Последние стражи Аарона (СИ) - Мирослава Драгович Страница 48

У шатра было тихо, или же все пришедшие замолкли, едва завидев его. Возле костров плечом к плечу ютились самые разные маги, без разбора важности, богатства и положения. Аарон, как и всегда, считывал их лица словно раскрытые книги. Вот боль, вот сочувствие, здесь — отчаяние и усталость, а здесь не осталось никакой надежды. В давние времена северяне видели в смерти начало новой жизни, но здесь, в Дагмере, даже потомок самого древнего рода Айриндора, пошатнулся бы в этой вере. Будущее еще не рожденного королевства было прочно привязано к именам Кейрона и Эдины, теперь их не стало, как и радости от мира, обещавшего свободу.

— Никого не впускать, пока я здесь, — приказал Аарон стражникам, когда один из них поднял перед ним полы шатра. — Никого, кроме Локхарта.

Он успел представить множество раз, что ждет его внутри. Но от увиденного едва не растерял все самообладание разом. На нетвердых ногах от подошел к массивному столу, укрытому темным знаменем рода. Он дотронулся до него так, словно мог узнать все, что произошло, одним прикосновением к останкам, скрытым под ним.

— Это от огня, — поспешил бросить Аарон, ощутив, как все вокруг потеряло ясность от слез. Но никто не слышал его оправданий. Все они стали неважны.

— Да провалитесь во тьму ты и твой милорд со своими приказами, пока служит мне!

Голоса, раздававшиеся снаружи, предупредили о приближении принца Айриндора. Аарон не желал видеть никого, в особенности Бервина, разговор с которым нередко был похож на прогулку по лезвию клинка. Он ворвался в шатер без плаща, в одном старомодном черно-белом клановом платке, перекинутом через плечо поверх тонкой рубахи, небрежно распущенной у шеи. То, как пылали его впалые щеки от выпитого вина, нетрудно было разглядеть даже в полумраке.

— Ваше Высочество, — Аарон поприветствовал его сдержанным кивком, надеясь, что глаза его не блестят от подступивших слез.

Бервин не удостоил его вниманием. Пара шагов — и он оказался у стола, склонил голову и обратился в молитву. Движения его губ выдавали, какой порывистой она была.

— Теперь мы должны говорить. Тут, у останков твоих родителей, славных Брандов, все будет решено, — наконец проговорил он. — Только не представляй, что у тебя остался выбор. Эта роскошь, недоступная таким, как мы.

— Что вы желаете услышать, мой принц? — Аарон заложил руки за спину и отвел взгляд. Его оружием всегда были знания, мнения и слова. Теперь же он знал, что ему не с чем вступать в этот бой и подозревал, что Бервин неслучайно оказался перед ним так скоро, прежде чем хоть кто-то другой успел поговорить с ним.

— Я желаю, чтобы ни один маг не был вправе обвинить меня в смерти Кейрона, чтобы ни один старик в Совете не мог заявить, что я хочу продолжения войны. Заткни их глотки! — потребовал северный принц, нервно взмахнув руками. — Ох, проклятье! Да что здесь есть, кроме грязи, сосен и камней? На что мне война и эта проклятая земля?

Бервин был наделен редкой боевой удачей и эту горную гряду с выходом к морю он когда-то отвоевал большой кровью. Но эта цена была давно уплачена. Теперь он желал избавиться от этих земель создав союз, пользу от которого сложно было вообразить — за него следовало отдать едва ли не половину континента.

— Я не маг, — бросил Аарон и отчего-то эти слова облекли себя в грубость.

— Спроси тех, кто снаружи, хотят ли они обрести дом или остаться вечно гонимыми во всех Пяти королевствах. Что выбрал бы ты? Откажешься от короны — предашь память отца. Все, за что он боролся, умрет вместе с ним только потому, что ты не маг?

— Вы желаете, чтобы правитель Дагмера был обязан и равен вам?

— Даже если и так, что с того? Кем бы ты ни был, ты северянин. Будешь упрекать меня в том, что я не желаю иметь под боком иного соседа?

Аарон не ждал другого ответа. Он признавал, что принц был до неприличия честным, но упустить свое он никогда не мог. Иметь в союзниках короля Дагмера, неспособного сжечь его одним движением руки — вот чего он хотел.

— Молчи! — потребовал принц. — Я и без того слишком сильно рискую. Сейчас я зол, но встретившись с тобой вновь, найду нужные слова. А ты отыщи смелость и преданных тебе людей, стражей, верных тебе до самой смерти.

— Ваше Высочество! — Стейн отчеканил приветствие слишком громко для места, где поселилось горе — как вызов. Северный принц едва не зашипел подобно раскаленному железу. Подойдя, он сгреб воина за полы плаща, но также быстро оттолкнул.

— Делай что хочешь, но уговори его! — выпалил он. — Я не желаю подохнуть в этих горах!

Только когда Бервин спешно покинул шатер, Аарон заметил, что, едва взглянув на Стейна, можно было сказать, что тот успел постареть на десяток лет. Он зарос щетиной и лицо его посерело как от затяжной болезни.

— Надежда, — Аарон сложил губы в кривое подобие улыбки, — Мерзкое чувство. Что может ранить сильнее, чем она, неоправданная и разбитая? Даже в скорби есть свет — она конечна.

— Теперь для людей твоего отца надежда — это ты, — устало ответил Стейн.

— Во мне нет веры, что они станут слушать меня, идти за мной, как за ним.

— Глупец, — воин подошел к Аарону и положил руку на его плечо. — Ты — Бранд. И этого достаточно, чтобы сохранить мир и дать магам дом, в котором им не придется скрываться по углам, подобно крысам.

Стейн замолк и протянул скрытую в ладони горсть золотых колец.

— Проклятье, — Аарон выругался против своей воли, ощутил, как кровь хлынула к лицу. — Корсианцы?

Он спросил, но не ждал ответа. В Корсии воспитывались наемники, равных которым не было во всем изведанном мире. Кто мог одолеть Кейрона, если не они? Древний обычай заставлял их вплетать в волосы кольца, но все чаще они носили их на поясах. Чем больше золота было на убийце, тем дороже он обходился хозяину — тем большим мастером он был.

— Морган отправился на острова. Даже если он отыщет убийц, найдет ли того, кто заплатил им? Вернется ли? Что будет с его отречением? — Стейн говорил мягко, но от каждого его слова Аарону становилось все тяжелее.

— Тот, кто направил наемников, не меньший убийца. Я не смогу спать, пока не узнаю, что от него не осталось ничего, кроме костей.

— Оставь это брату. Твой