Космический замуж. Мои звёздные мужья (СИ) - Бакурова Маша Страница 13

Руки Рамиля напряжены. Непроизвольно сжимают мои пальцы сильнее, делая больно. Но я молчу. Эта боль ничто по сравнению с болью их душ. Он качает головой и продолжает разговор с Айваром:

— Ты говоришь, твоё удивление… А каково же было мое удивление, — в его голосе звучит сарказм, — когда я узнал о вас с Лиссан! И не просто узнал, а узнал так... скандально.

— Как? — шепчу я.

— На весь Совет «слили» запись, где Айвар дарит Лиссан фамильный артефакт рода Гур! Ты знаешь, что чувствовал я? — Рамиль смотрит на Айвара. — Не гнев. Опустошение. Потому что я понял, что то, что я считал Зовом, было ложью. А потом я узнал о вас с Лиссан, и понял, что меня обманывали все.

В комнате повисает тишина. Хватка Рамиля слабеет на моей руке.

Я молчу. Здесь не нужны слова.

Просто хочу поделиться своим теплом. Хочу, чтобы они помирились, забыли о прошлом, хочу успокоить их боль.

Но я не знаю как.

Айвар наклоняется вперед, положив локти на колени, ловит мой взгляд. Его эмоции меняются. Гнев на прошлое смешивается с чем-то теплым, настоящим.

— Только сейчас, с тобой, Мия, я понимаю, что это было наваждение. А я хотел быть с Лиссан и даже готов был отказаться пройти ритуал! Какой же я был дурак.

Рамиль кивает, его пальцы слегка сжимают мои.

— С тобой... все по-другому, — шепчет он. — То, что я чувствую к тебе — это другое. Это как... дышать. Естественно. Правильно.

Рамиль легонько поглаживает мою ладонь. Приятное тепло разливается в теле. От этого простого и нежного жеста. От их слов.

— А Лиссан? — спрашиваю я тихо. — Что стало с ней?

Оба хазара замолкают. Айвар откидывается на спинку кресла.

— Она отказалась от нас обоих, — говорит он, и в его голосе звучит горькое облегчение. — Сказала, что не чувствует ничего ни к одному из нас. Что мы — мужланы, готовые разорвать ее на части ради своих амбиций.

Айвар откидывается в кресле, проводит рукой по лицу.

— Да. Лиссан сыграла роль жертвы, которую разрывают на части два могущественных самца. И вышла сухой из воды. А мы... мы остались с позором. И ненавистью друг к другу.

Я сижу между этих двух историй, двух болей, и понимаю, что они оба были пешками. Их использовали, предали и бросили. И вместо того, чтобы увидеть общего врага, они годами терзали друг друга.

Сейчас я не чувствую себя маленькой и слабой. Я просто обязана помочь им найти общий язык.

— Айвар... — ловлю его взгляд. — Ты правда веришь, что Рамиль способен на такое? Унизить себя перед всем Советом, стать посмешищем для всей галактики... и все это ради того, чтобы насолить тебе?

Айвар молчит, но его челюсти сжаты. Он смотрит на Рамиля.

— Такого позора врагу не пожелаешь, — глухо произносит он, наконец. — Я видел его глаза тогда. Он верил в свой зов к Лиссан, — вынужден он признать.

Теперь я поворачиваюсь к Рамилю.

— А ты? Ты правда думаешь, что Айвар, который так ценит честь и традиции, опустился бы до такой грязной интриги? Подставить тебя, используя технологии, которые он презирает?

Рамиль смотрит на Айвара.

Я чувствую, как стена между ними даёт трещину. Это уже хорошо. С чего-то им надо начинать.

— Нет, — качает Рамиль головой. — Айвар бы скорее вызвал меня на дуэль. Это не его стиль — подставлять.

Они смотрят друг на друга.

Их ненависть годами не давала им осознать, что их обоих обманули. И вместо того, чтобы ненавидеть друг друга им стоило бы поискать того, кто это сделал с ними.

А ещё у меня возникает вопрос. А насколько в этом во всем замешана и сама Лиссан?

Но такое я не решаюсь произнести вслух. После их слов о неприкосновенности женщин у хазар.

Напряжение в комнате начинает спадать.

Айвар встает и подходит к дивану. Он опускается передо мной на колено. Берет мою вторую руку и подносит к губам. Его губы горячие, сухие. Легкое прикосновение обжигает кожу.

