Связанные нитью (СИ) - Каримова Лука "ЛуКа" Страница 43

— Я на твоих землях, а холодно, будто мы на моих…

Глава 13

Мирославу разбудили легким поцелуем в губы, над ней нависал улыбающийся Кирьян. Он был гладко выбрит и одет в темный костюм.

— Ты похож на англичанина, — сонно пробормотала девушка, довольно потягиваясь и чувствуя, как его руки скользнули ей на талию и уже крепко прижимают к мужской груди.

— Я рад, что ты застала меня в таком виде, а не закованного в цепи. Хотя, думаю, это мне и предстоит.

Мирослава нахмурилась и хотела спросить, но Кирьян опередил ее:

— Ты долго спала и успела пропустить все самое интересное, но я рад этому. Принцесса Северина давно проснулась и успела позавтракать с Его Величеством. Прибытие принцессы обосновали смертью ее отца, и поскольку теперь она королева, то необходимо обновить кое-какие бумаги государственной важности между северными землями и нашими, не говоря уже о брачном договоре.

— Неужели она все-таки выходит замуж за Олексия, когда они успели поговорить?

— Утром. Тебе нужно одеться, если ты хочешь присутствовать на суде магов.

На кровати лежало нечто темно-синего оттенка, в цвет наряда Кирьяна.

Мирослава встала с диванчика и стала рассматривать узкие брюки и черную рубашку с двойным воротником, к ним прилагались жилет и пиджак с галстуком. На полу стояли лакированные туфли.

— Ты хочешь, чтобы я снова примерила на себя роль твоего племянника и помощника? — она взяла вещи в руки, приятная гладкая ткань холодила пальцы.

— Не совсем моего, скорее молчаливого пажа королевы Северины. Это даст тебе возможность не светить нашей связью и спокойно присутствовать на судебном процессе.

Мирослава кивнула и ушла в ванную, где быстро переоделась. Когда она вернулась, Кирьян встал на колени, чтобы лично завязать шнурки. Смотря на нее снизу вверх, маг улыбался, но улыбка была теплой и нежной, а не прощальной. Нет, он не собирался сдаваться. У Кирьяна имелся план. Если совет магов признает его вину и решит либо казнить за предательство, либо заменит казнь заключением в связи с обстоятельствами — он не смирится.

— А теперь слушай меня внимательно, ты будешь выполнять все, что скажет Матвей. Если он велит уйти — ты уйдешь и не будешь надумывать себе разные страсти, тем более страхи относительно меня. Ты вернешься домой в свой мир и будешь жить так, как жила прежде. По крайней мере, попытаешься…

Мирослава нахмурилась, пытаясь понять его странные речи.

— Хорошо, я сделаю все, что ты сказал и что скажет Матвей, — она крепко обняла его, повиснув на шее, и Кирьян поцеловал ее в губы. Осторожно, не кусая, хотя ему безумно хотелось уложить ее на лопатки прямо здесь и сейчас, но, как говорится, перед смертью не надышишься.

— Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит? — заботливо спросил он, приложив ладонь к ее животу.

— Нет, Северина дала мне чудодейственное зелье, приготовленное ее лекарем, и моя женская природа ненадолго оставила меня в покое.

— Я рад, но еще больше меня радует твое природное спокойствие. Ты не задаешь лишних вопросов, не устраиваешь истерик, знаешь, когда следует промолчать, а когда высказать свое мнение. Иногда ты напоминаешь мне самого себя…

— Неужели? — с сарказмом спросила она.

—Именно, — он поцеловал ее руку и повел за собой.

***

Зал суда Мирослава представляла несколько иначе. Место, куда ее привел Кирьян, оказалось неким подобием лекционной аудитории: круглое помещение под куполом, светлое и просторное. На деревянных скамьях восседало около пятнадцати мужчин и старцев в фиолетовых бархатных мантиях и черных академических шапочках с золотыми кисточками. Стоило Кирьяну пройти в центр зала, как Матвей аккуратно взял Мирославу под локоть и подвел к принцессе Северине.

— Стой здесь и слушай, даже не вздумай вмешиваться, иначе я попрошу принцессу наложить на тебя заклинание немоты, — шепотом предупредил принц.

