(Не)реальный - Джина Шэй Страница 15

Макс чувствовал себя сейчас подростком, ему казалось, что он может кончить в любой момент, шевельнись лишь Аленка, вильни она лишний раз бедрами, ощути Макс еще больше отдачи. Он и так-то понял, что Аленке он нравится – иначе с чего бы позволила это все, еще капля взаимности – и удовольствие стало бы практически нереальным. Макс бы поверил, что он Аленке нравился, не просто как любовник для псевдокурортного романа.

Ничего не было для мужика упоительней, чем женская взаимность. Чем осознание, что вот это вот, сказочное, сексуальное, яркое, обаятельное создание хочет не кого-нибудь – а тебя. Ничего так страстно не желал Макс, как заставить эту горячую, почти до неприличия раскрепощенную девицу остаться здесь, в Москве, рядом с собой. Стать для неё единственным, раз и навсегда, чтоб ни помыслом, ни движением она больше нигде удовлетворения своим потребностям не искала. Только Макс – уж он-то бы постарался, чтобы Аленка никогда не была «голодной». Он бы трахал её ночами, до изнеможения – а утром добавлял бы, в качестве «аперитива» к завтраку.

Господи, ну как же хорошо. Какая ж охренительная девица… Как же приятно было, сжав ладонями её бока, насаживать её на собственный член. Ощущать, как она вздрагивает, сжимается вокруг его плоти. Каждая секунда – сладкая как мед, и в этот мед хотелось влипнуть раз – и навсегда.

Санни… Санни… Санни…

В душ Аленка и Макс пошли вместе. Не чтобы тут перепихнуться, как в какой-нибудь мелодраме, а чтобы целоваться под «дождем» теплых водных струй. Нужно было насытиться Аленкой хоть малую толику. Взять от неё тот максимум, что был возможен. Потому что завтра Максу предстояло от Аленки оторваться как минимум на рабочий день.

Ох, Ольховский, ты вообще представлял, что так потеряешь голову? Просто – как сопливый малолетка. В твои-то чудные тридцать три. При том, что ты вроде как Санни по-настоящему-то и не знал, лишь только в теории… Ну, вот и была задачка на эти две недели. Сравнить теоретическую Аленку с практической, и если примерно совпадут образы – добиться от неё взаимности. Чтобы она сама не захотела уезжать.

Было жарко. Было чертовски жарко. И чертовски сложно было остановиться, оторваться от этих сладких губок, но ради того, чтобы лишний раз рассмотреть Санни, Макс превозмог инстинктивный порыв. В конце концов, он реально собирался дать Аленке передышку. Небольшую такую передышку.

– Ты дашь мне хоть голову вымыть или нет? – хихикнула Аленка, и Макс понял, что уже уткнулся губами в её плечо и ловит языком сбегающие по коже капли.

– Нет, а что я, по-твоему, делать буду в это время? – усмехнулся Макс, а потом протянул руку к тюбику шампуня и выдавил порцию этой хрени себе на ладонь.

Нет, если за собой не следить, если не занять себе руки, то все-таки Макс Аленку снова нахлобучит. Прямо тут и довольно скоро. И он, конечно бы, и рад дать себе еще одну разрядку, но таким манером и до смерти можно ж было затрахать… Наверное…

Идея оказалась хороша. Девушка аж замерла, когда Макс начал вспенивать шампунь на её волосах. И сам Макс мог и полюбоваться ею, и занять свои руки, которые так и порывались к лобку, покрытому влажными темными кудрями. А чего Макс не хотел – так это спугнуть девушку своими «аппетитами». Тем более что в отношении её, казалось, что аппетит утраивался.

Алена была красивая. На самом деле. У неё была на редкость красивая улыбка, изящные тонкие губы, выразительные глаза… Лицо у неё было очень открытое, эмоциональное. Такая девушка в принципе не должна была уметь врать. И это было чрезвычайно ценно.

Аленка не шевелилась не долго, потянулась за гелем для душа, и уже скоро её скользкие от геля ладони заскользили по телу Макса. Намыливала, поглаживала, а сама смотрела внимательными глазищами в лицо Максу, выискивая реакцию. Будто боялась, что он сочтет это нарушением личного пространства. Дурища. Вот здесь, сейчас, когда они друг к дружке прижимаются – голые, мокрые, скользкие, – между ними было столь мало, что беспокоиться о каких-то там непрошенных прикосновениях было немного странно. Нет, правду она говорила – опыт отношений у неё был чрезвычайно долбанутый, раз она такими вещами парилась. Интересно, что там за парень был такой, настолько обкуреный? В личном общении Санни обычно отделывалась ужасно невнятными отговорками, и было ясно только, что да – отношения длились несколько лет, а потом внезапно прекратились. И с той поры – причем уже года два как – Аленка жила в режиме «только для себя», одними лишь недолгими связями. И вот это Максу и предстояло перебороть. Эту её боязнь. А с учетом того, что у Макса и у самого был не один скелет в шкафу, и Аленку еще как-то с ними надо было познакомить – это была и непростая задача, и еще не пойми – нужная ли кому-то кроме Макса. Он по-прежнему для Аленки был только в выборке «любовник, от которого грех отказаться». Да, сам себе в осознании привлекательности и интимных достоинств Макс не отказывал, но с чего бы Санни вдруг им увлеклась на полном серьезе? Да – общие интересы в виде писательства, да – схожие взгляды на жизнь и отношение к тому же сексу, но и… Все, блин. Было, честно говоря, не очень ясно, какая она в жизни, обычной, обыденной, чего от неё ждать, на что рассчитывать, а чего избегать. Впрочем, это ж никогда не было ясно, когда речь шла об отношениях. Нужно было просто начать делать что-то кроме того, чтобы Аленку нахлобучивать. Что-нибудь, что могло заинтересовать женщину. Хоть это самого Макса и не очень интересовало… Но оно того стоило. Как стоило и касаться невесомо, нежно, трепетно по Аленкиной коже сейчас, размазывая по ней мыльную пену. А Аленка глядела на него, явно ужасно удивляясь, что Макс дальше петтинга не заходит. И губы Макса сами разъезжались в довольной улыбке. То-то и оно, милая, что у меня есть не только член, и ценю я не только моменты, когда в тебя засаживаю. Тем более, что уж засадить я тебе