Сделка с профессором (СИ) - Краншевская Полина Страница 46

Следующим Сонар пригласил щеголеватый темноволосый максис лет сорока в дорогом сером костюме и модном галстуке с алмазной булавкой. Эдман сразу узнал в нем столичного франта, известного всему высшему свету своими многочисленными любовными интрижками с замужними дамами. Совсем недавно он получил выгодную должность, благодаря одной влиятельной особе, и подыскивал себе дайну, чтобы превзойти других служащих и закрепиться на теплом местечке. Он слишком настойчиво прижимал к себе Беатрис, отчего та с трудом могла исполнять танцевальные фигуры. Эдман хотел уже вмешаться, как мединна Замас опередила его и сделала замечание чересчур разошедшемуся кавалеру. Тот, поджав губы, процедил извинения и больше Сонар не беспокоил.

Пока Беатрис и ее подруга Хельга беседовали с несколькими пожилыми максисами, Эдман успел обойти зал, приструнил парочку не в меру нахальных молодцов, увивавшихся за Фулн, и окончательно убедился, что знакомых Микаэлы здесь нет.

– Послушай, Лавинас, – обратился он к преподавателю истории, стоявшему у столов с закусками и с тоской наблюдавшему за тем, как другие развлекаются с девушками, – мне нужно отойти ненадолго. Присмотришь здесь?

– А я чем занимаюсь? – флегматично отозвался тот, потягивая вино из бокала. – Только и делаю, что смотрю. Больше-то нам ничего не позволяют.

Он с обиженным видом выпятил пухлую нижнюю губу и тряхнул темными кудрями.

– Я имел в виду, чтобы ты глядел в оба, – прошипел Эдман ему в ухо, ухватив за локоть и крепко сжав. – Тут полно тех, кто не прочь пощупать девчонок, так же как ты. Узнаю, что из-за твоего недосмотра кто-то из адепток пострадал, придушу. Уяснил?

– Д-да, – выговорил Лавинас, со страхом глядя на Эдмана, и усиленно закивал.

– Вот и отлично, – оскалился Эдман и похлопал его по спине. – Я в тебе не сомневался.

Эдман бросил последний взгляд на веселящихся в зале гостей, убедился, что с Беатрис все в порядке, и вышел в коридор.

Он отправился прямиком к воротам и отыскал в сторожке дежуривших охранников и привратника. Здесь хранился журнал, где все приглашенные максисы должны были расписаться при въезде во двор школы.

– Добрый вечер, – сказал Эдман. – Мне срочно нужен журнал посещений. Где он?

Широкоплечий здоровяк Ганс тут же подскочил, чтобы помочь отыскать требуемое, но один из воинов придержал его за плечо.

– Погоди, приятель, – сказал он поднимаясь. – Нам позволено показывать журнал только директрисе Гризар. Даже патронесса не имеет права его требовать. Так что сожалеем, как вас там. Но ничем помочь не можем.

Эдман в душе помянул упертого вояку крепким словцом, а вслух с нажимом произнес:

– Именно директриса его и требует. В зале не могут досчитаться одного гостя и одну адептку. Нужно срочно узнать, кого нет на месте. Живо доставайте журнал, пока сюда жандармов вам на подмогу не вызвали.

Охранники бросились отпирать ящик заваленного грязной посудой и запачканного жирными пятнами стола.

– Вот держите! – Второй воин протянул Эдману толстую тетрадь. – С собой заберете?

– Нет, – покачал головой он и принялся искать нужные записи, сноровисто пролистывая одну страницу за другой.

 Открыв разворот, полностью исписанный подписями приглашенных, Эдман заскользил взглядом по заученным наизусть фамилиям и именам прибывших на смотрины максисов. В журнале значился сто один гость – это было ровно на одну персону больше, чем в утвержденном магической комиссией списке. Получалось, что неучтенным приглашением Микаэлы воспользовался лишь один господин. И Эдману все-таки удалось отыскать его среди сотни других.

«Атли Баренс, – прочел про себя он и пристально всмотрелся в закорючку подписи этого неучтенного максиса. Эдман потер подбородок привычным жестом, но на этот раз даже не обратил внимания на жесткую бородку, уколовшую пальцы. – Что это еще за тип? Впервые слышу. Не может Микаэла якшаться с никому не известным аристократом. Или он иностранец и только недавно прибыл в империю?»

– Нашли? – с нескрываемым любопытством спросил привратник. – И кто это?

