Елена Арсеньева - Черная жемчужина Страница 5

Да и на здоровье, с другой-то стороны! Сидела бы Алка на своем рабочем месте – денежка бы ей досталась. Поэтому Алена отправилась своим путем, и очень скоро и Алка, и Ушастый, и сообщение, и даже издательство «Глобус» улетучились из ее мыслей, а воцарилось в них целиком и полностью аргентинское танго.

С тех пор, как однажды в Париже наша героиня случайно потанцевала милонгу – танец, потом попала на милонгу – на вечеринку, где танцуют только аргентинское танго (эти омонимы поначалу надолго стопорят тех, кто только начинает тангировать… такое слово в самом деле есть, честное слово… ну, еще иногда говорят – «танговать»), – а потом оказалась в студии мадам Мартин, в совершенно волшебном шато (ну, само собой, замешавшись заодно, по своему обыкновению, в очередную криминальную разборку[1]), она совершенно ошалела от этого красивейшего в мире танца и отдавала ему все свое свободное время, порой просто-таки крадя его у работы и личной жизни. К несчастью, ни один из ее нежных приятелей не тангировал, а поэтому не мог разделить танцевального пыла Алены, и она все чаще думала, что, конечно, полной гармонии в этом мире достичь невозможно. Партнеры для личной жизни у нее были на выбор, а вот партнеры для танго, увы… Но тем не менее Алена посещала все милонги, которые проводились в Нижнем, не пропускала ни одного урока в студии «Атанго», а при малейшей возможности ездила в Москву на танговские фестивали ну и, само собой, на московские милонги. Что характерно, на прошлое Рождество она умудрилась отыскать во время одной такой милонги виновника целой серии кровавых убийств… которые на самом деле убийствами не были! – и все это в перерывах между несколькими танго![2]

У милонг «Атанго» был только один недостаток: они слишком быстро заканчивались. Нет, в самом деле, ну что такое – четыре часа аргентинского танго?! Да это просто миг, прекрасный миг! Раз – и нет его… Даже и не постигаешь, отчего так ноги разболелись? Четыре часа провести на двенадцатисантиметровых каблуках, это само по себе не так уж просто, а уж если большую часть этого времени не просто так за столиком сидишь, свои хорошенькие ножки привольно вытянув, а на этих самых ножках почти беспрерывно совершаешь некие пируэты, то, конечно, скидываешь свои туфельки фирмы «Neotango» с долей тайного облегчения.

Алена в этом смысле была дама опытная, поэтому она давно оставила такие глупости, как приходить на милонги в фасонных сапожках. Надела удобнейшие ботиночки на низком каблуке, натянула поверх сетчатых колготок джинсы, свернула юбку с невероятным разрезом и убрала в сумку вместе с баснословными танго-туфельками стоимостью в четверть ее гонорара за романчик, надела свитер, куртку, обмоталась шарфом и вышла в темную ноябрьскую ночь – звездную и довольно теплую.

Однако стоило вывернуть на Рождественскую, ветер хлестанул в лицо с такой силой, что Алена попятилась душевно и физически. Ветер выбивал слезы из глаз, и она ужасно пожалела, что ресницы накрашены. Приходилось то и дело осторожно промокать уголки глаз бумажным платочком, чтобы не потекла тушь, однако то ли платочек оказался не столь уж мягок, то ли ветер усиливался, то ли еще что, но глаза слезились все сильней. Ладони замерзли, она сунула их в карманы и пожалела, что забыла перчатки. А руки снова и снова приходилось вынимать из кармана, чтобы доставать платок и вытирать слезы, которые текли все сильней, и пальцы вообще закоченели… Не сразу до нее дошло, что глаза так сильно слезятся не столько от ветра, сколько от того, что этот дурацкий бумажный платочек был пропитан ментолом, и она пожалела о своем пристрастии к ароматизированным одноразовым платочкам.

Дальше идти навстречу ветру не хотелось. Поворачивать на Нижне-Волжскую набережную, где находилась остановка маршрутки, хотелось еще меньше: в эту пору – поздним воскресным вечером – транспорт ходил просто из рук вон, а там ветрище от Волги такой, что в два счета прохватит. Разве что такси взять?

Ага, с пустым-то кошельком…

Вдали прокурлыкала милицейская сирена. Алена поежилась – исстари, еще когда на Рождественской находилось воспетое Горьким «дно», местечко считалось, по-нонешнему говоря, криминальным. «Дно» сие не раз пытался протралить частым неводом предок нашей героини, Георгий Владимирович Смольников, начальник сыскной полиции Нижнего во времена достопамятные, да так и не дотралил, что и стало причиной его трагической гибели.[3]

Хорошо, что она живет в районе, который считается тихим, мирным и спокойным. С другой стороны, не с ее кошельком – пустым, как уже было сказано! – бояться грабежа.

На всякий случай Алена проверила карманы куртки, не завалялся ли там, скажем, стольник-другой? Такое с ней, по причине супер-гипер-рассеянности, порою случалось, и можно вообразить, каким приятным сюрпризом являлась нечаянно обнаруженная денежка. Вот и сейчас повезло – правда, в значительно меньшей степени, чем хотелось бы. В кармане оказалось всего-навсего восемь рублей. Даже на маршрутке не подъедешь, а холодно-то как!

И в это мгновение сзади раздался трезвон трамвая.

Трамвай! Ура! Доехать до Черного пруда, а там десять минут до дома. Вдобавок, поездка на трамвае стоит как раз восемь рублей! Все-таки Нижний – это, к счастью, совсем даже не Москва. Хотя, с другой стороны, в Москве десятки танго-студий, там милонги каждый день, а не только по воскресеньям, да и то не по каждым…

Короче, есть, есть тут свои плюсы и минусы.

Однако пока станешь их считать, трамвай уйдет. Алена припустила со всех ног и вскочила в последнюю дверь последнего вагона чуть ли не за мгновение до того, как трамвай тронулся, и сразу плюхнулась на свободное сиденье.

Повезло! И как приятно посидеть после четырех часов тангования, куда приятней, чем топать вверх по Зеленскому съезду, а потом еще невесть сколько по Ошаре и прочим улицам домой. Вот здорово, уже и подогрев включили, о, как приятно тому местечку, на коем сидишь…

Она отдала деньги кондукторше и с улыбкой поглядела на свое отражение в темном стекле. Очень привлекательное отражение, надо сказать… видимо, и оригинал таков же, иначе отчего же сегодня все лучшие партнеры «Атанго» и «Аргентины», второй нижегородской танго-студии, так и приклеились к Алене Дмитриевой, и даже Елена, руководительница «Атанго», обычно такая снисходительно-высокомерная и любезно-язвительная, сегодня вся рассиялась улыбками и даже отвесила Алене парочку комплиментов. С другой стороны, на личную привлекательность Алены Дмитриевой занудной Елене уж точно наплевать, для нее главное – правильная скрутка корпуса, техника шага, молинете и очос, у нее даже поговорка есть: «Делай очос – и все пройдет!»