Неблагой Принц (ЛП) - Кингсли Кэтрин Страница 5

И снова чуть не выпрыгнула из своей кожи, когда раздался сильный стук в дверь. Бам, бам, бам! Выглянув в окно, она увидела, что небо все ещё бледно — голубовато — фиолетовое. Солнце уже полностью село.

У нее не возникло сомнений в том, кто стучал. Ее новый муж.

По ее спине пробежал страх. Возможно, он просто бродячая пёс, которого однажды накормили, и теперь он вернулся за добавкой. Возможно. Или, возможно, он был кем — то совершенно другим. Он хотел услышать ее желание… но в ее голове громко прозвучали предостережения тети.

Желания обладают силой — желания имеют свой вес — и их нельзя так легкомысленно озвучивать.

Второй стук побудил ее к действию, и она положила полбуханки хлеба, чтобы отвадить его. Открыв дверь, она взглянула в седле, морщинистое лицо своего нового бродячего гостя. С его руки свисали два освежеванных мертвых кролика, судя по виду, убитых совсем недавно.

Он улыбнулся одновременно зловеще и тепло.

— Добрый вечер, жена. Могу я войти? — то, как он это сказал, было одновременно и дразняще, и опасно, как кошка, что переворачивается и приглашает почесать живот. В любой момент что — то может пойти не так.

Что — то в нем заставляло ее волосы вставать дыбом. Она взглянула на символ, который вырезала на дверном косяке. Он проследил за ее взглядом и усмехнулся.

— Вижу, — и с этими словами он… вошёл внутрь. Свободно минуя ее защиту. Что значит, либо он не дух, либо ее магия против него бесполезна.

В любом случае, свою точку зрения он высказал. Ее приглашение войти было в ее интересах, не в его. Прикусив губу, она отступила в сторону, когда он подошёл к огню, его поношенная одежда шуршала по деревянному полу.

— Не хочу обидеть, но…

— На зов приходит собрат, владеющий магией, и ты приняла меры предосторожности на случай, если я не принадлежу к человеческому виду. Я понимаю, — он прицепил кроликов к подвесу очага и подтолкнул их к пламени концом своей трости. — Это благоразумно. Никогда не знаешь, когда на пороге может появиться фэй, готовый похитить тебя в Потусторонний Мир под холмами.

Она рассмеялась этой идее.

Это, казалось, привлекло его внимание. Он повернулся к ней, приподняв седую и чересчур длинную бровь.

— Над чем ты смеёшься? Разве ты не веришь легендам?

— Я верю им и знаю, что лучше над ними не насмехаться. Но я смеялась не поэтому, — вытащив из стеклянной бутылки пробку, она налила в пару кружек немного обращённого им вчера вина. Казалось неправильным терять его впустую. Вино не было тем, что она часто пила. Она принялась раскладывать сыр и хлеб на две тарелки, пока они ждали, когда приготовятся кролики.

С его стороны было очень мило принести к столу мясо. Он уже обеспечил меня больше, чем на самом деле сделал это Маркус. Ее муж был ужасным охотником. Это она всегда была той, кто расставлял ловушки и приносил добычу, хоть и оставляла ему разделывать животных. Она ненавидела отнимать жизни.

Осознание того, что Абраам принес ей добычу, когда Маркус так редко это делал, почти заставило ее снова рассмеяться. Как нелепо.

— Тогда зачем смеяться над фэйками? — он сел за ее стол, кряхтя от движений старых костей, и устроился на стуле, который под ним заскрипел. Он не казался таким уж тяжёлым, да и ее стул был довольно прочным. Изгиб его плеч и спину наводил на мысль о щуплой фигуре, но протестующая мебель говорила ей об обратном.

— Что фэйкам может от меня понадобиться?

— А им нужна причина, чтобы похищать людей? — он отпил вина и потянулся за хлебом и сыром. — Они берут то, что хотят и когда хотят, для собственной потехи, если не для чего — то другого. Такое милое маленькое создание, как ты, станет замечательной игрушкой.

Она ухмыльнулась.

— Я не продержусь так долго. Кроме того, не думаю, что хочу, чтобы меня утащили. Придется стать более осторожной.

Он откинулся на спинку стула, который снова протестующие заскрипел, и задумчиво на нее посмотрел, в его выцветших голубых глазах промелькнуло веселье.

