковато оглядевшись вокруг, не сразу сообразила, что находилась в собственной безопасной спальне. В воздухе стоял знакомый аромат перечной мяты, за многие годы буквально въевшийся в стены с дешевой тканью. За окном цвело солнечное утро, рассыпались звонкими колокольчиками весенние птахи.

Мир жил, пробуждался от ночной дремы, и не было никакого чудовища, мусорной ямы или вора в черных одеждах. От столкновения с ночным посыльным накануне ночью не осталось ни одного напоминания, только зернистая гравюра, подоткнутая под раму зеркала.

В комнате еще горела лампа, и тусклое сияние растворилось в ярком утреннем свете. Спустив босые ноги на ледяной деревянный пол, я потянулась, чтобы потушить ночник, но заметила, что на столике пульсирует красными всполохами магический вестник,[4] выданный мне в конторе вместе с гравиратом.

Я потерла пересеченную трещиной слюдяную пластину устройства, и кончики пальцев ударило заметным магическим разрядом, словно намекавшим, что отправлявший послание человек находился в страшном раздражении, не сказать гневе.

— Войнич!!! — разрезал тишину спальни визгливый вопль шефа «Уличных хроник», и в голове, словно живая, промелькнула картинка плюющегося от гнева потрепанного жизнью редактора. — Как ты думаешь, какой новостью сегодня заполнятся все щиты города? Правильно! Новость о романе Жулиты и Чеслава Конопки, и только мы расскажем о королевской цветочной ярмарке! А знаешь почему?..

Как газетчики прознали про мою новость, если я сама только вчера впервые сумела застукать голубков за известным занятием?!