Владимир Гурвич - И корабль тонет… Страница 60

Ромов сделал над собой усилие и вернул сознание в каюту. В его голове снова зазвучал голос Шаповалова.

— … из всех вариантов я выбрал Москву. Я понимал, что только там крутятся настоящие деньги и делаются настоящие дела. А то, чем занимался раньше, была лишь полезная тренировка. До сих пор ясно, как сейчас помню день моего прилета в столицу. Была зима, холод стоял жуткий, воздух аж звенел. В городе меня не ждала ни одна душа, среди восьми или девяти миллионов жителей у меня не было ни одного знакомого. Что я имел? Совсем немного денег, то, что удалось сберечь от тотального грабежа. При строжайшей экономии их могло хватить на пару месяцев. Вот, собственно, и все. Не было у меня и никаких идей, как мне тут выжить.

Я стоял на привокзальной площади и думал, куда поехать. Наглые до беспредела московские таксисты буквально атаковали меня. Но это раньше я только и ездил на такси, теперь же мне предстояло надолго забыть об этом виде транспорта.

Я сел в первый попавший автобус, идущий в город. Я даже не стал выяснять, куда я на нем приеду. Какая к черту разница, если ехать некуда.

Как я сказал, было жутко холодно, я шел по улице, чувствуя, что замерзаю, как суслик. Я вошел в подъезд какого-то дома и прислонился к батарее. Меня охватило самое настоящее блаженство. И, кажется, впервые в жизни ко мне пришла мысль о том, как мало надо человеку для счастья. Раньше я был убежден в обратном, для счастья нужно очень и очень много. Но когда тебе холодно и некуда идти, то теплый подъезд становится тем местом, где тебе лучше, чем во дворце.

В этом подъезде я и заночевал, сел на цементный пол прислонился к стене и заснул. На мое счастье меня никто оттуда не турнул. И утром я вышел вполне выспавшимся. А тут и погода изменилось, пошел снежок, потеплело. Я даже немного повеселел.

Зашел в какую-то забегаловку и долго там сидел. Позавтракав, я купил бутылку пива. И пока, не торопясь, сосал ее, то обдумывал план дальнейших действий. Ничего путного в голову мне не пришло. Зато я четко уяснил две простые вещи: срочно нужно найти жилье, пусть самое плохенькое. И столь же срочно устроиться на работу, пусть самую грязную и тяжелую. Но чтобы покорить этот город, требуется база. Даже такая убогая.

Жилье я нашел на следующий день, по объявлению на фонарном столбе. Я снял даже не комнату, а угол, его мне сдал один алкоголик. В своей небольшой и ужасно грязной однокомнатной конуре, он отгородил мне ее часть. От своих щедрот он также выделил мне кроме кровати еще стул и тумбочку на трех ножках. Но при этом вполне устойчивую. Зато это было сказочно дешевое жилье. Хозяина интересовала плата лишь в объеме необходимой для ежедневной выпивки.

Вообще, этого московского пьянчугу я вспоминаю с благодарностью. Кто знает, как бы сложилась без его помощи моя жизнь. Надо же было найти работу, а то было время, когда без прописки в Москве нельзя было никуда устроиться. Первым делом спрашивали, есть ли у меня она. Как будто от этого зависело, как я стану трудиться. Целую неделю я провел безрезультатно. И начал уже испытывать отчаяние. И как-то за бутылкой водки поделился с хозяином своего угла моей маленькой проблемкой. Он-то и подсказал мне, куда мне надо держать путь.

Так я попал на овощную базу. Там прописку не спрашивали, зато работы было выше крыши, приходилось заниматься всем подряд: и выгрузкой, и сортировкой, и засолкой, и уборкой, и строительством. Что начальство скажет, то и делаешь. Возражения не принимались, не хочешь, иди с миром, желающих занять твое место много. Но больше в этот рай уже не попадешь. Эксплуатировали по-черному, повсюду был еще социализм, а там настоящий капитализм. Тех, кто всем этим заправлял, я так и не видел, но по их действиям догадывался, что это какие-то братки. Как они пробрались в руководство этим объектом, я так и не узнал. Впрочем, меня волновало только одно: удержаться на этом месте. Вот я и пахал. Сказали, сделал. И снова иду за заданием. Коллеги, если можно так выразиться про эту пьянь, смотрели на меня, как на идиота. Пару раз даже хотели проучить, но я вырывался. Зато за мои старания меня сделали что-то вроде бригадиром, правда, больше платить не стали. Но мне было на это плевать, трешкой больше, трешкой меньше, какая разница. После таких денег, что у меня были, все это казалось смешными суммами.

Удивительно, но так проскочил целый год, я не делал никаких попыток вырваться из этой кабалы. Я даже почти не размышлял над тем, что делать дальше. Хотя не для того же я приехал в стольный град, чтобы батрачить на овощной базе. Но меня радовало то, что есть теплый угол и хоть какая-то зарплата. Я словно бы чего-то ждал. Раньше я не интересовался политикой, мне было плевать на власть, я ее глубоко презирал. Но сейчас я стал уделять этому вопросу немало внимания. Вечером к изумлению, моего хозяина, вместо того, чтобы куда-то идти веселиться, я садился смотреть телевизор. Причем, меня интересовали политические передачи так сильно, что когда он продал телевизор ради бутылки, я на следующий день пошел в магазин и купил новый. Уже свой.

Разумеется, мне было нелегко. Я привык атаманить, привык распоряжаться людьми, ссорить деньгами. А тут приходилось угождать едва ли не любому на базе, от кладовщика до директора, экономить каждую копейку. Я привык шикарно одеваться, а тут ходил в самом дешевом. К тому же нас нагло обкрадывали, не редки были случаи, когда за работу обещали одни деньги, а давали гораздо меньше. Ясно было, как день, что наши кровные элементарно присваивались местной мафией.

Однажды нам поручили особенно тяжелую работу, а заплатили, вопреки обещанию, совсем мало. И я не выдержал, стал агитировать ребят качать свои права. Меня отправили разбираться к руководству. А когда я вышел из кабинета, на меня вдруг налетели несколько ребят.

Более или менее оклемался я только через две недели. Удивительно, но мне позволили вернуться на базу. Видно решили, что после преподанного урока я буду покорным. Так оно и было, я понял: если хочу уйти отсюда живым, то единственным способ это сделать — найти себе другое применение.

Легко сказать, нужно же было не просто сменить место, а найти такое место, которое изменит жизнь. А что батрачить на овощной базе, что на каком-нибудь заводе — разницы никакой. Хотя платили немного, но благодаря жесткой экономии кое-какие бабки все же скопил. Я был уверен, что рано или поздно они мне пригодятся. И нужно сберегать каждый рубль. Я был таким экономным, что за целый год у меня не было ни одной женщины. Я слишком хорошо знал: если свяжешься с какой-нибудь бабой, она, даже не желая того, вытрясет из тебя все, что имеешь. А то и в долги залезешь. А ведь я был молодым парнем. У меня сейчас все горит, а уж можете представить, какой там был пожар в те годы. Но я твердо понимал: нельзя так рисковать. А удовлетворять себя можно и самому. Не лучший способ, но иногда очень даже полезный. Так что рекомендую.