Граф, я против этого брака! - Кристина Миляева Страница 48

— Прости, я не подумал… — тихо сказал Накануар.

— Все хорошо, — я протянула руку и улыбнулась. — У каждого из нас есть то, чем мы не гордимся и что не можем так просто отпустить. В этом и смысл людского существования.

Парень с благодарностью улыбнулся в ответ и снова провел по моему лицу, уже более спокойно и уверенно. Словно в этот момент принял все, что было, между нами, в забытый период. В этом было что-то необычное, волшебное и такое правильное, что у меня голова кружилась от щемящего в груди чувства. Но я не была уверена, что же это значило и какими неприятностями могло обернуться. Все же я ведьма, которую он ненавидел больше жизни, и тут же в противовес всем его знаниям, существо, спасшее от гибели. Этот диссонанс был виден невооруженным взглядом.

Осторожно касаясь кончиком пальца припухлости под грудью, я проверила, нет ли внутренних повреждений и как он вообще смог пережить такое кровопролитное нападение. Благо в человеческом облике от этого остались лишь крохи, тогда как на звериной шкуре вообще живого места не было. Когда я дотронулась до его пресса, Накануар тихо зашипел, подтверждая подозрения о травмах, которые были невидны невооруженным взглядом. Я, сконцентрировав всю свою лечебную магию, попыталась направить ее в нужное место и не задеть при этом ничего лишнего.

Это кажется, какой-то пыткой. Все же я не создана для лечения. Моя магия совершенно другой направленности. Но не зря учитель постоянно нам твердила, что в жизни надо уметь делать все, даже если это рядом с вами не стояло. В какой-нибудь момент, это обязательно пригодится. Хотя бы в тот, когда наши прабабки попали в этот мир. Будь они не такими закаленными жизнью, смогли бы мы сейчас существовать на этом свете? Ведь, как я слышала, некоторых действительно убили или со свету сжили, в те моменты, когда была война за стабилизаторов и о пользе секса слышали лишь единицы.

Потому я была ей благодарна, и все же с горем пополам, но смогла восстановить порванные мышцы живота и запустить регенерацию чужого организма. Убить мага и так достаточно проблематично, а если он еще и из дроу. То это задачка с жирной звездочкой. Потому Накануару ничего не угрожало, если не считать полусмерти, от которой я его все же успела спасти. Убрав руки, я медленно втянула ртом воздух и попыталась расслабиться. Нужно думать не стандартными шаблонами, а разнонаправленно.

— Мне нужно залечить твои травмы, — тихо выдохнула я. — Это может быть больно и неприятно, все же я не лекарь. А это не моя основная специальность.

— Ты уже делаешь что-то мне непонятное, — он смотрел на меня своими огромными глазищами и внутри все замирало.

— Но я ведь предупредила тебя, чтобы ты потом не сказал, что я плохая ведьма, — припомнила я ему, его же слова.

— Знаешь, теперь я даже немного жалею о том, что забыл обо всем, — тихо сказал граф рассматривая меня сверху вниз. — Кажется, что я потерял огромный кусок своей жизни. И это меня печалит. Ты действительно не похожа на остальных. И это волнует и будоражит. Что же было, между нами, в тумане моей памяти?

— Наше общее помешательство, — усмехнулась я. — Не могу сказать, что это что-то нормальное и адекватное, но было хорошо. Ты мне на самом деле нравился даже в меховой шубе, не говоря уж про нынешнее состояние. И да, я обещала наказать тебя, если попытаешься сбежать. Что, собственно, и сделал. Правда от ведьмы и на том свете не спрятаться.

— Исцеляющая и обезболивающая магии недоступны многим магам, — тихо сказал Накануар, — мать говорила, что у человека должна быть примесь дивной расы с каплей светлого благословения. Потому я не уверен, что ты злая, коли так обо мне заботишься.

— Я все еще не понимаю, какое отношение все это имеет к твоей памяти, но уверена, что как только все придет в норму, то и она станет прежней, — я еще раз обрисовала его лицо кончиками пальцев.

— Я… — собеседник запнулся, — я думаю, что это может быть связано с домом. Ведь ведьма сделала так, чтобы я был с ним накрепко связан и не мог покинуть.

— С чего ты так решил? — я вопросительно вздернула брось.

— Когда она только приволокла меня сюда, то сказала, что отец сильно пожалеет о своем поступке, — тихо пробормотал мужчина. — А теперь, когда имение едва ли не в руинах, я понимаю, что возможно она была права и отец пожалел бы, разрушив дом в попытке меня спасти. Тем самым лично уничтожив своего сына.

— Когда ты понял это? — мне на самом деле стало любопытно.

— Только что, когда взглянул в твои глаза и понял, что они светятся в лунном свете, как у той ведьмы, когда она произносила страшные слова, — тихо прошептал Накануар, — следовательно свет, признак вашей магии. А она струилась тогда повсюду. Получается, чары она наложила на меня еще до того, как обратила в монстра.

— Тогда может быть, стоит пересмотреть наше будущее? — спросила я с игривой улыбкой на губах.

— Я всегда буду защищать тебя, — решительно ответил он и руками обнял меня за талию, когда я расставила ноги чуть шире, позволяя ему уместиться между ними. — Просто мне надо время, чтобы адаптироваться к новым реалиям.

— Даже спустя все это время ты сможешь продолжать мне верить? — я обвила его шею руками. — После всего, что сделала с тобой ведьма? Продолжишь беспрепятственно следовать за мной? Даже если я знаю, кто тебя проклял?

— До последнего вдоха я боялся, что стану таким же, как отец, — покачал он головой, — но раз у меня появился шанс, на нормальную жизнь. То почему бы им не воспользоваться. Даже если для этого мне предстоит сделать предложение самой настоящей ведьме.

Высунув кончик языка, он на пробу лизнул мою ладонь, обводя каждую венку. Я еще выше подняла руку, чтобы дать ему возможность не сгибаться в три погибели над стол. Он тяжело сглотнул вязку слюну, слова застрявшую в горле и склонился ближе. Фактически нависая надо мной и стараясь рассмотреть, какие-то ему одному понятные признаки в моих глазах. Чтобы он там не искал, он это нашел и вновь, ласково и нежно прижался носом к моему носу, обдавая губы теплым дыханием. И это было так трогательно, что я едва не вскинулась, стараясь углубить поцелуй.

Я судорожно всхлипнула и прижалась у нему плотнее, обнимая за шею и млея от того, как внутри растекается тепло. В последнюю