Карен Ченс - Метка тьмы Страница 46

Я не успела ничего сообразить, а тем более отреагировать, когда сильный взрыв вытряхнул меня изнутри, как авиалайнер, теряющий давление в кабине. Почувствовав, как что-то рвется, я подумала, что это моя блузка или то немногое, чем она являлась. Я инстинктивно ухватилась за нее, чтобы удержать разорванный лиф, но моя рука не нащупала знакомых изгибов под спандексом. Вместо этого мои пальцы скользили по потертой джинсовой ткани. Опустив вниз глаза, я увидела макушку своей головы. Я моргнула, но картинка не изменилась: я все также прижимала себя к своей груди. У меня было ощущение полной дезориентации, но времени на осмысление не было, поскольку Джимми решился напасть на меня, и началось настоящее светопреставление.

Буквально прорвавшись ко мне, Джимми вцепился в мою руку своими подобными ножам зубами. Закричав, я уронила тело, которое несла на землю. Но успела заметить пару огромных синих глаз, кинувших на меня изумленный взгляд прежде, чем Джимми начал мотать своей головой, пытаясь вырвать мою руку. Я рефлекторно попыталась избавиться от резкой боли и была ошеломлена, когда его тело плавно отлетело от меня и врезалось в соседний автомобиль. Я откинула его с такой легкостью, как будто он весил не больше куклы.

Осмотревшись вокруг, мне показалось, что все происходит как в замедленной съемке. Я видела, как Приткин пробил отверстие размером с баскетбольный мяч в многострадальном автомобиле, капот которого только что принял на себя вес тела Джимми, отправленного мной в полет. Я четко различила вспышку, когда заряд вырвался из ствола дробовика, и мне казалось, что стекляшки, от рассыпавшегося лобового стекла, падают на землю так же медленно, как листья с деревьев. Приткин так же неторопливо развернулся навстречу потоку пушистых тел, которые приближались к нему мягкими прыжками, вместо резкой атаки.

Единственным человеком, перемещающимся на нормальной скорости, был Луи-Сезар, который пронзил шпагой сердце крысы и, на моих глазах вытащив лезвие, вонзил его в следующего.

— Ты что, не понял меня? Уводи ее отсюда! — Он смотрел на меня, а я, отведя от него взгляд, задумалась над тем, что он имел в виду. В этот момент он резко выхватил короткий нож и броском послал его в горло крысы, которая незаметно подкрадывалась к телу, лежащему у моих ног. Нож вошел ей в основание шеи, и она завизжала, скребя когтистой лапой нож, нанося ими себе глубокие порезы. Она откатилась подальше от человека, на которого собиралась напасть, и я ошалела при виде самой себя лежащей на асфальте.

Наконец, я поняла, что окровавленная рука, в которую вгрызся Джимми, не являлась моей. Я чувствовала боль, видела кровь, но плоть под запекшейся кровью была светло-медового оттенка, который не мог быть моим, если только меня не посыпали пыльцой. Рука была мускулистой с длинными пальцами, а грудь, от которой шла эта моя новая рука, была такой же плоской как у мужчины. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, кто из мужчин носил сетчатую рубашку и джинсовую куртку — это Томас. Я облокотилась на близстоящий Фольксваген, а тело у моих ног село.

— Кэсси, где ты? — В моих голубых глазах светился гнев или что-то похожее на страх. Мне было трудно определить; я не привыкла читать собственную мимику. — Ответь же мне, черт возьми!

Я встала на колени возле моего тела и вглядывалась в такие знакомые глаза. Я высматривала, что не так в моем лице, пока не поняла, что вижу себя такой, какой меня видят все остальные, вместо обычного отражения в зеркале. Мне пришлось признаться себе, что, каким-то образом, я оказалась в теле Томаса. В результате чего возникал резонный вопрос, кто, черт возьми, был во мне?

— Кто ты? — Я схватила свою руку, пытаясь не замечать, почему у Джека в последнее время возник пунктик по поводу моего гардероба, и из моего тела вырвался крик.

— Прекрати это, будь-оно-все-проклято! — Если голубые глаза могли бы метать искры, то мои отлично справились бы с этим.

— Кто ты? Кто в этом теле? — Не успела я получить ответ, как Джимми оправился от удара, и мне снова пришлось защищаться от его нападения на нас. У меня было достаточно времени, чтобы выхватить свое оружие из-за пояса Томаса и выстрелить в него. Я видела, как на груди Джимми, чуть ниже сердца, расцветает темно-алый цветок, если сердце крысы находится в том же самом месте, что и у человека, но он все равно приближался к нам. Я выстрелила в него снова, попав на сей раз в руку. Это было промахом, так как метилась я в голову, но, как оказалось, это было и к лучшему, потому как он как раз наводил на нас пистолет. Джимми выронил его и царапал свою грудь. В то же время как я упала на колени, мучаясь вопросом, как ему удалось скрыть оружие в тех немногочисленных клочках его костюма. Он остановился на расстоянии в несколько футов, предоставив мне достаточно времени, чтобы завершить начатое, но смотрел при этом не на меня.

— Отзови свою ручную гориллу или никогда не найдешь своего папочку. — Голос, говоривший это, явно принадлежал Джимми, таким образом, мне стало еще кое-что известно об оборотнях. Они могли разговаривать в своих измененных формах, или по крайней те из них, которые были наполовину сатирами.

— Что? — Я ослабила свой палец на спусковом крючке, а Джимми бросил на меня недоброжелательный взгляд.

— Я не с тобой разговариваю. — Он посмотрел вниз на того, кто бы там ни был в моем теле и хмурился. — Мы можем договориться; не глупи — отошли его прочь. Тони не собирается рассказывать тебе, что ты хочешь знать. Ему очень нравится Рог или, вернее, где он находится.

— Мой отец мертв. — Я не могла понять, на что надеется Джимми, рассказывая мне эти байки, но, как бы там ни было, это со мной не пройдет.

Он злобно взглянул на меня, хотя, возможно, так казалось из-за сочившейся между его пальцами крови, забрызгавшей асфальт.

— Черт побери, я не с тобой говорю!

Взрыв заставил меня оглянуться, и я увидела, что Приткин и Луи-Сезар были заняты. Шесть покрытых мехом тел разметало по площадке, раскидывая на автомобили и опрокидывая на землю, приблизительно такое же количество еще были живы. Луи-Сезар методично расправился с двумя из оставшихся, уворачиваясь от летящих в него когтей, которые пытались его обезглавить. Но Приткин все же разошелся не на шутку, и, судя по выражению его лица, наслаждался каждой минутой боя. Он взорвал еще один автомобиль, прострелив насквозь огромную вер-крысу, которая, удивленно посмотрев вниз на свою недостающую середину, рухнула. Следом он остановил еще одну, прыгнувшую на него с крыши микроавтобуса, выкрикивая что-то, из-за чего она вспыхнула высоко в воздухе. Сверкающие частицы осыпались на экран, установленный Приткином, — я могла разглядеть, как они искрятся электричеством повсюду, куда бы не падали — но ни одна не прошла сквозь него.