Елена Рома - Рай: правила выживания Страница 76

– Маша, как ты тут оказалась? У меня чуть сердце не остановилось, когда я увидел тебя на Мьенге! Ведь ты обещала, что без меня с Земли – ни ногой!

– Так сложились обстоятельства, – промямлила я.

– То есть слово, данное отцу, для тебя тут же престало иметь значение, лишь только возникли какие-то, – он подчеркнул это презрительным тоном, – обстоятельства?

Ничего себе – какие-то! Представляю себе, как переживала Маша, узнав про исчезновение отца! Да что представлять, я сама это видела! А еще представляю, как талантливо ей подали информацию секретчики…

– Как вам с Михаилом Андреевичем только в голову пришло, что ты можешь помочь в моих поисках?!

Ага. Так Проскурину тоже влетело… От друга и любимого ученика… Видимо, связь была с орбиты, и академик не нашел ничего лучшего, как свалить все на меня… Точнее, на Машку…

– Я был уверен, Мария, что ты – взрослый, ответственный человек, и что работа секретаря ПЗАА только дополнительно разовьет твои лучшие качества – внимательность, исполнительность, пунктуальность, а получилось…

А получилось, что работа Петрова оказалась слишком важна для секретчиков, которым нужно было найти его любой ценой. Или биолог действительно не понимает, что его поиски были санкционированы отнюдь не Проскуриным?

– Ну что ты молчишь?

– Когда я ем, я глух и нем. Молчи и ешь, пигалица.

Клаус… Как всегда вовремя, потому что мое терпение не безгранично.

– Клаус, не мешай мне беседовать с дочерью.

– Дорогой Са-шас, как уполномоченный высоким орбитальным начальством следить за твоим и ее питанием, я просто не мог не вмешаться. Доедайте, а после прогуляемся к кейесту. И никаких более разговоров. Это понятно или разъяснить?

Петров не сразу смог сориентироваться, потому что все порывался что-то сказать. Но Клаус каждый раз пресекал эти попытки. Мне же приходилось буквально заталкивать в себя еду, тело разнервничалось и… Почти половина осталась на тарелке, когда я решительно встала.

– Подожду вас у кейеста.

– Нет уж, тогда пойдем все, – возразил Клаус.

Петров встал. Я рванула на выход, но слабость и плохая подготовка тела в очередной раз дали фору секретчику. Он поймал меня, крепко вцепился в локоть и не отпускал до самого кейеста. Хорошо, что студенты были на ужине, и нас никто не видел…

– Ну вот. Здесь можно разговаривать, – с удовлетворением заметил Барбоза, подняв «живой» шар в воздух. – И если тебе так уж нужно кого-то обвинить в появлении на этой планете Марии, то прямой виновник я, – обратился он непосредственно к Петрову.

– Клаус, да при чем тут ты? – удивился тот. – У нас с дочкой была многолетняя договоренность – космос и все, что с ним связано – не…

– Значит, так. Во-первых, если бы не я, на Земле никто не узнал про твое исчезновение. Во-вторых, если бы не…

– Клаус, я уже много раз говорил тебе, что бесконечно благодарен за спасение! Но сейчас-то речь не о тебе, а о Маше. Она не должна была прилетать на Рай!

– Саш, ты правда настолько наивен? Ты думаешь, что Маша прилетела сюда… дай сосредоточиться… Как там сказал твой друг? По его распоряжению и собственному желанию?

Петров хотел было что-то ответить, но… промолчал.

– Давай ему скажем? – просительно повернулся ко мне секретчик. – Он проболтался Е-ло, что никуда отсюда не улетит.

– Скажем что?

– Что без этой барышни я бы еще долго не догадался сунуться в Саитанс – раз, что без нее я бы тебя оттуда просто физически не вытащил – два, и что на самом деле ей ты обязан своим спасением не меньше, если не больше, чем мне.

– Машенька… – Петров не хотел верить, – скажи, что… это…

– Александр Павлович, сказать я могу все, что угодно. Правда же заключается в том, что я… Не ваша дочь.

– Не моя?!

– Ваша дочь сейчас на Земле, продолжает работать секретарем ректора Первой Земной, очень радуется тому, что вас нашли. Ну а я – оперативный сотрудник УВБЗ.

– Секретной службы, – поправил меня Клаус. – Хоть и временно.

Лицо биолога посерело, и я с опаской спросила:

– Александр Павлович, у вас все в порядке?

– Сердечко не пошаливает? – добавил Клаус.

– Нне… нервы… – пробормотал Петров.

Кажется, до него «дашло».

– Секретная служба… взялась за мою Машеньку?

Точно, «дашло».

– Понимаете, ваша работа для них в приоритете. Если бы вы не были столь неосторожны и не пошли в лес в порезанном ассее, думаю, нас с Машей никто бы не тронул, – вздохнула я.

– Маша… простите, я буду называть вас Машей, иначе… сойду с ума!

– Называйте, тем более, это мое настоящее имя.

– Что они с вами сделали? С вами… обеими?

– А это уже лишнее, – вмешался Клаус. – Дочь в порядке, все хорошо, ни к чему тебе лишние знания, кои лишь умножают скорби наши…

– Ведь я же думал, что Маша на Земле будет в безопасности, – он обхватил виски руками, как при головной боли. – Но…

Да, опасности бывают разные… Прилетает оттуда, откуда обычно не ждешь… В частности, от влюбленной пятнадцатилетней дурочки.

– Вы ведь видели, что ассей порезан. Почему не остались в поселке?

– Лера почему-то возомнила, что мы с ней пара… Я не мог остаться, у девочки были… вполне конкретные намерения.

– О н а тебя д о м о г а л а с ь??! – с преувеличенной серьезностью спросил Клаус.

– Нет, но… Клаус, это не смешно, она же ребенок!

Барбоза попытался сдержаться, в результате чего мы услышали тихое, но отчетливое хрюканье. А мне… приходилось терпеть молча, ведь Петров стал красным и сердитым. Не везет ученому… И ведь он еще не знает про матримониальные планы Анастази… Кстати, надо предупредить. После моего краткого рассказа Клаус хохотал в голос.

– Са-шас, ты просто нарасхват! – выговорил он, наконец, смахнув выступившие от смеха слезы.

– Маша, вы это серьезно или разыгрываете? – Петров был удивлен.

– Вполне серьезно, – заверила я. – Обещала ей не препятствовать, но поскольку я – не ваша дочь, вы можете делать все, что угодно. Даже сказать, что выбили из меня правду.

– Их надо столкнуть лбами, Лерку и эту… Анастейшу, – продолжал веселиться Клаус. – Пусть поборются за благосклонность нашего биологического секс-символа!

– Клаус, это недостойно, – пристыдил его Петров.

– И не получится, – добавила я. – Анастази выдвинула такое условие взамен того, что будет возиться с Лерой на Земле.

– Ну, безопасница, ты повеселила, – никак не мог успокоиться Клаус. – Может, мне к вашей красуле подкатить?

– Клаус! Прекрати немедленно!

– Ладно, ладно, – примирительно ответил секретчик. – Значит, все обговорили, можно возвращаться. Да, дорогие мои… Вы бы как-то попроще друг с другом… Странно, когда отец обращается к дочери на «вы». Изобразите мне идиллию!