Моя главная роль - Екатерина Береславцева Страница 34

– Алёна! – он нагнулся ко мне и положил прохладную руку на мой лоб. – Всё не так, как придумало твоё воображение! Я уверяю тебя, всё совсем не так!

– Ты просто ничего не знаешь! – я заволновалась. – Я тебе сейчас всё расскажу, и ты сам поспешишь нас отсюда увезти!

– Куда вы собрались, Елена Марковна? Вам плохо у нас? – перед моими глазами возник Звягинцев. – Пётр, я же просил!

– Иван Сергеевич, хоть вы скажите, что нам опасно здесь оставаться!

– Не скажу, Елена Марковна, потому что я честный человек, а вы сейчас заставляете меня говорить неправду!

– Сядьте, сядьте оба, и я обо всём вам расскажу! Нужно уже раз и навсегда разобраться с этой мучительной историей!

– Только с одним условием, Алёна! Вы примете эти таблетки и перестанете волноваться, в вашем неустойчивом положении это чревато осложнениями!

– Вы имеете в виду для… для него? – я положила руку на свой живот. Наверное, мне показалось, но в этот момент изнутри, как раз в том месте, где сейчас лежала моя ладонь, что-то меня толкнуло. Я вздрогнула. Я, конечно, не с луны упала и совершенно точно знаю, что первые внутриутробные толчки ребёнок совершает примерно в середине срока беременности, но сейчас мои чувства мне говорили совсем другое.

– Что, любимая? – Петя испугался. – Болит? Господи, Иван Сергеевич, сделайте что-нибудь!

– Детский сад! – воскликнул Звягинцев. – Пётр, тебе тоже дать успокоительного?

– Прекрати, Петя, я отлично себя чувствую! – я блаженно улыбнулась, не отнимая руки от живота. Такое спокойствие вдруг опустилось на меня, так мне стало хорошо и легко, будто не на жёсткой кровати я лежала, а качалась на пуховом облаке. Что мне теперь какие-то старушки!

– Правда, Алёнушка?

– Правда. Ну что, вы слушаете меня, мои дорогие мужчины?

И я рассказала. С самого начала. О негодовании, которое я испытала, увидев свои украшения на чужом человеке, о поразительной схожести старушки со мной, о её странном преследовании, не менее странных исчезновениях, о появлении на свет двух незаконнорождённых малютках и о той неуёмной мести, которая управляла этой с виду безобидной бабулей. Во время моего рассказа лицо доктора хмурилось, а Петино, напротив, разглаживалось. Я не могла понять реакцию любимого человека, но всё-таки досказала до конца.

– А потом я увидела вас вместе, Петя, и так испугалась за тебя, что, не разбирая дороги, помчалась тебя спасать. А когда я грохнулась головой обо что-то твёрдое… Кстати, что это было?

– Цветочная кадка, Алёна! Господин Закаидзе, хозяин ресторана, велел сжечь её и пепел развеять по ветру!

– Жёстко! – присвистнула я.

– Грузины вообще народ основательный. Продолжай, милая.

– Так вот, когда моя голова соприкоснулась с тем горшком, я поняла, что ты был всего лишь приманкой, а охотилась она только на меня!

– Это вся твоя история?

– А что, недостаточно?

Петя выразительно посмотрел на доктора. Я нахмурилась – кажется, мне тут не верят! А ещё, не дай бог, считают психически больной. Ну нет, так просто я не дамся!

– Если хоть один из вас найдёт в этих фактах брешь, я поаплодирую ему стоя и сама сдамся в психушку. Ну, кто первый?

– Вань, расскажи ей про аварию, ну ту, другую!

– Про какую ещё другую аварию? – я с недоумением переводила глаза с одного на другого. – Я что-то не знаю? Есть что-то ещё? Господи, ещё жертвы?!

– Ты помнишь, Алёна, – доктор обратился ко мне на «ты», но я даже бровью не повела. – Когда Никита рассказывал тебе о том, что помощь подоспела к нему странно быстро…

– Помню-помню, он очень этому удивлялся!

– Так вот, недалеко от места его неудачного виража, впереди по дороге, буквально через несколько десятков секунд после того, как Никита врезался в дерево, произошла другая авария, с гораздо более страшными последствиями…

– Да вы что! Какой невезучий был день! – я ахнула. А потом до меня дошло. – Подождите, вы хотите сказать, что ту аварию тоже бабка спровоцировала? Вот ужас какой! Но зачем?

– Ты делаешь неправильные выводы, милая! Мы же тебе говорим: через несколько секунд!

– Значит, не она? Да, она, наверное, не успела бы добежать. Всё-таки силёнок у пожилых людей не настолько много…

– Нет, она не понимает!

– Не надо на меня кричать, я всё прекрасно поняла! – спокойно сказала я. – Врачи скорой помощи приехали к Никите так быстро потому, что были недалеко. Всё правильно?

– Всё, да не всё! – Петя помолчал. – А теперь прикинь, что было бы, если бы Никита спокойно себе ехал дальше. Что было бы с ним?

– Он бы попал в другую аварию, да? – только теперь я начинала понимать, что эти двое пытались мне сказать. – То есть вы хотите меня уверить, что, не будь в тот момент на дороге моей родственницы, Никитке пришлось бы гораздо хуже?

– Наконец-то! – в один голос сказали они.

– Теперь ты понимаешь, почему я стал такой нервный? – спросил Петя у Звягинцева.

– А я? – улыбнулся тот. – После того, как я её встретил, мне стали сниться кошмары!

– Мальчики, вы сейчас о чём, а?

– О том, какая чудесная женщина мне досталась, любимая!

– Ну то-то же! – я довольно улыбнулась. – Ладно, допустим, вы правы, и бабка не собиралась его убивать, а даже как бы спасла, а что тогда вы, сообразительные мои, скажете об истории с лифтом? Зачем она заманивала меня в эту чёртову кабинку, а?

– Ваня!

– Алёна, мне удалось разговорить Серёгу.

– Этого невменяемого психа?

– Разве всякий, кто называет тебя дурой, может считаться неуравновешенным психом?

– Кто-то говорил, что мне волноваться нельзя, а сейчас провоцирует меня на… на…

– Успокойся, милая! – они одновременно схватили меня за руки, один за левую, другой за правую. Я удовлетворённо вздохнула.

– Так что там с Серёгой?

– А Серёга рассказал потрясающую историю. Будто бы старушка отчаянно умоляла его не ждать тебя, как он вначале собирался, а срочно уезжать наверх.

– Ага, значит всё-таки он признался в том, что она была! А вы мне не верили! – я улыбнулась. – Подожди, что значит – умоляла не ждать? Наоборот, она изо всех своих старушечьих сил хотела, чтобы я попала в кабинку, я же помню, как у неё с этим пси… с этим Серёгой ещё казус вышел – она уговаривала его подождать меня, а ему срочно надо было ехать.

– Ты ошиблась, Алёна. Старуха чуть ли не плакала, умоляя не впускать тебя. Она сказала, что ты – ненормальная особа, которая гоняется