Слава поджала губы и кивнула, в мужской одежде она не привлекала внимания. Все взгляды были обращены на Кирьяна. Маг стоял в центре, в кругу из символов, которые замерцали, стоило ему ступить на них. Вокруг Кирьяна образовался прозрачный купол, за его пределы он не мог ступить и шагу.

Это было сделано в целях соблюдения протокола, поскольку ему и без того позволили свободно разгуливать до начала суда. На переднем ряду, на троне, восседал король Олексий, а по правую руку от него находился тот самый советник Распутин, о котором Мирослава так часто слышала и представляла его себе стариком с длинной, чуть ли не до пола, бородой и морщинистым лицом. На деле же им оказался мужчина одного возраста с Олексием, с тонкой бледной кожей, под которой в лучах света, льющегося из широких окон, проступали голубоватые вены. По-рыбьи выпученные глаза, густые с проседью брови, крупный нос с бугорком, поджатые губы и худощавое телосложение. Распутин сильно сутулился, от того выглядел несколько сгорбленным. По выражению его лица сложно было сказать, доволен ли он тем, что Кирьяна наконец-то будут судить или же нет. Ведь в любой момент его план мог пойти под откос. Мирослава приготовилась слушать приговор.

— Судебное заседание объявляется открытым. Подлежит рассмотрению дело по обвинению герцога Кирьяна Валерьяна, являющегося личным магом Его Высочества принца Матвея. Суд проходит под председательством Его Величества короля Олексия. Сторону обвинения представляет советник — Распутин Юлиан Ежовый. Подсудимый самостоятельно прибыл в зал суда, без сопровождения конвоя. Защиту обвиняемого представляет сам обвиняемый, — объявил один из старцев со своего места. В его руках шелестел развернутый пергамент. — Подсудимый, вы имеете право знать, в чем обвиняетесь; возражать против обвинения; давать показания по предъявленному обвинению либо же отказаться от их подачи. При согласии вы должны понимать, что показания могут быть использованы в качестве доказательств по делу. Вам понятны ваши права?

— Да, — ровным голосом ответил Кирьян.

— Слушанье по делу объявляется открытым — в зале раздался звон колокольчика, но ничего похожего на него, озираясь по сторонам, Мирослава не увидела. — Слово предоставляется обвинителю — советнику Распутину.

— Благодарю вас, советник Мушин, Ваше Величество, — Распутин подошел к стеклянному куполу, разделяющему его и Кирьяна и, заложив руки за спину, стал неторопливо прохаживаться, словно преподаватель, ведущий лекцию. — Герцог Кирьян Валерьян, вы обвиняетесь в предумышленном похищении принца Матвея с целью его убийства. Признаете ли вы свою вину?

— Нет, не признаю, советник Распутин, Его Величество, — Кирьян позволил себе едва заметно улыбнуться.

По залу пошли шепотки, мужчины переговаривались между собой, кто-то смотрел на Кирьяна гневно и с возмущением, кто-то – с сомнением. Мирослава четко видела, как напряжен сам Матвей. Его друг и напарник попал под следствие.

— Перед судом мы ознакомились с вашей версии событий. Однако обвинения и доказательства таковы, что вы можете легко отправиться на плаху… либо согласитесь на прочтение памяти, — подал голос один из мужчин, сидящий рядом с советником Мушиным. — Если вы согласны на данную процедуру, то мы начнем немедленно.

— Я согласен, — согласился Кирьян, а король Олексий одобрительно кивнул.

— Приступайте, советник Ланиус.

— Слушаюсь, Ваше Величество, — советник Ланиус был моложавым мужчиной с пронзительным взглядом зеленых глаз и чуть вьющимися золотыми волосами. При ходьбе свет заставлял щетину на его лице блестеть, будто кто-то просыпал на него пыльцу. Полы его мантии едва доставали до пола, он был очень высоким и, в отличие от Распутина, с прямой осанкой и гордо поднятым подбородком.

— Это — советник Ланиус, в студенческие годы он был преподавателем у Кирьяна, — поделился Матвей, но сейчас Мирославе было не до деталей биографии мага. Ее сердце гулко билось в ожидании того, что может произойти. Конечно, Кирьян рассказывал, что это малоприятная процедура. Но она не знала, что будет дальше, пока не почувствовала давящую на виски боль. Схватившись за спинку стоящей перед ней лавки, Мирослава сделала глубокий вдох, то же самое произошло и с Матвеем.