Кровавое королевство - Дж. Дж. МакЭвой Страница 14

— Теперь, когда у меня трое детей, я бы никогда не совершила ошибку, встав между матерью и ее сыном.

— Значит, я сам по себе?

— У тебя всегда есть Иисус…то есть, если ты ходишь в церковь. — Она зевнула.

Медленно сев, я поднял ее и переложил на ее сторону кровати и натянул на нее одеяло.

— Спокойной ночи, жена.

— Сейчас уже не ночь, так что доброе утро, муж, — пробормотала она, засыпая.

— Ты должна бороться со мной во всем? — Я поцеловал ее в лоб, ложась рядом с ней.

Засыпая, я услышал, как она сказала:

— Да, потому что борьба — лучшая прелюдия.

Я никогда не смог бы победить ее… Но поражение имело свои преимущества.

ГЛАВА 5

«Я думаю, что у меня был пример милого и обаятельного, а потом темного и извращенного».

— Райан Мерфи

МЕЛОДИ

Черт бы его побрал. Это была единственная мысль, которая снова и снова повторялась в моей голове, пока я смотрела на себя в зеркало. По всей моей коже были красные следы, оставшиеся от его хлыста. Моя грудь была покрыта таким количеством пурпурно-красных синяков, что казалось, будто я занималась любовью с гребаным вампиром: синяки были на моих руках, моей шее… черт.

— Если ты не выберешь что-нибудь из одежды, мы опоздаем на мессу. — У него хватило гребаной наглости сказать это мне, прислонившись к дверному косяку моего гардероба, самодовольнее дьявола, одетый в облегающий темно-синий костюм, его красный галстук все еще развязан на шее.

— Скажи мне, Лиам, что мне надеть, когда я выгляжу так, как будто я…

— Трахалась до восхода солнца? — перебил он, с гордостью окидывая взглядом дело своих рук.

— Лиам! Сейчас март! Я не могу пойти в церковь в водолазке, чтобы прикрыть это дерьмо! — Огрызнулась я.

— Тогда не скрывай.

Будь он проклят.

Сделав глубокий вдох, я поборола желание врезать ему, вместо этого схватила кремовую блузку, шарф и синюю плиссированную юбку.

Я чувствовала на себе его взгляд, пока одевалась, и изо всех сил старалась не обращать на него внимания, но поскольку он и часа не мог прожить без попыток соблазнить меня, он подошел прямо ко мне сзади и стянул шарф с моей шеи.

— Я сказал, не скрывай.

— Кому-то становится слишком комфортно мной командовать.

Он не ответил, просто поцеловал меня в затылок. Его глаза встретились с моими в зеркале, когда я на секунду расслабилась на его груди, делая глубокий вдох…

— МАМОЧКА!!

Холодок пробежал по моей спине, когда я взяла туфли в руки и оттолкнула Лиама от себя. Я побежала, мое сердце бешено колотилось в груди, когда я рывком распахнула дверь в их комнату.

— Уайатт? — Я позвала, только чтобы обнаружить, что он стоит перед Доной. Она спряталась за ним, ее каштановые волосы закрыли лицо, когда Уайатт впился взглядом в горничную перед ним.

— Она сделала больно Доне! — закричал он, не отводя взгляда от женщины, застывшей в полнейшем ужасе. Она посмотрела на меня широко раскрытыми глазами.

Я почувствовала, как Лиам промчался мимо меня, подошел к Доне и мягко откинул ее волосы назад. Ее лицо было опухшим, а зеленые глаза с трудом сдерживали слезы, но хуже всего был болезненный красный ожог уха. Я в шоке смотрела, как она морщилась от боли. Мой шок перерос в ярость.

— Ты обидела мою дочь? — Я оглянулась на женщину, которая выглядела не старше меня, ее каштановые волосы были собраны в пучок на макушке.

— Мэм, это ошибка, я пыталась завить ей волосы, а мисс не переставала…

— Лгунья! — Уайатт сердито огрызнулся. — Она злилась на нас, а мы ничего не сделали. Она нарочно причинила Доне боль!

Она несколько раз покачала головой, когда я подошла к ней.

— Мэм, я клянусь…

Схватив ее за тощую шею, я прижала ее к стене, ее руки вцепились в мое запястье. Я несколько раз ударила ее телом о стену с такой силой, что рамки для фотографий, разбиваясь, упали на землю. Ее голова каждый раз соприкасалась, оставляя кровавое пятно на обоях, а глаза закатывались обратно в череп.

— Моя дочь плачет. У нее обожжено ухо, а мой сын расстроен, и у тебя хватает наглости говорить мне, что это ошибка? Что это их вина?

— Мэм…пожалуйста…

— Никто не причинит вреда моим детям. НИ. БЛЯДЬ. КТО! Ты, должно быть, потеряла свой чертов разум, но не волнуйся, я помогу тебе найти его…

Лиам, который теперь держал Доню на руках, с лицом, лишенным каких-либо эмоций, открыл мне дверь, когда я вышвырнула ее задницу вон.

— ФЕДЕЛЬ! — Я закричала, зная, что он будет где-то за углом. Мгновенно появился он, одетый в черное, с двумя другими охранниками позади него. Его глаза взглянули на женщину, рыдающую у моих ног, затем на меня.

— Должен ли я убрать ее, босс? — спросил он, уже двигаясь, чтобы схватить ее.

— Мэм, пожалуйста! Это был несчастный случай. Клянусь! Мэм!

— Не убери ее, а сделай примером для всех, кто причинит вред моим детям. — Мои руки дрожали от ярости; я хотела задушить ее до смерти. — СЕЙЧАС ЖЕ! Уведи ее от меня!

Он кивнул одному из мужчин позади него, и они схватили ее за руки, прежде чем потащить брыкающуюся и кричащую по коридору.

Дыши.

Дыши.

— Федель, принеси мне аптечку первой помощи, — сказал Лиам, его голос все еще был суровым и непоколебимым. Он, с Доной на руках, вернулся в спальню.

Уайатт ухватился за мою юбку. Наклонившись, я тоже подняла его, и он обнял меня.

— Она солгала. Она была грубой. — Он нахмурился, и это разбило мне сердце.

— Я знаю и верю тебе, дорогой. Я горжусь тобой. Всегда защищай своих брата и сестер, хорошо? — Прошептала я, приглаживая его волосы. Они были темнее, чем у Итана, более черными, но на солнце в них все еще можно было