Мастер мыльных пузырей - Анна Штомпель Страница 8

– Ты помнишь, кем была в прошлой жизни?

– Ага.

– Ну и кем же?

Грязнуля приблизилась к ней вплотную (пахнуло потом и заброшенностью) и прошептала в самое ухо, слегка по-детски шепелявя:

– Маньяком, садистом, убийцей маленьких девочек!

Странные фантазии для дошкольницы…

Наступило «завтра», потом еще одно «завтра». Болела мама, родила сестра, состоялась помолвка у Лучшей Подруги (третья, не закончившаяся браком). Потом долгожданный отпуск – не до Мастеров, какой там Свой Путь, нам и здесь неплохо… И снова банк, Старшая, надоевшие до тошноты лица, ссоры и примирения с мамой, смех за коктейлем в кафешках, рыданья по ночам, иногда ласки, приводящие к оргазму, но не дающие удовлетворения, – ласки одинокой девственницы… Да что уж там: старой девы. Ей исполнилось двадцать восемь.

«Однажды я пришел на берег Реки, сел на тот камень, где сидел еще мальчишкой, и понял: рвать – сейчас или никогда. «Подходящий момент» не наступит. Всегда будет жаль кого-то или что-то, всегда будет повод подождать еще немножко… а потом с меня снимут цепи и положат в гроб».

От воспоминаний о нем никуда не деться. Но неужели всю жизнь она обречена слышать его голос, стоит ей задуматься о чем-либо по-настоящему важном?

6. Неведомо куда и без Попутчика?..

– Ничего не понимаю, – сказала Старшая в отделе. – Куда ты уходишь?

– Никуда.

– Врешь!

Алеся не врала, ибо они говорили о разном. Старшая думала про конкурентов, она – о том, кто вне конкуренции.

Коллеги смотрели на нее как на сумасшедшую. С работой она справлялась, Старшая тиранила ее не больше остальных, и не было никаких видимых причин для увольнения.

– Ну рассказывай, чего там у тебя стряслось, – позвонила Лучшая Подруга.

На вопрос: «Что стряслось?» – не делятся радостью Свободы и Начала Пути. Но другого задано не было – пришлось отвечать на этот.

– Да ты что! – сказала Подруга. – У тебя такая классная работа. Что тебе еще надо – сейчас, в кризис?!

Алеся попыталась объяснить, что ей надо; и не станет она больше ждать, чтобы втиснуться между двумя «кризисами». Плевать ей на эти кризисы – она такой кризис пережила, что по-прежнему ей все равно не жить.

Когда она упомянула Мастера мыльных пузырей, Подруга временно заткнулась и возобновила атаку с другого фланга:

– А кто поведет тебя?

– Никто. Сама.

– Неведомо куда и без Попутчика?.. – ужаснулась собеседница. – Дался тебе этот Мастер. Ты знаешь хоть одного, кто бы к нему пошел и вернулся?! Подумай хорошенько. Ты умница. Я желаю тебе только добра.

Алесю очень огорчил этот разговор. Лучше бы Подруга сказала прямо (как говорят многие): «Забудь об этой сказочке, никакого Мастера не существует – он такой же мыльный пузырь, как миф о нем».

Но Подруга в Мастера как будто верила. Однако ясно дала понять: это не для нее, Алеси. И без Попутчика она, и возраст у нее уже не тот, и заблудится она, не дойдет, а если дойдет, так уже не вернется… Все опасности, все каверзы Пути, все слабые стороны ее положения, о которых по небрежности забыл бы упомянуть враг, – все это скрупулезно нанизала на нить заботы Лучшая Подруга.

А ведь могла бы сказать: «Пусть это безумие, но я верю в тебя». Или так: «Мне самой не хватает смелости, я тебе завидую, но все равно за тебя рада». Или промолчать. Но тогда она бы уже не была Лучшей Подругой, сами понимаете…

После этого разговора Алеся уже спокойно воспринимала все охи, ахи, увещевания и предостережения. Знакомые, узнав новость от третьих лиц, торопились ободрить ее по телефону и бывали обескуражены и почти оскорблены, когда она ясно давала понять, что в их сочувствии не нуждается; что не она «потеряла работу», а работа (корень – «раб») потеряла ее; что никогда еще она не была так уверена в том что делает, и если они будут столь любезны, с удовольствием примет их поздравления…

Довелось ей выслушать и такое:

– Тебе хорошо – ни семьи, ни детей. Ты можешь позволить себе такую роскошь.

Бесполезно было объяснять, что это не роскошь, а выбор, доступный каждому; что у нее были свои цепи; что ей тоже нелегко было решиться порвать их без ключа.

– Эх ты, Дунька в ступе, – сказала мама. – Когда в Дальний Путь отправляются за златом-серебром, за своим Суженым – это еще понять можно. Но за мыльными пузырями?!

Ну почему все они так убеждены, что жить надо по единожды утвержденному сценарию? Девушки должны стремиться замуж – замуж любой ценой! А не удалось – страдать. Работникам надлежит держаться за свою работу, за свое рабство, «ведь в стране кризис», а кризис – всегда. «… Будут внуки потом, все опять повторится сначала». Когда-то и она умилялась от этой песни. Она не мешает им жить так, как им хочется (хочется ли?), она просто выбирает Свой Путь. Ну, если зудит – ведь чешут, так?..

«Или идут к врачу», – сказал внутри кто-то скептический.

Но ведь все дети рождаются с этим зудом! К школьному возрасту их уже успешно подлечивают. С аттестатом зрелости – «практически здоров». С дипломом, дабы не возникло опасных рецидивов, чадо надо поскорее впихнуть на место раба. И женить, это самое главное, без этого по временам еще зудит; и ребеночка – лучше двух; и кредиты – лучше ипотеку…

Зуда как не бывало! По гроб жизни исцелен от самого себя.

У кого зудело нешуточно, так это у Грязнули: бедняжка все время чесалась. Она чесалась даже на ходу, и Алеся, хоть и вверила ей свою судьбу, старалась держаться подальше. Не хватало еще подцепить какую-то прозаическую заразу на границе Мира Мечты!

В обычный летний день, без долгих прощаний и торжественных ритуалов, подошла Алеся к Началу Пути. Она понятия не имела, как следует одеваться по такому случаю, но справедливо рассудила, что путь – это всегда путь, и оделась по-походному: джинсы, майка, кеды. Небольшой рюкзачок, который она приготовила, Грязнуля отобрала, заявив, что тащить что-либо туда из Реальности – излишне и даже опасно.

Сказать по правде, Начало было странное. Алеся озиралась с недоумением.

Они с Грязнулей стояли на унылом пустыре рядом с родной девятиэтажкой. С одного края к пустырю примыкали гаражи и чей-то сарай, с другого – начинался жидкий городской лесок. Его можно было обойти за пять минут. В Алесином детстве, когда он был чуть ухоженней и веселей, они играли там в «казаки-разбойники» (забытые поколением компьютерных вундеркиндов).

Ни справа, ни слева, ни прямо ничего похожего на Начало Пути Алеся не видела.

– Ну и куда мне?

Грязнуля привычно подтянула соплю и ответила:

– Щас.

Они снова помолчали. «Эта маленькая дрянь издевается! – подумала Алеся. – Откуда ей знать про Мастера и Путь к нему! Только я могла так купиться!..».

Краем глаза выхватила она неприметную тропку, ныряющую в колючие кусты, и