Спасти(сь) (от) дракона - Елена Амеличева Страница 8

Ну ничего себе! Они людей в клетки заместо канареек сажают, воды им даже не дают, а я, видите ли, плохая!

— Спасибо за науку, дедушка, — Мансур усмехнулся и посмотрел на меня. — Идем, женушка.

Ухватил под локоть одной рукой, другой поводья моего коня сцапал и зашагал прочь.

А как же фляга? Надо же ее вернуть! Я оглянулась на пленника, в которого злой дед, опять бранясь, тыкал палкой, подпрыгивая, чтобы достать, и передумала. Может, там еще вода осталась, ему она нужнее, чем мне кожаный бурдюк, и без него проживу. Да и поинтереснее занятия есть, до дракона, например, подокапываться.

— Женушка, значит? — прищурившись, протянула я, едва успевая шагать с ним рядом. — А когда же это мы успели с тобой клятвами обменяться, чешуйчатый? Что-то не припомню такого!

— Сэкономили время, значит, — пожал плечами.

Непробиваемая ящерица!

— А как же обязательный подарок невесте и выкуп приданого? — не отступала я.

— Обойдемся.

— Ты такой экономный, как я погляжу! Не муж, а просто мечта!

— Ты не могла бы радоваться молча? — стрельнул в меня своими красивыми голубыми глазами. — Лучше бы о первой брачной ночи беспокоилась.

— Чегооооо? — я мгновенно затормозила, уперевшись пятками в булыжники.

— А ты как думала? Это долг жены, вас в храме разве этому не учили? Послушание мужу — раз, — выставил вперед руку и загнул указательный палец. — Исполнение супружеского долга — два, — за первым последовал средний. — Ведение хозяйства — три, — к своим собратьям присоединился безымянный. — Рождение наследников — четыре, — туда же отправился и мизинец.

— А в общем итоге — вот! — свернула кукиш и сунула ему под нос! — Это то, что тебе от меня светит вместо брачной ночи, понял?! Ишь, чего удумал, геккон-переросток! Да я тебе это… этот… как его? — нахмурилась. — Кинжал всевластия откушу, только подойди, понял?! Муж! Святые угольки, этого только не хватало!

Громкий смех заставил меня вздрогнуть. Перевела взгляд на хохочущего в голос Эльмира. И чего смешного, спрашивается?

— Сварливая тебе попалась женушка, друг! — он подошел к нам и похлопал Мансура по спине. — У такой по струнке ходить будешь!

— Правильно говорят, хуже жены только война! — дракон качнул головой. — Меня в брак не заманит никто, нагляделся уже на счастливчиков, сам в пасть к демону не пойду. — Он погладил коня по морде, тот фыркнул. — Вот, даже животное и то все понимает.

— Так мы не… — я уставилась на моих похитителей. — Не женаты?

— Только в твоих мечтах, ягодка! — Мансур ухмыльнулся.

— А лавочнику зачем соврал?

— Чтобы он из тебя отбивную не сделал, глупая. Все, идем, — кивнул на большие кованые ворота. — В этом постоялом дворе обоснуемся.

— А зачем они того парня в клетку посадили? — я зашагала с ним рядом, когда мы вошли во двор и направились к простому на вид глинобитному дому в четыре этажа.

— Дед же сказал — он разбойник, — ответил Мансур, привязав своего коня к длинной поперечине у входа, а потом взяв из моих рук поводья. — Поймали и наказали, чтобы другим неповадно было. Неделю просидит, потом казнят на площади.

— То есть его убьют?!

— Сам виноват. Коли встал на путь грабежа и разбоя, будь готов однажды сложить буйную голову на плахе. — Дракон пожал плечами и, взяв меня за руку, вошел во внутренний дворик.

Здесь уже было гораздо уютнее. В центре журчал небольшой фонтанчик, в воде рядом плавали крошечные цветы. Высокие деревья бросали приятную тень на рассыпанные у их стволов подушки и низенькие столики. Сквозь их лениво шевелящиеся ветви вокруг скакали непоседы солнечные зайчики. По периметру на дворик выходили небольшие балкончики, между ними вилась лестница на второй этаж. Но мы прошли под нее на первый.

Внутри было прохладно и пахло розами. Вокруг нас засуетились работники в одинаковых темно-синих туниках. Не успела оглянуться, как уже оказалась в большой комнате.

— Тесновато, но поместимся, — оглядевшись, сказал Мансур.

И это ему тесновато? Я покосилась на оборзевшую ящерицу. Да тут танцевать можно! Даже полосатая, как гусеничка, бело-зеленая кушетка и огромная кровать с балдахином не помешают. А до потолка дотянешься, только если на плечи к дракону заберешься.

Кстати, о нем. Только сейчас заметила, что он вовсю меня разглядывает и усмехается.

— Нравится? — спросил, прежде чем сама успела поинтересоваться, чего это он на меня пялится.

— Видел бы ты келью, в которой я жила! — улыбнулась в ответ. — Подпрыгнешь — головой в потолок въедешь!

— Значит, ты неизбалованная, — он снял кафтан и положил на кушетку, подошел к окну и, отодвинув занавесь, выглянул во внутренний дворик.

— А ты? Тебя баловали в детстве?

— До трех лет. Потом началось обучение, таковы драконьи правила.

— Богатая была семья?

— Не бедствовали. — Он посмотрел на меня с хитрой улыбкой. — Пытаешься выведать что-то полезное?

— Чем мне поможет рассказ о твоем голопузом детстве? — пренебрежительно фыркнула в ответ.

— Не скажи. Зная о том, каким было взросление человека, о нем самом можно многое понять. Ты хоть и наивна сверх меры, но явно не глупа.

— Спасибо, — я зарделась и отвела взгляд.

— Ну, не передрались еще? — в комнату вошел Эльмир.

Следом за ним гуськом прошлепали носильщики и расставили вдоль стен нашу поклажу. Ее у нас столько, будто отпрыски королевской семьи собрались в кругосветное путешествие!

— Нет, пока что она пытается меня разговорить и выведать что-нибудь полезное, — Мансур с усмешкой кивнул на меня.

— Умная девочка! И как, все главные тайны уже выболтал? — блондин сунул работягам по монетке и закрыл за ними дверь.

— До единой.

— Смотри, не успеешь оглянуться, как сам ей карту к своему сердцу нарисуешь, — Эльмир взял с кушетки кафтан и повесил в шкаф, который тянулся вдоль стены.

— Откуда у меня сердце, — Мансур махнул рукой. — Сам же знаешь, как говорят, богиня милосердия уже десятый сон видела, когда мне глубокой ночью вздумалось вылезти из материнского чрева. Вот и остался я Бессердечным.

— И то