Инстинкт Убийцы. Книга 3. Остров Черной вдовы - Элеонора Бостан Страница 131

начале, когда Игоря еще не было и в помине? Почему позволяла издеваться над ним и над ней? Почему обрекла его, беззащитного ребенка на жизнь, в которой не было ничего, кроме унижений, травли и страданий? Зачем она мучает его сейчас своим печальным голосом или притворным оптимизмом? Или она тоже считает его свиньей, радеющий только за свою шкуру? Неужели не понимает, как это убийственно для ребенка, видеть, как кто-то день за днем унижает его мать на его глазах?

Впрочем, нередко она и сама срывала на нем злость, так что, если быть честным с собой (а он давно понял, что самая бессмысленная и самая опасная ложь – ложь самому себе), большую часть своей жизни Игорь был между молотом и наковальней. Поэтому на смену короткому всплеску чувства вины и несправедливости приходила обида и даже злость. Он не просил рожать его, не выбирал себе такую семью, а она выбрала. Это был ее выбор, и по большому счету, видимо, он был не так уж ей дорог, не дороже насиженного места и возможности не работать на 2-х работах, чтобы поднять сына. Значит, его страдания не были настолько веской причиной, чтобы менять свою жизнь. Ребенок – второсортное существо, обуза для взрослого, маленький раб, не имеющий ни прав, ни уважения, ни свободы – вот что впитал Игорь за годы жизни под родительской крышей. И в глубине души он понимал, что никогда не простит ее за ее трусость или лень, или что на самом деле удерживало ее на месте, ведь он видел других женщин, сбегающих от мужей даже под покровом ночи, чтобы у их детей была лучшая жизнь. Чтобы их не калечил моральный урод, самоутверждающийся за счет слабых.

Поэтому звонки матери были крайне редкими, а с течением времени – всё реже и реже. К тому же, он не любил просить, с детства привык этого не делать, а для того, чтобы позвонить, ему надо было спуститься на пост охраны в подвале и взять свой телефон – он сдал его по прибытии на остров, как и все работники. Хотя, у него был даже ограниченный, но всё же доступ в интернет – Ада любила побаловать себя деликатесами, изысканной кухней и экзотикой, и Игорь, не видевший в детстве ничего, кроме сосисок и макарон, научился готовить самые невероятные блюда из самых удивительных ингредиентов. А для этого ему нужен был интернет, иногда он просто читал рецепты и хитрости – повар обычного бистро понятия не имел о том, как не испортить трюфель или правильно подать лобстера – иногда смотрел мастер-классы ведущих поваров мира, набираясь бесценного опыта для будущей жизни. Он быстро схватывал, у него был талант и любовь к своему делу, так что его хозяйка ни разу не отправила блюдо назад. Но и не похвалила, Ада Терер была из той категории людей, которые и под дулом пистолета не могут выдавить из себя что-то хорошее в чей-то адрес.

В доме связь, конечно, была, и интернет, и спутниковое ТВ, но его ноутбук, купленный на первую островную зарплату, после общения с местным IT-шником имел доступ только на поисковики и YouTube. И то, за каждым его выходом в сеть пристально следили, об этом ему сразу сообщил сам Роман, парализуя его своим ничего не выражающим взглядом серийного убийцы. После этих глаз, будь Игорь хоть первоклассным хакером – а это было далеко не так – он бы и близко к компьютеру не подошел. Но это были привилегии, ведь остальные работники их маленького «королевства» ограничивались тем, что привезли из дома – книгами, музыкой и загруженными в планшеты фильмами. А он мог читать новости, смотреть самые новые фильмы онлайн и слушать музыку… но это была одностороння связь, он как будто сидел за стеклом, наблюдая мир в окно – какая ирония, именно в Windows и был его выход в мир – но сам не мог ни с кем поговорить, никакое средство связи для него не работало.

Не очень-то и хотелось, подумал он с улыбкой, он пристрастился к новому мировому тренду – сериалам, герои заменили ему друзей, а их бурная жизнь – его собственные впечатления, и это было попадание в десяточку, еще одно сладкое удовольствие, которых теперь было так непривычно много в его жизни. И тот факт, что он научился получать удовольствия, разрешил сам себе их принимать, признал, что и он достоин радости – Игорь считал одной из величайших своих побед.

И удовольствия ждали его, поэтому он не стал терять время. Сидя в кресле у окна, за которым его ждала летняя ночь, Игорь быстро печатал, изредка поднимая глаза к потолку, чтобы вспомнить всё до мельчайших деталей. Крем для лица, изготовленный во Франции по ее спецзаказу, шоколад для косметических обертываний – Игорь считал извращением использовать пищевые продукты не по назначению, хотя этот шоколад и не был съедобным – черная икра, манго и маракуя, сыры и мясные продукты, органические средства для уборки дома и еще много совершенно разношерстных товаров, которые привозили со всех концов света. И это был только список на неделю. Сколько же денег нужно иметь, задумался вдруг он, чтобы содержать свой собственный мир? Вряд ли он знал такое число.

Еще раз пробежав глазами список, он нажал на кнопку «отправить» и отложил планшет. На сегодня его работа закончилась. Конечно, Ада могла в любую секунду дернуть его и потребовать очередную горячую ванну или какао с пирожным… но он чувствовал, что сегодня его никто не потревожит. Его госпожа еще не удалилась в свои покои, сидела в кабинете весь вечер, даже не подзывая его и ничего не требуя. После урагана дел ей хватало, хотя лично она и палец о палец не ударила, она лишь отдавала распоряжения и указывала на недостатки то тут, то там. Но она целыми днями шаталась по острову или сидела за закрытыми дверями, иногда вызывая Романа, но чаще всего одна. Что она там делала, Игорь не знал и знать не хотел, его тревожил лишь один вопрос: здорова ли она? От этого напрямую зависело его будущее.

– На больную она, вроде, не похожа, – тихо проговорил он, заходя в свою собственную ванную, опять маленькое удовольствие. – Наверное, переживает, во сколько ей влетит этот ураган.

А может, перепады настроения, подумал он, у женщин такое постоянно случается, об этом кричат все в интернете. Через 10 минут Игорь вышел из ванны, он еще не полностью победил привычку лихорадочно спешить, оказавшись под душем, но сегодня