— Прости, — произносит он, глядя мне в глаза. — Мы не должны были приносить эту тьму в твой мир.

Он не отпускает мою руку. Рамиль тоже. И я сижу между ними.

Самый момент всё рассказать?

Как бы моя ложь… повторно не разбила их сердца…

Глава 10

Я сижу между моими мужьями, и тепло их рук проникает в самую душу, растапливая лед тревоги. Но для того, чтобы это тепло стало настоящим, мне тоже нужно быть честной.

Как они отреагируют на мою правду? Отвернутся?

От этой мысли внутри все снова сжимается в ледяной комок.

Ну, и пусть отвернутся. Зато так будет честно. Лишь бы о детях позаботиться помогли.

Айвар, все еще стоя на коленях, поднимает мою руку и снова касается губами моих пальцев, на этот раз смелее, дольше. По руке бежит волна жара, а внизу живота все скручивается в тугой узел желания. Он поднимает на меня глаза, и в их темной глубине больше нет гнева. Только голод.

— Мия… — шепчет он хрипло.

Рамиль, сидящий рядом, не отпускает мою вторую руку. Он наклоняется ближе, и я чувствую его дыхание на своей щеке. Он пахнет озоном, специями и чем-то еще — чем-то уникальным, принадлежащим только ему.

— Ты с нами, кайра, — тихо произносит он, и эти слова звучат как клятва. — Ты — наш центр. Наше равновесие.

Он мягко проводит кончиками пальцев по моей шее, и я невольно выгибаюсь ему навстречу, как кошка. Я чувствую их Зов — не как требование, а как приглашение. Он окутывает меня, баюкает, обещает защиту и наслаждение. И сопротивляться ему почти невозможно.

Да и не хочется совсем.

Только на одну ночь, шепчет предательский внутренний голос. Забыть обо всем. Просто быть с ними.

Айвар поднимается с колен и садится на диван с другой стороны от меня. Теперь я зажата между двумя могучими телами, окружена их теплом, их запахом, их силой. Он убирает прядь волос с моего лица, и его пальцы задерживаются на щеке, поглаживая кожу.

— Мы так долго тебя ждали, — говорит он, и его взгляд скользит по моим губам.

Он наклоняется, и мое дыхание прерывается. Его губы накрывают мои.

Сначала нежно, неуверенно, словно пробуя. А потом смелее, настойчивее. Я отвечаю ему, не в силах сдержаться, и в этот момент чувствую, как Рамиль целует мою шею, оставляя на коже влажный, горячий след.

Мир сужается до этих ощущений. Губы Айвара, исследующие мой рот, его язык, дразнящий мой. Руки Рамиля на моей талии, притягивающие меня ближе к себе. На наших телах вспыхивают узоры — эхо общего желания.

— Такая сладкая, — шепчет Рамиль мне на ухо, и от его голоса у меня по телу бегут мурашки.

Айвар отрывается от моих губ и смотрит на меня затуманенным взглядом. Он медленно тянет за край моей ночной сорочки, обнажая плечо.

— Позволь нам, — хрипло просит он.

Я киваю, не в силах произнести ни слова.

Они действуют слаженно, без слов, словно единый организм. Рамиль помогает мне стянуть сорочку через голову, и она падает на пол мягкой грудой шелка. Я остаюсь перед ними обнаженной, и щеки вспыхивают от смущения. Но в их взглядах нет осуждения. Только восхищение.

— Прекрасна, — выдыхает Айвар.

Он целует мое плечо, а Рамиль оставляет дорожку поцелуев вдоль позвоночника. Их руки исследуют мое тело — неторопливо, нежно, но настойчиво. Пальцы Айвара очерчивают контур моей груди, заставляя соски затвердеть.

Рамиль поглаживает мой живот, его ладонь опускается все ниже, и я сжимаю бедра, предвкушая его прикосновение.

— Расслабься, кайра, — шепчет он, и его пальцы скользят между моих ног, находя самое чувствительное место.

Я вскрикиваю от неожиданности и удовольствия. Он начинает поглаживать меня. Медленно, круговыми движениями. Внутри все начинает плавиться. Айвар в это время накрывает мою грудь ртом, дразня сосок языком.

Теряю голову, отдаваясь ощущениям, двойному наслаждению. Я изгибаюсь, подставляясь под их ласки, позволяя им делать со мной все, что они хотят.

Но сквозь туман удовольствия, сквозь пелену страсти, в мой разум пробивается ледяная игла страха.