Александр Арбеков - О, Путник! Страница 58

— Обещаю, Сир, конечно, обещаю, не беспокойтесь, — засмеялся БАРОН.

— Да, и ещё. Не обижайте ПОЭТА. Присматривайте за ним. На таких людях зиждется душа нашего мира, их очень мало. Пусть спокойно творит. Пусть несёт ахинею и порет всякую чушь. Пусть богохульствует. Хрен с ним! Что с него взять, — вития! Собрать хороший урожай с полей, или подоить коров при соответствующем старании может, в принципе, каждый. Мы эту тему уже обсуждали. Таких людей множество. А вот сотворить что-либо путное в духовном плане, — это для обычного человека задача заведомо невыполнимая. Как не изгаляйся, ничего не получится. Талант надо ценить, лелеять и оберегать. Запомните это, БАРОН! Пока! Надеюсь, скоро увидимся! — я пустил коней вскачь, отдав себя в тёплые объятия ветра.

Проскакав в довольно быстром темпе два-три часа, я пересел на кобылу. БУЦЕФАЛ вёл себя безукоризненно, не выглядел усталым, но я решил поберечь его силы. Теперь мы двигались рысью. ЗВЕРЬ невидимо, но ощутимо, во всяком случае для меня, всё время присутствовал где-то совсем рядом. Вокруг простирались степи и поля, периодически я наблюдал невдалеке различные поселения, фермы. По степи, сопровождаемые пастухами, бродили тучные стада коров и овец. Вдоль дороги, по которой я ехал, часто встречались мелкие стихийные рынки, крупные торговые лавки, трактиры, постоялые дворы. Пару-тройку раз в отдалении на холмах я различал стройные очертания небольших замков.

На дороге происходило довольно оживлённое движение: шли группами и в одиночку люди, скакали всадники, двигались крестьянские и торговые телеги, повозки, иногда мимо проносились лёгкие экипажи. Реже попадались кареты. Воинских отрядов я пока не встречал. Везде вокруг царили покой и умиротворение, каких-либо даже малейших признаков ожидания грядущей войны или хотя бы небольшой тревоги я не заметил. Известия об объявленном мною Чрезвычайном Военном Положении ещё не достигли этих краёв и, соответственно, не были доведены до сведения широких народных масс. Тьфу, тьфу… Возможно оно и не понадобится, дай Бог, дай Бог…

Скоро дорога, пролегающая в некотором отдалении от предгорий и расположенная параллельно им, плавно повернула на север, решительно рассекла сначала низкие, а затем высокие холмы и привела меня прямо к суровому и величественному горному массиву. Я въехал в огромное, длинное, сравнительно широкое ущелье необыкновенной красоты. Вокруг высились скалы, покрытые довольно густой растительностью, которая самым непонятным образом цеплялась за камни и намертво врастала в них. Над ущельем парила лёгкая туманная дымка, сквозь которую сверху пробивались горячие лучи солнца, контрастирующие с холодным и чуть сырым воздухом внизу.

Сбоку от меня, в небольшой низине, бурно и шумно струила свои хрустальные воды узкая, но быстрая река. Она сладострастно целовала суровые, неподвижные камни, слегка покрытые тёмно-зелёным налётом водорослей, и игриво закручивала в водоворотах крупный серый песок и мелкие гладкие голыши. Дышалось легко и свободно. Воздух был пронзительно-чистым, ненавязчиво сдобренным лёгким и почти неуловимым, сладостно-пьянящим ароматом хвои, исходящим от жмущихся к скалам и вросших в них сосен, елей и можжевельника.

Вскоре я оказался на другой стороне горного массива, который отделял Южные Провинции от центральной части Острова. Некоторое время, не снижая заданного темпа движения, я быстро скакал по пустынной дороге, прорезающей разноцветные поля и степи, а потом перешёл на рысь, стал подыскивать место для привала. Неожиданно сзади раздался громкий топот копыт, я услышал крик:

— Сир, подождите, прошу Вас!

Я, встревоженный, оглянулся. Ко мне приближался … ШЕВАЛЬЕ! Лошадь под ним была взмылена. Молодой человек, облачённый в свои лёгкие доспехи, отмытые от крови и до блеска начищенные, к моему удивлению, довольно бодро держался в седле. Я остановил лошадей, дождался всадника, который, приблизившись ко мне, спрыгнул на землю и облегчённо отвесил глубокий поклон.

— Ваше Величество, какое счастье, что я Вас догнал! Надо отдать должное вашим лошадям, темп они, о, извините, вернее, Вы, держали отменный. Мой конь, ещё немного, и пал бы, клянусь!

— Так кто всё-таки держал темп, я, или мои лошади? — с усмешкой произнёс я, а потом нахмурился. — Прошу вас, ШЕВАЛЬЕ, забудьте на время, что я КОРОЛЬ! Я, как вам очевидно известно, осуществляю тайную миссию, нахожусь в состоянии «ИНКОГНИТО», понятно? Называйте впредь меня ПУТНИКОМ, просто и со вкусом! Договорились?

— Конечно, Сир, о, э, э, э … ПУТНИК! Я всё понял!

— И так… Как вы здесь оказались? Что случилось? Неужели произошло падение замка под неожиданным натиском злобных врагов? Или нагрянули мор, землетрясение, ураган? Неужели случилось явление Господа Бога или Сатаны? По моим расчётам всё это, возможно, наступит когда-нибудь, но несколько позже, не сегодня и даже не завтра, — насмешливо, но встревожено спросил я.

— Вы правы э, э, э… ПУТНИК. Ничего страшного непосредственно в Графстве пока не произошло. Слава Богу! Но есть одна непонятная и неприятная новость в масштабах всего Острова. Собственно, ради неё я и был послан вслед за Вами ГРАФОМ, вернее, ГРАФИНЕЙ. Её дядя приказывать мне не смеет!

— О, Боже, оставьте при себе ваш гонор! Что всё-таки произошло? — раздражённо спросил я, слегка поморщившись.

— После Вашего отъезда в замок прибыл ранее направленный в Столицу гонец, который должен был передать Королю Второго Острова просьбу ГРАФА о направлении к нам Королевского Комиссара для разрешения известного Вам конфликта.

— Ну-ка, ну-ка, не томите! Что-то произошло в Столице? — горя от нетерпения, поспешно произнёс я, уже зная, что испытанные мною недавно тревожные предчувствия, видимо, не обманули меня.

— Да, что-то в ней произошло. Гонец не то чтобы до дворца, но и до самого города не добрался. Столица оказалась окружённой плотной двойной цепью вооружённых отрядов. Нашего человека остановили перед городскими окраинами, развернули, ничего толком не объяснив. Но он собрал кое-какие сведения среди местного населения.

ШЕВАЛЬЕ внезапно закашлялся, побледнел, покачнулся, уцепился за седло.

— Я вижу, вы ещё не совсем отошли от ран, — с досадой сказал я. — Неужели нельзя было послать ко мне кого-либо другого?

— Извините, Сир, но я вообще-то сам вызвался ехать к Вам, и ГРАФИНЯ настояла перед дядей именно на моей кандидатуре, — с гордостью произнёс юноша. — Раны заживут, а человека, лучше меня владеющего мечом на этих двух Островах, Вы не найдёте!

— Ладно, с вами и вашим здоровьем разберёмся попозже! Так что же произошло в Столице?