Ирландский предатель - М. Джеймс Страница 11

Я не могу остановить эмоции, которые мелькают на моем лице, прежде чем мне удается вернуть своим чертам осторожную невозмутимость.

— Я не знал, — тихо говорю я. — Хотя я не могу сказать, что я удивлен. Он перегибал палку еще до того, как я ушел. На самом деле… — Я замолкаю, не желая выдавать слишком много. Грэм и так знает почти все, я уверен. Тем не менее, подробности той финальной схватки между моим отцом и мной носят личный характер. — Какова была причина смерти?

— Казнь. — Проницательный взгляд Грэма не отрывается от моих глаз. Я также чувствую на себе пристальный взгляд Сирши, и мне становится не по себе от ощущения, что я нахожусь под микроскопом. — Ее выполнил Виктор Андреев.

— Глава Братвы? — Это меня немного удивляет, хотя и не слишком сильно, поскольку отношения между Манхэттенской братвой и Бостонскими королями были не слишком дружелюбными, когда я уходил. — Насколько я помню, мой отец хотел работать с ним, чтобы обмануть семью Росси. Так он использовал своего ублюдка. Ты хочешь сказать, что все пошло не так?

— Еще как — сухо отвечает Грэм. — Твой отец не просто намеревался сменить альянс, переключиться на поддержку русских и обмануть итальянцев. Он решил, что они с Франко обманут их обоих, уничтожат итальянцев с помощью Виктора Андреева, а затем поменяются ролями и с ними, захватив королями территорию обеих семей.

Я пристально смотрю на него. Я был достаточно шокирован высокомерием моего отца, желавшего предать Вито Росси, разгневан его желанием возвысить своего незаконнорожденного сына над моим законнорожденным братом, и испытывал отвращение ко лжи, которую он был готов плести ради этого. И все же я и представить себе не мог, что мой отец возомнил бы себя человеком, способным одним махом уничтожить две самые большие семьи на Северо-востоке.

— Должно быть, он был сумасшедшим, — бормочу я.

— Другие короли, несомненно, согласились бы с тобой. Таким образом, просьба Виктора о его смерти была удовлетворена в качестве условия мира.

У меня сжимаются челюсти. Я уехал из Бостона в плохих отношениях со своим отцом, исчезнув таким образом, что он не знал, жив я или мертв. Это то, чего я хотел, и я не знал, захочу ли когда-нибудь помириться с ним, но в глубине души я всегда знал, что какая-то часть меня предполагала, что у меня будет время, если я захочу. Пришло бы время снова поговорить с ним, смириться с тем, как мы расстались.

Теперь все шансы на это упущены. Мой отец мертв. И моему брату…

— Ты позволил всему этому случиться? — Я пронзаю Грэма стальным взглядом. — Ты был его правой рукой! Ты позволил ему раскрутить это… эту нелепую идею, вовлечь в нее других, и ты не положил этому конец?

Грэм не дрогнул.

— Твой отец не желал слушать альтернативные точки зрения о своих планах. Я попытался направить его в лучшее русло. В конечном счете я потерпел неудачу, — признается он. — Но, если бы я слишком сильно сопротивлялся, твой отец просто убрал бы меня. Я думал, что смогу сделать больше внутри круга, чем без…

— Нет, — перебиваю я его. — Ты не хотел терять свою силу. А теперь ты пришел ко мне за чем? Кто занял это место после его смерти? Это должен быть тот человек, с которым ты сейчас разговариваешь, о чем бы ни были твои претензии…

— Лиам сидит во главе стола. На данный момент.

Я замираю при этом, прищурив глаза. В этом есть смысл, Макгрегоры управляли Королями на протяжении поколений, и с моим фактическим исчезновением, а старший Макгрегор мертв, Лиам был бы следующим логичным выбором. И все же мне трудно это представить. Мой озорной, забавный, беззаботный брат, полный жизни и энергии, который никогда не был воспитан для того, чтобы руководить людьми или вообще нести большую ответственность, сидел во главе стола бостонских королей. Я старался не часто думать о своем младшем брате из всего, что я оставил позади, больше всего мне не хватает моих отношений с ним.

— И как все прошло? — Сухо спрашиваю я.

— Я думал, у него есть потенциал, — говорит Грэм, скрестив руки на груди. — Я даже обручил с ним Сиршу, как и следовало ожидать. Но, как и многие люди, он был сбит с пути истинного.

Я хмурюсь.

— Говори прямо, — говорю я ему категорично. — Я не в настроении выслушивать длинную сагу. — Я бросаю взгляд на Сиршу, а затем снова на ее отца.

— Он разорвал помолвку.

— По какой причине? Разве она не девственница?

— О, черт возьми, — огрызается Сирша, и я удивленно оглядываюсь на нее. Я не уверен, что когда-либо в жизни слышал, чтобы она ругалась.

— Грязный рот у избалованной принцессы, — замечаю я. — С другой стороны…

— Лиам разорвал помолвку, потому что стал одержим балериной, с которой познакомился. Подругой жены Луки Романо, Анастасии Ивановой. — Сирша поджимает губы, и по выражению ее лица становится ясно, что именно она думает об этой девушке. — Он настоял на том, чтобы жениться на ней. Судя по всему, сейчас она носит под сердцем его ребенка. Не из-за чего-то плохого, — многозначительно добавляет она.

— Конечно, нет, — соглашаюсь я, и оттенок сарказма окрашивает мой тон. — Но все же, — добавляю я, оглядываясь на Грэхема. — Я не понимаю, какое отношение все это имеет ко мне или почему это оправдывает то, что ты заманиваешь меня сюда обещанием сладкой девственной киски твоей дочери, которую, я предполагаю, я все-таки не смогу попробовать сегодня вечером.

Я почти слышу, как Грэхем скрипит зубами, и это меня радует. В конце концов, его маленькие заговоры и планы испортили мне вечер и оставили меня с чертовски огромными синими шарами, ничего из этого не улучшает моего настроения.

— Не смей больше так говорить о Сирше в моем присутствии, — резко говорит он. — Я все еще твой старший, Коннор Макгрегор, и…

— Теперь меня зовут Уильям Дэвис. — Я мягко оборвал его. — Коннор Макгрегор мертв. Что касается Королей и любых других грехов, которые в настоящее время совершает мой брат? Мне жаль говорить тебе это, Грэм, но это больше не моя проблема. Я протягиваю руку, аккуратно снимая свою кожаную куртку с плеч Сирши. — Я бы сказал "хорошего вечера", но этого не будет, совсем нет. Поэтому вместо этого я просто пожелаю вам счастливого возвращения в Бостон и откланяюсь.

— Тебе захочется услышать остальное, парень, — грубовато говорит Грэм, но я уже натягиваю куртку и смотрю на него, качая головой.

— Нет, я так не думаю. Видишь ли, Грэм, хотя я знаю, что тебе трудно думать о чем-либо, кроме Бостона и своего места в Королях, я последние годы неуклонно строил свою собственную империю здесь, в Лондоне.

— Среди англичан. — Грэм выглядит так, словно