Эдуард Зубов - Случайная любовь Страница 10

«Какое счастье, что у нас есть хотя бы это преимущество перед парнями: мы всегда знаем, когда они на нас смотрят, и умеем смотреть на них так, что они об этом и не подозревают», – подумала она.

А Сереже казалось, что Юля увлеклась и не замечает его, но это было не так. Юля чувствовала, что приобретает над ним какую-то особую, тихую власть; ей уже было не важно, говорит ли он, смотрит ли на неё или нет. Её инстинкт, прорываясь сквозь его скорлупу, чуял учащенное биение его пульса, знал, что сладкий яд проник в его кровь. И ощущение этой девичьей власти над ним, как никогда, пьянило её.

– Там дальше есть луг, где растут не только ромашки, – сказал Сережа.

– А я люблю ромашки, – заметила Юля. – Но, если не далеко, то идемте. Еще я люблю васильки.

– А я кроме ромашек ни в чем не разбираюсь, – заметил Сережа.

– И ничего удивительного. У вас в деревне на огородах сажают только картошку. Я прошла улицей и около некоторых домов не увидела даже сада, а цветников нет практически ни у кого.

– Не зря же говорят: «Деревня!» – согласился Сережа.

Они пошли вдоль реки по нескошенной траве, и Сережа с удовлетворением подумал, что хорошо еще, что сюда не успели пригнать пастись скот, а то бы буренки все поели и вытоптали до травинки.

Юля, нагнувшись, сорвала ромашку и, что-то загадав, стала обрывать один лепесток за другим.

– Ну, что, получилось? – спросил Сережа, когда был сорван последний лепесток.

Я сбилась со счета, – не без лукавства ответила она.

– Как сбились?

– Если много будете знать, то знаете, что с вами будет? – в свою очередь спросила она. – Здесь так колется.

– Точечный массаж. Полезно для здоровья. Лев Толстой каждое лето ходил по усадьбе босиком.

– Откуда вы знаете?

– Нам училка по литературе в школе говорила. Ступайте, как я, по не скошенной траве. А то опять стерня в ногу попадет.

Когда они проходили мимо высушенного душистого, уложенного в небольшую копешку, сена, Сережа подумал, какое было бы счастье сейчас предаться на сене любовной игре, но сегодня, ему казалось, Юля была не в игривом настроении.

– Сережа, вы идите, пожалуйста, впереди, выбирайте дорогу, – попросила она, лишив его возможности любоваться своим телом. – Там, куда мы идем, случайно не скошено?

– Сейчас увидим. Нужно пройти метров двести. Вон, видите дубы?

– Мы идем туда?

– Когда мы учились в школе, приходили сюда всем классом собирать желуди.

– Кому же они были нужны?

– Колхозным свиньям. Они их любят.

– А я и не знала.

10

Они стояли перед лужайкой, на которой росли полевые цветы, но Сережа, казалось, кроме Юли не видел ничего. Стоя позади неё, желая вдохнуть пьянящий запах её волос, он подался вперед, а затем, поскольку она стояла и продолжала любоваться цветами, не выдержал и нежно коснулся губами её плеча.

– Не хулиганьте.

Она нагнулась и стала рвать цветы, а Сережа, не зная, что делать, растерянно продолжал стоять. Она была так близка и в то же время так далека от него!

– Вы мне не поможете? – игриво взглянув на него, спросила она.

Сережа стал без разбора рвать росшие на лужайке цветы.

– Которые осыпаются, не рвите.

– Эти сорвать? – спросил Сережа, показывая на несколько росших вместе голубеньких цветочков.

– Ромашки и голубой цвет – будет очень красиво! Сорвите, только не все.

– Голубой – ваш любимый цвет?

– Да, – не глядя на Сережу, отвечала Юля.

– А еще?

– У меня темные волосы и темные глаза. Я люблю бордо и темно-красный.

– А я думал, зеленый.

– Почему?

– Вы так смотритесь на фоне деревьев, тростника, травы…

– Я учту. Мне мама говорит, что мне не идет только синий.

– А эти не сорвать? – Сережа показал на высокие, чуть ли не в его рост растения, росшие метелочками, от которых исходил пьянящий аромат.

– Не нужно. Они слишком простые.

– Зато как пахнут!

Сережа сорвал веточку и подошел к Юле. Она повернула в его сторону головку.

– Понюхайте.

– Пахнет медом, – сказала Юля и сквозь метелочку соцветий с лукавинкой взглянула на него, но не выдержала его пытливого откровенного взгляда, а он продолжал любоваться ею.

Она была без шляпки. Солнце золотило её волосы, разрумянило щеки, придавало чувственность очертаниям её тела.

Сереже казалось, что напоенная солнцем и теплом, она, подобно цветам, солнечным лучам и летнему воздуху, была соткана из света, движения и красоты. Её ясные блестящие глаза излучали все дурманящее тепло, скопившееся в этом уголке луга. Глядя на её личико, на её пальчики, на красные губы, белые как жемчуг зубы, на гибкий стан, стройные загорелые ножки, Сережа совсем потерял голову. У него словно подкашивались ноги.

– Но раз уж вы сорвали, то не выбрасывайте. Только больше не рвите, – сказала Юля, нагнулась и сорвала желтенький цветочек, с которого слетела и стала кружиться вокруг них пчелка.

В этот момент у Сережи вдруг возникло мимолетное желание нежно её обнять, прильнуть своим телом к девичьему телу и целовать, целовать, целовать…

Но Юля повернулась и, словно читая его мысли, выразительно посмотрела на него. Её темные спокойные глаза словно говорили с особенным девическим цинизмом целомудрия, недоступности и чистоты: «Видишь, молода, пленительна, красива… Упруга девичья грудь, нежны губы, но мне до того, о чем ты думаешь, пока нет дела, и ты не позволишь, пока я не захочу, ни намека на вольность».

11

– У меня больше, – сказал Сережа, подавая Юле собранные цветы.

– Спасибо. Только у вас без разбора. Цветы нужно укладывать со вкусом. Вон еще ромашка в траве.

– Не вижу.

– За кустиком.

– Сорвать?

– Нет. Пусть растет. У нас и так много, – передумала Юля. – Держите.

Сережа взял обратно из её рук букет, а Юля стала выбирать из него цветы и прикладывать стебелек к стебельку к своему букету.

– Давайте из ромашек сделаем венок, – предложил Сережа.

– Для этого нужно много цветов.

– Мы их соберем.

– А вы умеете плести?

– Нет

– А почему же тогда говорите?

– Я думал, что умеете вы.

– Нет, я не умею.

– Не проходили в школе?

– Да, сейчас этому не учат.

– Вам бы пошло.

Юля вскинула на него ресницы.

– Честное слово!

У нее заблестели глаза, и по губам пробежала счастливая улыбка. Ей нравилось слышать от Сережи комплименты.

– Довольно большой, – разглядывая букет, выдергивая из него и переставляя с места на место цветы, сказала Юля. – Только как мы его перенесем на другой берег? Если цветы замочить, то я не знаю, что с ними будет.

– Я перенесу.

– Как? Здесь недалеко есть брод?

– Дело техники.

– Вон вы какой! У вас по плаванию разряд?

– Это разве не видно.