– Да, нашел, – ответил Эдман.

Он захлопнул тетрадь, вернул ее охраннику и покинул сторожку.

На двор Камелии опустились темно-фиолетовые сумерки, предвещающие близость наступающей ночи. Темные постройки отбрасывали в тусклом свете фонарей длинные кривые тени, холодный ветер усиливался с каждой минутой, в воздухе пахло неминуемым дождем, грозящим вот-вот хлынуть на землю. В отдалении то и дело раздавалось ржание лошадей, застоявшихся в конюшне.

Эдман зашел в главный корпус и уже хотел пересечь холл, чтобы свернуть в коридор с левой стороны от лестницы, ведущей на второй этаж, как вдруг из темного угла вышла хрупкая фигура и преградила ему путь. Первой его мыслью было то, что с Беатрис что-то случилось, и она отправилась его искать, но как только девушка вышла на свет, он узнал в ней совсем другую адептку.

− Что вы здесь делаете, Хаксли? – с досадой спросил он, нетерпеливо переложив трость из одной руки в другую. – Вам нельзя покидать парадный зал.

− Выслушайте меня профессор! – в отчаянии зашептала она. – Умоляю!

− Говорите, − не на шутку встревожился он, решив, что произошло нечто серьезное.

− Не здесь, − тут же отозвалась ученица и оглянулась на звук открывшейся со стороны столовой двери. – Пойдемте.

Она схватила его за руку и потянула к лестнице, ведущей на цокольный этаж, а там отвела в тот самый закуток, где Эдман когда-то застал Сонар с подружками во время перерыва. В полумраке лицо девушки выглядело особенно бледным и взволнованным.

− Так в чем дело? – поторопил ее Эдман, недоумевая о причинах, толкнувших Хаксли обратиться к нему.

«Неужели она видела этого Атли?» − мелькнула у него радостная мысль.

Но Элиза вдруг выпалила:

− Профессор Привис! Я люблю вас всем сердцем! Я не могу жить без вас и не хочу становиться ничьей дайной. Умоляю, примите меня! Я на все готова ради вас!

От такого неожиданного признания Эдман на мгновение растерялся и нечего не ответил, отступив от выпускницы к стене. Хаксли сочла, что недостаточно убедительно говорила и решила делом доказать серьезность своих чувств.

− Пожалуйста, профессор! Поверьте! Это правда!

Она в одно мгновение расстегнула платье, стянула его до пояса и, схватив руку Эдмана, прижала к своей обнаженной груди.

−Я буду принадлежать только вам! – выдохнула адептка и, закрыв глаза, потянулась к нему за поцелуем.

От ощущения упругой горячей женской груди в своей ладони Эдмана бросило в жар, но он отпрянул от Хаксли и процедил:

− Да вы с ума сошли! Немедленно оденьтесь! Если нас кто-то увидит, меня обвинят в домогательствах. Причем совершенно беспочвенно.

− Здесь никого нет, −принялась как одержимая шептать Элиза, цепляясь тонкими пальцами за полы его сюртука. – Все на празднике. Нам никто не помешает.

− Да о чем вы вообще?! – прошипел Эдман, хватая ученицу за обнаженные плечи и с силой встряхивая. – Между нами ничего нет и быть не может. Я вас старше почти на двадцать лет. Этой осенью вы заключите контракт и отправитесь служить каком-нибудь максису.

− Нет! – выпалила она, заливаясь слезами. – Только не это! Я хочу быть с вами и больше ни с кем!

− Я не заключаю контракты с дайнами, − отрезал Эдман, пытаясь натянуть на адептку узкое платье. – Я не нуждаюсь в ваших услугах. Проявите благоразумие и не губите себя.

− Я вам не нравлюсь? – Она вдруг вся поникла, опустила голову, перестала упираться и позволила ему застегнуть платье. – Все дело в этом? Вы меня не хотите? Я думала, все мужчины хотят обладать женщинами.

Эдман схватился руками за голову и принялся увещевать наивную глупышку:

− Послушайте, Хаксли. Вы симпатичная девушка. Очень даже привлекательная. И вы обязательно встретите мужчину, который по достоинству оценит вас. Но это будет много позже. Когда вы повзрослеете и окончите службу по контракту. Это единственный путь к счастью для вас. Я не тот человек, который вам нужен. У меня скверный характер, и я не выношу посторонних в своем доме. Молоденькая дайна – это последнее, что мне нужно в жизни. Уж поверьте.