Людмила Зарецкая - Приворот для Золушки Страница 38

Алиса попыталась уговорить Инку остаться дома, пообещав дословно пересказать все, что узнает от Бунина, но, как и следовало ожидать, та была непреклонна в своем желании припасть к первоисточнику, а потому торчала на кухне подруги уже за два часа до прихода гостей.

Впрочем, смирившаяся с неизбежным Алиса тут же нашла в этом плюс. Инна была прекрасной кулинаркой, поэтому помимо фирменного плова Тара… тьфу ты, напасть, Ивана ждали и другие вкусности, позволявшие достучаться до его сердца обычным мужским путем – через желудок.

Наталью по здравом размышлении подруги решили не звать.

– У нее в последнее время нервная система слабая, – разглагольствовала Инна. – Уж ей-то мы точно все потом расскажем, отфильтровав лишние подробности, способные повлиять на ее тонкую душевную организацию.

Больше всех приходу Ивана (ну, кроме настырной Инки, конечно) был рад Игорь, страшно благодарный Бунину за то, что он спас жизнь Алисе. Поэтому он с энтузиазмом затарил холодильник деликатесами, а бар отличными напитками. Алису это обстоятельство радовало вдвойне, потому что если Инка и Иван сцепятся, как бультерьеры на бойцовской площадке, только Игорь сможет разнять их без ущерба для жизни и здоровья.

Иван, как и следовало ожидать, пришел злой и мрачный. Алиса еще раз отметила, что он стал гораздо симпатичнее после того как сбрил свои усы, и порадовалась, что Иришка благотворно влияет на своего возлюбленного.

Разговор за столом получился бы довольно натянутым, если бы не Игорь, который умело взял дело в свои руки. Уже минут через двадцать Иван расслабился, весело хохотал над свежими анекдотами, дегустировал разные сорта виски, любовно смотрел на Иришку, весьма благосклонно – на Алису и без ненависти во взгляде – на Инну.

Перцева была само очарование. Она почтительно внимала каждому бунинскому слову, не делала безапелляционных замечаний, похвалила Иришкину кофточку… В общем, вела себя как отличница, пришедшая на первое причастие.

Через два часа Бунин сам затронул интересующую подруг тему.

– Я ведь понимаю, зачем вы меня сюда затащили, – начал он. – Предупреждаю сразу, что могу – расскажу, о чем не могу, даже не спрашивайте. Уйду, и все.

– Договорились, – решительно ответил Игорь.

– Ну, тогда давайте, дамы, начинайте. Что именно вас интересует?

– Объединены ли в одно уголовное дело все факты смертей клиентов «VIP-тура», – мгновенно встряла Инка.

– Нет, – удивленно ответил Иван. – А с чего все вообще взяли, что эти дела связаны между собой?

– Так во всех газетах пишут, – ответила Алиса.

– Алиса Михайловна, вы еще, конечно, можете верить в то, что пишут в газетах, но уж Инне Сергеевне ли не знать, как сильно эти бредни могут отличаться от действительности.

– Неправда, – запальчиво закричала Инка, – я, к примеру, свою репутацию берегу, а потому непроверенную информацию не выдаю! А если вы не хотите рассказывать все мне, зато направо и налево расшвыриваетесь фактурой при таких сомнительных личностях, как Генка Дуб, то нечего потом жаловаться!

– Я и не жалуюсь, – спокойно заметил Иван, – я констатирую факт.

Инка покраснела и начала пыхтеть, как закипающий чайник, но Игорь положил руку ей на плечо, и она затихла, не начав пускать пузыри.

– Если вас интересует гибель Саши Головиной, то ее нашли мертвой на могиле собственной сестры. Там десять лет назад уже была темная история, девчонка повесилась в ванной из-за несчастной любви. Если учесть, что их мать уже семь лет состоит на учете в психиатрическом диспансере и в данный момент как раз проходит очередной курс лечения в стационаре, то вполне вероятно, что младшая дочь тоже покончила с собой, приняв большую дозу клофелина.

Знакомые их семьи говорят, что Саша была очень привязана к сестре и страшно переживала из-за трагедии. Да и с больной матерью ей приходилось нелегко. Крутилась как белка в колесе, чтобы обеспечить ей надлежащий уход. Могла и не выдержать…

– А правда, что на бокале с шампанским, в котором были растворены таблетки, нет ее отпечатков? – снова спросила Инна.

– Да есть отпечатки, – досадливо поморщился Иван, – только странные какие-то, смазанные. Так что на всякий случай проверяем, кому была выгодна смерть девчонки. Может, и не сама она отравилась, а помог кто.

– Теперь про Маркелову расскажи, – потребовала Инна.

– А что тут рассказывать? Тут-то как раз все понятно, за исключением одной маленькой детали. – И Иван рассказал историю о том, как влюбившаяся Гелечка оформила для своего возлюбленного липовый кредит в банке.

– Неужели Муромцев вот так взял и отказал ей в деньгах? – ахнула Иришка, услышав, как отчаявшаяся Геля обратилась к богатому любовнику с просьбой о трех миллионах. – Ведь он ее на верную смерть послал! Своими руками! Не мог же он не понимать, что она в отчаянии способна решиться на самый страшный шаг…

– Такие, как Муромцев, не могут покончить с собой из-за трех миллионов рублей, – спокойно ответил Игорь. – Ему и в голову не пришло, что такая мелочь для кого-то окажется убийственной.

– Ну да, – подхватил Иван, – тем более что он посоветовал ей продать ценные вещи. Незадолго до этого он как раз подарил Маркеловой очень дорогое кольцо. На всю сумму кредита, может, и не хватило бы, но на половину – точно.

– И что это было за кольцо? – полюбопытствовала Инка.

– Не знаю, – честно признался Иван. – В разговоре со мной Муромцев назвал его перстнем царя Соломона и дал понять, что это очень дорогая вещь. Но ничего похожего в квартире Маркеловой мы так и не обнаружили.

– Перстень царя Соломона, говоришь? – задумчиво протянул Игорь.

– Ну да. Мы уже всю башку сломали, что он имел в виду. У нее на руках, конечно, брюлики были и в шкатулке с драгоценностями тоже, но такие обычные, как у всех. Трехмиллионный кредит ими не закроешь.

– Что ж, пожалуй, я могу рассказать тебе, кто такой царь Соломон, – Игорь широко улыбнулся.

– Я и сам в курсе, – обиделся Иван. – Чай, не лаптем щи хлебаем. Историю проходили.

– Нет, брат. Это другой царь Соломон. О нем пока история умалчивает. Он широко известен исключительно в узких кругах. Но если ты хочешь, я тебя с ним познакомлю, – заявил Игорь и расхохотался в голос, увидев недоуменные лица собравшихся за столом. – Соломон Яковлевич Бернштейн – оч-чень известный ювелир. Ему сейчас уже под восемьдесят, но глаз у него все так же зорок, а руки точны. Он делает изумительнейшие вещи, элитные, которые просто так не купишь ни в одном магазине. Кстати, девушки, именно с его любезного разрешения я одалживал инструменты, чтобы провести среди вас лабораторное занятие по бриллиантам.