Алина Борисова - По ту сторону Бездны[СИ] Страница 6

Минут через двадцать мы улетели. Нас провожали с завистью и облегчением. Завтра с утра они могли спокойно продолжить поход, но я уверена, любой из них с радостью поменялся бы местами со мной.

Ну а я впервые летела в «багажнике». Анхен попросил меня остаться с Петькой на случай, если тот вдруг придет в себя. Достал для меня из одного из своих ящиков подушку и одеяло, я улеглась на свой спальник и довольно быстро уснула.

Смутно помню, как мы останавливались, видимо, в больнице, Анхен забрал Петьку и ушел, оставив меня спать дальше. Через какое–то время вернулся, сделал мне укол, наверное, болеутоляющего. Не то, чтобы это было болезненно, но сон слегка отступил.

— Анхен? — я попробовала открыть глаза. Получилось не очень.

— Спи, Ларочка, спи, сейчас полегче будет.

— Анхен, — какая–то мысль не давала покоя, и надо было поймать ее сегодня, потому как до завтра она точно сбежит. — Анхен, а тогда, в Пахомовке…ты там был по своим делам…случайно? Или тоже — из–за заколки?

— Тоже, моя хорошая, тоже, — он ласково погладил по волосам. — Ну откуда у меня дела в этой забытой богом деревне?

— Это город.

— Его право так думать. Тебе тогда здорово повезло, что ты ее не выкинула. И в руке зажала крепко. И звала… Ведь иначе — была бы мертва, Ларка. Не было у них лекарств, не вытянули бы тебя…

— Я тебя не звала…

— Да не важно, кого ты звала. Важно, что я смог услышать. И успел. Ведь я не могу мгновенно, Ларка. А ты у меня такая хрупкая… слишком хрупкая. Ты заколку мою не теряй, ладно? Ты не думай, я не могу с ее помощью за тобой следить, или как–то тебя контролировать. Но если случится беда — я хотя бы услышу. И, быть может, успею спасти. А теперь спи, моя хорошая, не думай ни о чем. Спи.

Сплю. А мы снова куда–то летим. Потом меня куда–то то ли несут, то ли ведут, зачем–то раздевают, не давая упасть на подушку, которая маячит так близко. Помню блаженство мягкой постели, тепло Анхена рядом, его ладонь, лежащую на моей груди, и смутное осознание, что между ладонью и грудью нет ни полоски ткани. Но это было совсем не важно, потому как больше всего на свете мне хотелось спать, спать, спать. И к счастью, не только мне.

Проснулась я одна в огромной кровати в незнакомой комнате. За окном вовсю светило солнце. Какое–то время лежала, пытаясь собраться с мыслями, но вынуждена была признать, что созерцание потолка мне ответов не даст. Потолок был белый, постельное белье было белое, халат, лежащий в изножье кровати, был черный. Другой одежды (а вернее было бы сказать — моей одежды) в комнате не наблюдалось. Значит, халат для меня, потому как на мне одежды…а, нет, трусы мне все же оставили. Памятуя вампирские представления о приличиях, подозреваю, что скорее — поленился снимать, чем честь мою девичью поберег. Но и на том спасибо.

Резко встала, потянувшись за халатом, и тут же взвыла от боли. Пришлось какое–то время сидеть, привыкая к тому, что поясница вновь живет своей отдельной жизнью. Затем аккуратно переползла по кровати и облачилась в халат. Рукава подвернула, когда встала на ноги, поняла, что и длинные полы при ходьбе поднимать придется. Ну и что дальше?

Дошла до окна. За окном цвел и зеленел памятный вампирский дворик. Вспомнился май, и цветущая сирень. И Анхен, бледный и злой, выгоняющий меня из этого дома прочь. Не думала, что однажды проснусь утром в его постели. Или боялась, что однажды я в ней не проснусь? Ну вот, проснулась…

Надо найти Анхена, и узнать, что с Петькой. Или нет, для начала надо найти ванну, а потом… Все остальное — потом.

Из спальни вели три двери (вот зачем в спальне три двери?). Одна из них гостеприимно приоткрыта. Ладно, будем считать, что это намек.

Ванна нашлась. А я в этой ванне благополучно потерялась. Горячая вода, мягкая пена, приятные ароматы различных моющих средств… Анхен нашелся как раз когда я собралась с силами и перешла из лежачего положения в сидячее, и начала мыть голову.

— А ты точно здесь не уснула? — поинтересовался он, заходя без стука и глядя прямо на меня своими ясными вампирскими очами.

— А ты точно не мог подождать снаружи? И вообще, тебе никогда не говорили, что заходить в ванную, когда в ней кто–то моется, неприлично?

— Ты первая, от кого я слышу подобную глупость, — фыркнул он в ответ, дернув плечом. — Давай, Ларис, заканчивай, правда. Я завтрак тебе принес, платье красивое купил.

— З-зачем платье? — так, стоп, а ночью точно ничего не было? Или я, как героиня того романа, все самое интересное в жизни проспала?

— В гости мы едем. Ни один из бывших с тобой нарядов не годился.

— В какие гости?

— Расскажу. Если закончишь свои водные процедуры достаточно быстро, — он, наконец, изволил меня покинуть.

Не знаю, что по вампирским понятиям «быстро». Волосы мыть долго, сушить еще дольше. Где–то полчаса, наверное, я еще провозилась. Обещанное платье вместе с более чем изысканным бельем я нашла на кровати. Платье было белое, в мелкий цветочек, очень воздушное и действительно красивое. Вот только вырез на груди был немного великоват, я к такому не привыкла. Для волос лежали белые ленты, на ноги — изящные белые босоножки.

Анхен сидел в гостиной, просматривая местные газеты. Их перед ним высилась солидная кучка.

— Тебе не доставляют за Бездну прессу?

— Там своя пресса и свои заботы. Тебе нравится? — он кивнул на мой наряд.

— Да, только…

— Только не хватает одной детали, — он легко поднялся мне навстречу, встал со спины и застегнул на шее небольшое жемчужное ожерелье. — Сережки одень сама, у тебя лучше получится, — он вложил мне в руки бархатную коробочку.

Все это, несомненно, здорово, и наверняка красиво, вот только…

— Анхен, а я точно ничего не пропустила? Вот точно–точно?

Он вздохнул, и, взяв за плечи, потянул на себя, заставляя откинуться ему на грудь.

— Ну вот чего ты все время боишься? Что ты в каждом моем жесте подвоха ищешь?

Я молчала. Ночью сама со слезами бросалась ему на шею, а теперь? А теперь вновь не знаю, где я, что со мной, на каком я свете.

— Мне иногда кажется, что ты обвиваешь меня липкой паутиной, и с каждым твоим жестом я все больше вязну, и мне уже не выбраться, и однажды я просто не смогу без тебя.

— А разве тебе плохо со мной? — он очень нежно поцеловал меня в шею. — Вот стоило тебе хоть немного успокоиться, и сразу начались безумные фантазии, я даже боюсь представить о чем. Перестань. Мы просто едем в столицу. Я просто посчитал, что юной деве захочется выглядеть нарядно. К этому платью просто напрашивается нитка жемчуга. Мне просто будет приятно, если рядом со мной сегодня будет красивая нарядная девочка. Сделай мне приятное, Ларис.