— Тогда чего же ты хочешь?

— Тебе, кажется, ужасно хочется выпытать у меня мои желания, Абраам. Подозрительно.

— Подозрительно! Что во мне может быть подозрительного? — он снова рассмеялся, прижимая руку к груди. — В каком — то бедном старике.

— Который может превратить воду в вино.

— Бедном старике с хорошо отточенными навыками, — он погрозил перед ней скрюченным пальцем. — С твоей стороны будет мудро не издеваться над кем — то с моим опытом. Я десятилетиями выживал за счёт Земли и почвы. И, похоже, ты собираешься ко мне присоединиться.

Напоминание о ее надвигающейся бездомности тут же испортило ей настроение, и она снова почувствовала себя до слез разъяренной.

Абраам нахмурился.

— В чем дело, жена? Что тебя беспокоит?

Покачав головой, она взяла кружку с вином, залпом выпила ее содержимое и налила себе вторую.

— Ничего такого, что можно исправить.

Он взглянул на вино, затем снова на нее.

— Ты хочешь сохранить этот дом?

Она открыла рот, чтобы ответить, но остановилась. Во — первых, казалось, что теперь он хочет обманом заставить ее признаться в том, чего она желает. А во — вторых… Она, честно говоря, не знала ответа. Мгновение она огляделась по сторонам. Отец Маркуса построил этот дом голыми руками. Каждый дюйм этого маленького жилища принадлежал ее мужу. Каждый кирпичик очага, каждый столб… это место принадлежало ему.

И это он продал все вместе со своей женой, которую бросил. Она сжала кулаки. Когда — то это был не дом, но теперь это просто место, где она жила.

— Нет. Просто мне больше некуда идти.

— Наверняка кто — нибудь в деревне примет тебя. На днях я проходил мимо таверны — неужели им не нужны служанки? — он отломил кусочек сыра от порции, что она ему дала. Съев его, он скорчил гримасу. Он не великолепен, но это все, что у нее есть. — Из тебя вышла бы замечательная служанка.

Она закатила глаза.

— Они думают, что я проклята. Что я странная и чудная, и что мое увлечение этими рисунками навлекло на меня тьму и неудачу. Маркус не составило труда рассказать им о своих бедах за стойкой бара в той самой таверне. Они избегают меня любым возможным способом, — она сделала ещё один глоток вина и откинулась на спинку стула. Ее аппетит пропал, но тяга к алкоголю осталась. — Возможно, они правы. Возможно, я проклята. Нет, когда уйду отсюда, я поеду в Карлайл. Кому — то там может понадобиться женщина, умеющая читать и писать.

— И прилично ухаживать за очагом, — он посмотрел на свою тарелку. — Твой хлеб хорош, но сыр…

— Это не мое.

— О, спасибо, Морриган, — он отодвинул от себя тарелку. — Я ел кору с лучшим вкусом, чем у этого сыра.

Она засмеялась, качая головой.

— Отшельник с утонченным вкусом. Как очаровательно.

— Как думаешь, почему я научился делать вино из воды? — фыркнул он.

Она сделала ещё один глоток красной жидкости.

— Оно хорошее, — сама того не осознавая, она допила свою вторую кружку. Он пододвинул к ней бутылку, поощряя ее наполнить свою кружку. Она покачала головой, но он настоял.

— Пей. Какая разница? — он ухмыльнулся под своими густыми усами и бородой.

— Я не знаю тебя, Абраам.

— Разве мы не женаты? Разве мы теперь не друзья? — в притворной обиде он махнул трость в сторону огня. — Разве я не принес тебе вина и еды?

О! Кролики! Она вскочила со стула, чуть не перевернув его, и побежала к огню, чтобы проверить их. К счастью, они не сгорели, но она перевернула их на подвесе очага. Подложив ещё одно полено, она поворошила кочергой угли, чтобы выровнять жар.

Бормоча себе под нос ругательства, она вытерла руки о фартук и вернулась к столу.

Абраам тихо посмеивался, его явно забавляла развернувшаяся перед ним сцена.

— Глупышка.

— Дразни меня, если хочешь.

— Хорошо. Мне это очень нравится.

Закатив глаза, она откинулась на спинку стула.