Кэрол Кейл - Чужие секреты Страница 25

— Входите! — донесся голос из глубины дома.

Чувствуя себя не очень уютно, Макси открыла дверь незнакомого дома и, переступив порог, крикнула:

— Здравствуйте, это Макси Барнел. Я приехала к мистеру Мюлленбергеру!

— Последняя комната в конце коридора! — ответили ей издалека.

Она закрыла за собой дверь и чуть помедлила, чтобы сориентироваться. И без того узкий коридор был загроможден с обеих сторон книжными полками, столами, велосипедами и, естественно, увешан ружьями. Девушка двинулась вперед, заглядывая в открытые двери: гостиная, столовая, кухня. Всюду лежали стопки журналов, игрушки, кипы сложенного белья и беспорядочно разбросанная одежда. Мебели было многовато, и это создавало ощущение тесноты.

— Мистер Мюлленбергер! — еще раз позвала Макси, подозревая, что за последней дверью находится уже спальня.

— Входите!

Прежде чем войти, она заглянула в комнату. Человек, лежавший на постели и облаченный в пижаму, приветливо улыбнулся ей.

— Чем могу помочь вам? — спросил он.

Чувствуя себя Красной Шапочкой, Макси представилась:

— Я Макси Барнел из «Регард». Ваша жена сказала, что вы можете принять меня сегодня.

— Входите, входите. Простите, что я не встаю. Садитесь сюда. — Он указал на качалку в ногах кровати.

Пробираясь между стопками книг и кучами одежды, Макси заметила в углу комнаты инвалидное кресло. И наконец все поняв, успокоилась.

— Несчастный случай, ехал на мотоцикле, — пояснил Мюлленбергер, перехватив ее взгляд. — Четвертого июля. Сломал обе коленные чашечки, но собираюсь выжить.

Сложив руки на животе, он разглядывал ее поверх очков в металлической оправе. Довольно молодой, худощавый, с длинными волосами, он оказался совсем не таким, как представляла себе Макси. Она в нерешительности смотрела на качалку. Стоит ли садиться и терять время? Понятно, что он не в таком состоянии, чтобы лазить под машинами, устраивая взрывы. Неожиданно ей пришло в голову, что у нее есть и другой повод побеседовать с Родом Мюлленбергером. Она вынула фотографию Джералда Стэмпа и присела в кресло.

— Вы слышали, наверное, что в Гленвуд-Спрингз исчез человек. Его жена попросила меня помочь ей раскрыть эту тайну. Я не уверена, что мне удастся что-либо сделать, но все же хочу попытаться. Оказалось, что он коллекционировал оружие.

Мюлленбергер взял фотографию и стал молча ее разглядывать.

— Известно, что Джералд Стэмп продал свою коллекцию несколько месяцев тому назад кому-то в Гранд-Джанкшн, но никакой расписки не сохранилось. Не могли бы вы посоветовать, как найти покупателя коллекции?

— Ну, во-первых, это не коллекция, — сказал он, возвращая фотографию.

— Но ведь это же только часть всего собранного.

— Да, однако и по этому уже видно, что это не коллекция, человек просто любил огнестрельное оружие. У него не было направления, настоящий коллекционер собирает вещи вполне определенные — скажем, кентуккийские винтовки или пистолеты восемнадцатого века. А у Стэмпа здесь что попало — и кольт, и винчестер, и ремингтон.

— Значит, его коллекция не представляла никакой ценности?

— Попадаются отдельные ценные образцы, но все вместе вряд ли кого-нибудь могло заинтересовать, во всяком случае, не настоящего собирателя. Возможно, если кто-то хотел купить оружие, просто любое оружие, он мог бы купить и все.

— Террорист?

Образ Джералда Стэмпа становился все более загадочным.

— Не обязательно. Просто любой, кто имеет лицензию на торговлю оружием, мог пополнить свои товарные запасы. На вашем месте я бы взял справочник и обзвонил оружейные магазины в Гранд-Джанкшн.

— Отличная идея! — Убрав фотографию, Макси посмотрела ему в глаза. — А еще меня интересуют люди, которые умеют взрывать машины.

Ее собеседник отвел взгляд.

— Да, я слышал… ваш редактор… Очень сожалею.

— Конечно, я понимаю, что такого рода орудия уничтожения не ваша специальность. Едва ли вы можете мне посоветовать, как выследить того, кто убил его.

Мюлленбергер поправил у себя за спиной смятую подушку.

— Мисс Барнел, вам известно, что НАО подготовила тысячи солдат для отправки на фронты первой мировой войны? Часто они больше вообще нигде не обучались, прежде чем попадали за океан. Во время второй мировой было то же самое.

— Да нет, я…

— Мы гордимся тем, что уже сделали, и хотим быть полезными, если вдруг опять потребуется. Но поскольку людей, любящих оружие, очень много, то наверняка среди них есть и негодяи. Вы меня понимаете?

— Да.

— Вполне возможно, что убийца мистера Донована — большой любитель оружия, но, уверяю вас, не эта склонность сделала его убийцей.

— Конечно, я понимаю. Надеюсь, вы скоро встанете на ноги, — добавила она, улыбаясь.

— Не сомневайтесь. Вот смотрите. — И он поднял обе забинтованные ноги на несколько дюймов над кроватью.

Макси понимала, что должна бы порадоваться, но почему-то вместо этого огорчилась.

— Вдруг вам что-либо понадобится? Кто-нибудь есть в доме?

— Жена и дети скоро вернутся.

— Понятно. Спасибо за помощь.

— Не за что. Если у вас будут еще вопросы — звоните, — сказал Мюлленбергер, когда Макси подошла к двери. — Да, и еще… — Макси повернулась и удивленно подняла брови. — У этого Стэмпа, — он предостерегающе поднял палец, — не было коллекции, зато был целый арсенал.

— То есть?

— То есть, много ружей, которые могут стрелять. Поэтому вы должны быть осторожны.

— Спасибо за совет.

Макси была уже у выхода, когда услышала, как Мюлленбергер прокричал ей вслед:

— Если вам понадобится научиться стрелять в целях самообороны, обращайтесь в Ассоциацию!

12

Вернувшись в офис, Макси воспользовалась советом Мюлленбергера и обзвонила все магазины, торгующие оружием в Гранд-Джанкшн. О Джералде Стэмпе никто ничего не знал, кроме того, что было написано в газетах.

Часа в четыре, после утомительных и не менее бесплодных поисков, явился Рис. Он предложил ей выпить и готов был даже раскошелиться на обед, но Макси отказалась, увеличив на сегодня список его поражений.

Старина Окли, отсиживавшийся в Форт-Коллинзе, окончательно пал духом — полночь приближалась, а Аниты все не было. Грэди вместе с ним прислушивался к шуму моторов подъезжавших автомобилей и ждал, когда зазвонит телефон. Около десяти часов Грэди услышал в двенадцатом грохот. Он затаил дыхание, ожидая, что Окли начнет сейчас все крушить от злости. Однако стало тихо, и лишь в двенадцать часов ночи чувствительный передатчик позволил Грэди услышать, как звякнула цепочка и щелкнул замок. Скользнув в офис, молодой человек увидел в окно, что Окли направляется по шоссе к бару, причем совсем не хромая.