Элизабет Питерс - Обнаженная дважды Страница 4

— Что ты хочешь написать? — спросил Крис.

— Книгу шуток, — живо ответила Жаклин. — Лунатический фарс, дьявольски остроумную, полную саркастического юмора работу, похожую на «Черную беду» или «Холодную удобную ферму». А может быть, повесть-фантазию. — Ее веки, губы и перья на шляпе задумчиво обвисли. — Славную повесть. Или рассказ-загадку. Я всегда думала, что смогла бы написать восхитительный таинственный рассказ. У меня есть друг…

Крис не вздрогнул, он съежился. Одним из недостатков Жаклин как клиента было то, что у нее были «эти друзья», которые выдвигали время от времени предложения, направленные на то, чтобы свести ее литературного агента с ума. «Ты хочешь сказать, что твой агент не подарил тебе ничего от Тиффани? Дорогая, все писатели, сотворившие бестселлер, заслуживают внимания в виде маленькой безделушки от Тиффани». Благодаря одному из таких друзей Жаклин не на шутку пристрастилась к «Зеленой таверне».

Плотно сжав губы, Крис терпеливо слушал болтовню Жаклин про ее подружку Катриону, популярную писательницу детективов, которая была абсолютно уверена в том, что Жаклин могла бы написать потрясающий приключенческий роман, если бы только захотела. Наконец он мягко сказал:

— Я уверен, ты можешь. Конечно, тебе не удастся получить за него много денег.

— О!.. — Жаклин рассмотрела гнетущее предположение и неохотно кивнула. — Катриона говорит, что детективы не приносят больших доходов.

— Удачливые писатели, подобные твоей подруге, существуют весьма неплохо. Однако они не задерживаются в списках «Таймс» более полугода.

Изумрудные глаза Жаклин сузились, и Крис поспешно добавил:

— Я знаю, бывают исключения. Я просто не советую бросать проверенный жанр ради призрачного успеха.

— Но, Крис, я уже говорила тебе, что если мне будет нужно написать «грубовато-красивый» или «волнующая мужественность» еще хоть раз…

Крис теперь слушал, не прерывая. Жаклин остановилась сама, чтобы перевести дух.

— Я знаю, здесь что-то кроется. Что? Что это?

— Как ты посмотришь на то, чтобы написать продолжение «Обнаженной во льду»?

Заключенный в груди Жаклин воздух вырвался в виде пошлого порыва ветра, взметнувшего вверх края бумажной салфетки, на которой стоял бокал «Смертельного восторга».

— Так это?.. Это то, что ты… Слава Богу! Я боялась… я думала, что ты собираешься сказать мне о своей неизлечимой болезни или… — Она неожиданно перешла на визг: — Что ты сказал? Ты сказал… я… продолжение… «Обнаженная»?..

— Ты, продолжение, «Обнаженная».

Крис наблюдал за тем, как известие уляжется в ее сознании, чтобы в нужный момент позвать официанта и заказать шампанское. Представившийся случай стоил того. Первый и единственный раз за все время их знакомства он видел Жаклин лишившейся дара речи.

Крис знал, что ему не нужно говорить Жаклин о том, каким головокружительным успехом может обернуться это предложение. Если в последние десять лет и появилась какая-нибудь книга, известная не только читающей публике, но и тем, кто, шевеля губами, с трудом разбирал надписи на продуктовых упаковках, то это была «Обнаженная во льду».

Ее успех поразил Криса, но он не питал к ней интереса; это была особая смесь игры воображения и романтики, политая соусом доисторических времен, что не соответствовало его вкусам. Однако четырехмиллионная читательская аудитория раскупила книги в твердом переплете, а те, кто едва умел читать, были без ума от адаптированного варианта романа, вознесшего к славе две молодые звезды. Трагическая смерть Моргана Мередит и Джеда Деверо в авиакатастрофе вскоре после появления на экранах страны фильма по этой книге обеспечила им бессмертие и подняла буквально шторм популярности, длившийся неделями.

Жаклин замерла, уставившись в пустоту. Крис вернул ее к действительности.

— Не надо так плохо играть, Жаклин. До тебя должны были дойти эти слухи. Шесть недель прошло с тех пор, как Катлин Дарси была признана судом мертвой. Я не знаю, почему это заняло столько времени. Все доказательства указывали на то, что она покончила с собой семь лет назад, но ты знаешь, как работает закон: мельницы Господа мелют медленно.

Жаклин продолжала смотреть в никуда, не на него, а на некое невыразимое видение, появившееся неподалеку. Возможно, этот полуидиотский взгляд и подтолкнул Криса прокомментировать:

— Она была странной женщиной. Как бы там ни было, она мертва, как юридически, так и фактически, а ее имущество было передано Наследникам. Теперь это определено. Планируется создать продолжение романа.

