Виктория Холт - Пленница Страница 9

На одном из таких приёмов я познакомилась с Лукасом Лоримером. До того, как мы с ним увиделись, Фелисити мне кое-что о нём рассказала.

— Кстати, — как-то сказала она. — Сегодня будет Лукас Лоример. Он тебе понравится. Лукас, как правило, всем нравится. Он обаятелен, хорош собой — не то чтобы красавец, но довольно привлекателен, и он обладает особым умением дать каждому человеку, с которым общается, почувствовать, что его собеседник необыкновенно интересная личность. Ты понимаешь, что я имею в виду? Не обманывайся! Он со всеми такой. Мне кажется, сам он человек мятущийся. Некоторое время служил в армии, но потом вышел в отставку. В семье он младший сын. Его старший брат Карлтон только что унаследовал поместье в Корнуоле, кажется, довольно солидное. Их отец умер всего несколько месяцев назад, и Лукас до сих пор не знает, куда себя деть. Дел в поместье полно, но, по-моему, он из тех, кто любит командовать. В настоящий момент он не слишком уверен, чем бы ему хотелось заняться. Несколько лет назад он нашёл в саду Тренкорн Мэнор — так называется их поместье в Корнуоле — талисман, какую-то древнюю реликвию. Находка вызвала довольно большой интерес. Оказалось, она происходит из Египта, и высказывались самые различные предположения насчёт того, как она там оказалась. Твой отец в курсе дела.

— Наверное, вещица покрыта иероглифами?

— Именно благодаря этому и установлено её происхождение. — Фелисити рассмеялась. — В то время Лукас написал об этом книгу. Находка, как ты понимаешь, пробудила у него интерес, и он предпринял кое-какие исследования. Ему удалось установить, что это была медаль, присуждавшаяся за военные заслуги. После этого он занялся обычаями Древнего Египта и сумел выявить ряд таких, которых раньше никто не знал. Книга заинтересовала нескольких человек — таких, как твой отец. Короче, ты сама познакомишься с Лукасом и составишь о нём собственное мнение.

И действительно, я в тот же вечер познакомилась с ним.

Он был высок, строен, гибок и сразу же обращал на себя внимание своей кипучей энергией.

— Розетта Крэнли, — представила меня Фелисити.

— Счастлив познакомиться с вами, — сказал Лукас, беря мои руки в свои и проникновенно глядя мне в глаза.

Фелисити была права. Он действительно внушал собеседнику чувство собственной значительности и заставлял верить, что слова его не простая формальность, а вполне искренни.

Несмотря на предупреждение Фелисити, я почувствовала, что верю — он и в самом деле счастлив со мной познакомиться.

Фелисити продолжала:

— Дочь профессора Крэнли и моя бывшая ученица. Собственно говоря, единственная, которая у меня когда-либо была.

— Это необыкновенно интересно! — воскликнул Лукас. — Я знаком с вашим отцом. Блестящий человек!

Фелисити оставила нас поговорить наедине. Говорил главным образом Лукас. Рассказал, какую громадную помощь отец ему оказал и как он благодарен высокочтимому учёному за то, что он уделил ему так много своего драгоценного времени.

Затем он захотел побольше узнать обо мне. Я призналась, что ещё учусь в школе, сейчас у меня каникулы, и мне ещё предстоят два, а то и три семестра.

— А что вы будете делать потом?

Я пожала плечами.

— Позволю высказать предположение, что вы в самом скором времени выйдете замуж, — сказал он таким тоном, который не оставлял сомнений — за мою руку будет состязаться множество мужчин.

— Кто знает, что каждого из нас ждёт?

— Как это верно! — подхватил он, словно бы моё банальное замечание свидетельствовало о глубочайшей мудрости.

Фелисити была права. Он всеми силами стремился угодить. После того, как тебя предупредили, это было совершенно очевидно и все равно приятно, вынуждена была я признаться себе самой.

За обедом моё место оказалось рядом с ним. Поддерживать разговор с таким собеседником было очень легко. Лукас рассказал мне о своей находке в саду и о том, как она в известной степени изменила его жизнь.

— Наша семья всегда была связана с армией, а я нарушил традицию. Мой дядя был полковником и почти никогда не бывал в Англии, выполняя свой долг перед родиной на каком-нибудь из отдалённых аванпостов империи. Я убедился, что эта жизнь не по мне, а потому вышел в отставку.

— Вероятно, это было волнующее событие — находка древней реликвии?

— О да! Когда я служил в армии, я провёл некоторое время в Египте, а потому для меня это было особенно интересно. Я просто увидел эту штуку на земле. Грунт был влажный, и один из садовников производил какие-то посадки. Вещица была покрыта иероглифами.

— Вам нужен был «Камень Розетты».

Он рассмеялся.

— О нет! Надпись была не настолько ясной. Ваш отец её перевёл.

— Я рада. Вы знаете, меня назвали в честь этого камня.

— Да, я знаю. Фелисити рассказала мне. Вы должны очень гордиться своим именем.

— Когда-то я в самом деле гордилась. Когда я впервые попала в Британский музей, я смотрела на этот камень как зачарованная.

Он рассмеялся.

— Имена имеют большое значение. Вы никогда не догадаетесь, какое у меня первое имя.

— Какое? Скажите!

— Адриан. Только представьте себе — всю жизнь нести на своих плечах бремя подобного имени! Каждый считал бы своим долгом спросить: «Ну, как там дела с Адриановым валом?»[1] Итак, меня нарекли Адрианом Эдвардом Лукасом Лоримером. Ну, Адриан отпал по уже упомянутой причине. Эдвард… В мире такое несметное множество Эдвардов! Лукас — менее распространённое имя. Таким образом я стал Лукасом. Но вы знаете, что означают инициалы всех моих имён? Довольно примечательное словечко получается — H.E.L.L. — сиречь «ад».

— Я уверена, к вам оно совершенно неприменимо, — рассмеялась я.

— Э! Вы меня не знаете! А у вас есть другое имя?

— Нет, просто Розетта Крэнли.

— Сокращенное R.C. Либо Red Cross — Красный Крест, либо Roman Catholic — последователь римско-католической церкви.

— Не так забавно, как в вашем случае.

— Ваше имя, скорее всего, символизирует набожного человека, в то время как я, быть может, отпрыск сатаны. Наши сферы оказываются противоположными. В этом есть что-то знаменательное. Вы не находите? Я уверен, тут есть указание на нашу будущую судьбу. Вы свернёте меня с дурного пути и окажете благотворное влияние на мою жизнь. Мне хочется толковать это так. — Я рассмеялась. Мы немного помолчали, а потом он сказал: — Вас интересуют тайны Египта. При таких родителях иначе и быть не может.

— В какой-то мере. Когда учишься в школе, не остаётся времени интересоваться чем-то, не имеющим прямого отношения к повседневным делам.