Снежинка для лютого (СИ) - Эве Лин Страница 12

— Я-я не усп-пела приготовить обед, — смотрю в сторону кухни, ладно хоть плиту не включила. — С-сейчас попробую ч-что-нибудь сделать.

Уже хочу пройти на кухню, но меня резко останавливает голос мужчины.

— Стоять! — и я, правда, замираю. — Быстро греться у камина! Я принесу сухие вещи.

Еще секунду смотрю на Марата с сомнением, но понимаю, что тот прав: сейчас я очень замерзла, и, если не согреюсь, то большой риск заболеть. А тут, возможно, нет лекарств.

— Хорошо, — только и отвечаю я, иду в гостиную. Огонь уже немного потух, так что мужчина следует за мной и подкидывает в камин несколько дров.

Становится реально тепло и очень приятно. Нужно сменить одежду, но так хочется спать. Рядом со мной ложится Тишка, удовлетворенно облизываясь. Он явно получил еще одну порцию мяса и сейчас, как и я, хочет немного погреться. Все еще слегка побаиваюсь собаку-волка, однако потом вспоминаю, что они чувствуют твой страх, поэтому стараюсь успокоиться. И вроде зверь уже не голоден.

Наверно, я все же уснула, смотря на потрескивающий огонь, потому что вздрагиваю от того, что меня кто-то трясет за плечо. Резко открываю глаза и вижу перед собой Марата. Он слишком близко, так что я ощущаю его дыхание на своем лице.

— Мм? — вопросительно гляжу на него, не понимаю, зачем тот разбудил меня.

Марат молча тянет меня к себе, чтобы я встала, а потом дает чистую сухую футболку. Только сейчас соображаю, что я так и не переоделась.

— Переодевайся, — говорит он твердо, не отводя взгляда от меня.

— Хорошо, эм… — беру футболку и хочу уже пойти к себе наверх, но мужчина берет меня за локоть.

— Тут, в доме все равно прохладно, — не дает уйти, так и стоит близко. И меня снова охватывает этот жар.

Не знаю, куда себя деть, решаюсь сказать:

— Отвернитесь, пожалуйста, — прошу я, опуская взгляд.

Мужчина в ответ на это только усмехается, скрещивая руки на груди, и не отходит от меня ни на миллиметр.

— Чего я там не видел… — произносит более хрипло, явно напоминая про случай с баней.

Мои щеки сразу же вспыхивают, мы не касались этой темы, но сейчас при упоминании того случая стыд возвращается ко мне с новой силой.

— Я жду, Настя…

Глава 7

— Я жду, Настя… — мужчина продолжает смотреть на меня.

— Нет, отвернитесь! — стою на своем. — Или я пойду в свою комнату, — добавляю.

Мужчина усмехается, его все это явно веселит.

— Ну вот наконец-то просыпается бойкая Настя, — и теперь он, правда, отворачивается, но не уходит.

Марат что, это специально сделал, чтобы вывести меня на эмоции?

Думать и анализировать мне некогда, так как я сразу начинаю снимать с себя промокшую одежду и надеваю его футболку, становится намного приятнее.

— Все, можете поворачиваться, — говорю я, когда убеждаюсь, что все нормально и прилично.

Мужчина поворачивается и смотрит на меня, и этот взгляд опять похож на тот взгляд в бане, горячий, пристальный. Меня опять обжигает огнем, хочется одновременно спрятаться и, наоборот, еще больше прильнуть к мужчине, почувствовать его тело…

— Хорошо, — он сглатывает. — Сейчас сделаю нам глинтвейн. И принесу что-нибудь поесть, а ты пока сиди тут! — это сказано уже более строго.

Только киваю в ответ, не решаюсь спорить с мужчиной.

Сажусь опять на то же самое место, подгибая под подбородок коленки, и смотрю на потрескивающий огонь в камине. Он такой яркий, хочется его потрогать, почувствовать его тепло еще больше, но также это и опасно. Я знаю, что потом мне будет больно, я могу причинить себе вред.

Этот огонь я сейчас сравниваю с мужчиной, он одновременно нравится мне, и я хочу зайти дальше, узнать человека получше. Но другая часть меня не хочет этого, она боится, что может ошпариться и пораниться, ведь я даже не знаю, кто он.

Переводу взгляд с огонька на панорамное окно, там вовсю бушует метель, и становится темнее. Сколько еще будет продолжаться такая погода, как скоро потом сможет приехать трактор? Тогда все закончится, и, возможно, я буду жалеть.

Мужчина приходит через минут пятнадцать с ароматными чашками с красной жидкостью. Передает одну чашку мне, и я с радостью беру ее.

— Я добавил немного вина, нам нужно расслабиться, день выдался тяжелым и утомительным, — говорит Марат и присаживается ко мне так, что наши колени соприкасаются.

— Спасибо, — благодарю я и делаю первый глоток. Горячая жидкость обжигает горло почти до мурашек по позвоночнику. После этого появляется приятное послевкусие, даже не чувствую алкоголя, только пахнет им. — Это очень вкусно, где вы этому научились?

Не то чтобы я пила этот напиток каждый день, чтобы сравнивать, но он мне понравился.

— Раньше в студенческие годы я подрабатывал барменом, — пожимает плечами мужчина и смотрит на огонь, словно вспоминая это время. — Специально не учился, просто хороший знакомый уходил на другое место, но ему нужно было отработать месяц, вот он и научил меня всему, что знал. Я был способным и научился всему за месяц, даже стал жонглировать тремя бутылками. И меня взяли сразу же, даже без испытательного срока.

Интересно, на кого он учился тогда?

— Долго работали? — интересуюсь, не отрывая взгляда от него. Сейчас, когда на лицо Марата упало несколько прядей, и свет от камина падает на часть его лица, тот кажется более серьезным и одновременно привлекательным. Так что у меня начинает быстрее биться сердце, а внизу живота становится влажно и горячо.

— Год, и это было весело и круто, мне нравилась эта работа: удобный график, хороший коллектив и, что немало важно, хорошие деньги. Для студента все было идеально, пока… — тут он замолкает, его лицо становится хмурым, губы сжаты, а взгляд не отрывается от огня, но человек как будто не видит его.

Мужчина замолкает, а мне очень хочется узнать продолжение. В иной раз я бы не спросила об этом, видя, что эта тема Марату не нравится, но сейчас на меня влияет вино, в теле приятная лёгкость, а голова немного кружится. Все это придает мне решительности, поэтому я сама спрашиваю у собеседника:

— Что потом? Что произошло?

Марат переводит задумчивый взгляд на меня, воцаряется молчание, а потом качает головой, от дурмана приходит в себя.

— Много лишних вопросов, Настя, — более грубо отвечает он мне. А потом, вообще, встает и уходит.

Вся атмосфера сразу же улетучивается, и мне опять становится неуютно и холодно, чувствую себя лишней, нахлебницей, которая помешала его покою. А еще где-то внутри обидно: мне только начал нравится этот мужчина, а