— Я? — выдохнула Жаклин. — Продолжение? «Обнаженной»?

— Почему нет? Всеведущая, ты должна знать, что Катлин Дарси запланировала другую книгу, возможно, и трилогию. У тебя только два романа, они написаны в том же жанре и имели чрезвычайный успех. Соревнование за право создать продолжение будет жестоким, однако только один фактор может работать против тебя. Этим фактором является Бутон Стокс, агент Катлин, который предпочтет одного из своих собственных авторов. Он может и не признавать этого, но сделает именно так. Теперь тебе нужен новый агент…

— Нет.

— Что? — Наступила очередь Криса вытаращиться.

— Нет. Нет, Крис. Мне надо найти нового агента, но я не буду писать продолжение «Обнаженной во льду». Я люблю эту книгу. Я уже прочитала ее двадцать раз. Пусть кто-нибудь другой провалит продолжение. Этим кем-то я не буду.

ГЛАВА 2

— Садитесь, пожалуйста. Мистер Стокс выйдет к вам, как только в его рабочем расписании появится свободная минутка.

Девушка за столом в приемной быстро, монотонным голосом произнесла свой монолог, не отрывая взгляда от журнала, который она читала. Жаклин ничего не ответила и не пошевельнулась. Она просто дала почувствовать свое присутствие, как это бывает в случае с назойливым и неприятным запахом. Через несколько мгновений девушка с трудом оторвалась от своего занятия и подняла глаза. Выражение неясной благожелательности на лице Жаклин оставалось неизменным, однако секретарша сглотнула комок в горле и нервно поправила золотистые волосы.

— Э… мистер Стокс немного задержался сегодня утром, мадам. Чрезвычайная ситуация, знаете ли.

Будучи женщиной с умеренными видами на будущее, Жаклин приняла подобную хромающую вежливость с тем же воодушевлением, с которым она была предложена. В конце концов, никто не ожидает присутствия манер, свойственных прошлому веку, у молодой женщины с окрашенными в радужный розовато-лиловый цвет ногтями. Жаклин мило кивнула в ответ и села в кресло.

Хотя она и была слегка раздражена ожиданием встречи, на которую записалась более чем неделю назад (с какими такими чрезвычайными ситуациями сталкиваются литературные агенты? С толпой авторов в конце квартала?), но она не сожалела о том, что ей предоставилось несколько свободных минут, во время которых можно привести в порядок мысли и осмотреть обстановку.

Казалось, она была навеяна фильмами 30-х годов, а выполнена с полным отсутствием вкуса. По цвету и форме кресла походили на переросшие баклажаны; они были неудобно низкими, и их покрывал колючий вельвет. Стол в приемной в стиле рококо (разумеется, копия) был богато инкрустирован перламутром и пластинами латуни. То же самое можно было сказать и о секретарше, исключая, конечно, из ее описания упоминание о перламутре. Она вся была какой-то ненатуральной, включая, как подозревала Жаклин, два выдающихся вперед конуса грудей, которые раздирали шелковую ткань ее блузки, как… Жаклин остановила себя. Чтение любовных романов оказывает пагубный эффект на сравнения, приходящие в голову. Если Господу Богу и мистеру Стоксу угодно, то в ее следующем романе ни разу не будет упомянут вздымающийся или выпирающий холмик. Катлин Дарси раскручивала эротические эффекты (а их было множество в ее книге), не прибегая к такой грубой технике.

Менее уверенная в себе женщина могла бы почувствовать некоторую неловкость, дойдя до этого пункта в своих рассуждениях. Жаклин никогда не смущалась, но тонкая струйка беспокойства, не дававшая ей покоя с тех пор, как она договорилась о деловом свидании, постепенно разрослась до ширины Рубикона. Было еще не поздно; она уже перешла один приток, назначив встречу, но сама река оставалась впереди. Даже сейчас Жаклин могла повернуть назад.

Крис попытался отговорить ее.

— Я, должно быть, сошел с ума, предложив тебе это. Подсознательно я рассчитывал на то, что ты откажешься. Ты хоть понимаешь, во что ты ввязываешься?

Он продолжал говорить с ней. Жаклин отмела его предупреждения в сторону. Она умела обращаться с рекламой и делала это лучше многих. Жаклин обладала достаточным самомнением, чтобы оставаться неопалимой купиной под иссушающим ветром нападок, которые, несомненно, обрушатся на нее, и при этом написать хорошую книгу. Читатели и критики хотят другую «Обнаженную во льдах», и никто, включая саму Катлин Дарси, не был в состоянии написать ее заново.