Imanka - Город пахнет тобою Страница 18

 — Это глупо. Ты живешь с мужчиной, он должен о тебе заботиться и тебя содержать. К тому же, если учесть, что ради него ты отказалась от собственной карьеры, оставила дом, то содержать тебя — его святая обязанность.

 — Я свои нужды сама обеспечиваю. А обязанность моего мужчины — любить меня, холить и лелеять.

 — Я все-таки от тебя в шоке! По всему миру о русских женщинах идет слава, как о самых лучших, домашних и беспроблемных. Что вам приятно заниматься домом, семьей, и никакой карьеры!

 — Ты еще предложи мне детей нарожать два десятка, — фыркнула я недовольно. — И Биллу кислые щи варить с пампушками!

 — Не надо его кислым кормить! — хихикнул Том.

 — Я и не умею. Какая есть. Не нравится, не смотри, — я демонстративно отвернулась от него к черному окну.

 Том рассмеялся. Он заметно повеселел за эти несколько часов. Шутит, как прежде, ерничает, довольный. Совсем немного осталось. Еще час, и мы будем дома. Через час я увижу Билла. Мы тихо войдем в квартиру, тихо располземся по комнатам. Я осторожно залезу к нему под бок и нежно обниму. Билл будет рад. Не надо ни от кого прятаться, зажиматься по углам, можно спокойно общаться без масок, пить по утрам кофе с тостами, вечерами есть пиццу с кока-колой. Скоро… Очень скоро…

 В аэропорту у меня начала болеть голова. Сначала не сильно — в висках ненавязчиво стучало и покалывало в районе затылка, надо бы выпить таблетку, но таможня, поиск такси, пока Том шифруется в тени колонн, времени на это не нашлось. Мы возвращались домой очень возбужденные. Я нервничала, все ли в порядке с Биллом, уж больно он капризничал, жаловался на боли, был каким-то вялым. Том окончательно воспрял духом и мечтал о том, как сейчас смоет с себя запах гостиницы и залезет спать в собственную кровать под собственное одеяло на собственную подушку, отключив телефон.

 Билла дома не оказалось. Я растерянно бродила по комнатам и отмечала, что уж кем-кем, а отшельником он не сидел. Пустые банки из-под пива, забитые окурками, чипсы, рассыпанные по полу. В пепельнице разномастные бычки, многие со следами помады. Очень много бычков. Некоторые бокалы тоже с красными отпечатками чужих губ… Я нервно кусала костяшки пальцев, осматривая беспорядок, чувствуя, как внутри все холодеет. Голова болела сильнее. Надо ему доверять. Наверняка приходили друзья и подруги, посидели, выпили, поболтали. Это вовсе не то, что я думаю. Я не буду истеричкой, не закачу ему сцену ревности. В конце концов, мы тоже с ребятами отдыхали и веселились, чем он хуже? Билл всё объяснит. Я ему доверяю. Просто были друзья. И подруги. Доверяю… Голова болит.

 — Ты только не делай скоропалительных выводов, — решил меня подбодрить Том. — Может тут были гости. Не мог же Билл за пару дней столько выкурить. Он бы просто умер от такой дозы никотина. Его бы разорвало в клочья, как хомяка.

 — Принеси мне лучше воды. У меня очень болит голова. От постоянной смены часовых поясов и погоды со всеми вытекающими, от меня скоро ничего не останется. — Я порылась в сумке. — Да где же они?

 Нервно вытряхнула все на журнальный столик и начала искать лекарство. Ключи от гамбургских квартир. Органайзер. Паспорта. Кредитки. Лак для ногтей. Ручка… Упаковка тампонов. Вторая ручка. Косметичка. Пилочка. Тени. Помада. Салфетки… Диктофон… Щипчики… Да где же?.. Ключи от московской квартиры… Конфеты… Жидкость для снятия лака… Ну где? Презерватив… Боже, ну почему в моей сумке всегда такой жуткий бардак? Была бы больше, я б туда еще чего-нибудь запихала! Боль пульсирует в затылке и давит на виски. Даже моргать уже больно. Надо срочно выпить что-то от давления и анальгетик. Вот! Нашла! В кармашке лежали… Скоро стану ходячей аптекой. Том принес стакан воды. Я заглотила сразу три таблетки — одну от давления, две от боли и расслабленно упала в кресло. Сейчас все пройдет. Минут через десять-пятнадцать. Это все от нервов. Психую который день. То Йост достает, зараза, то Билл вот… Это просто друзья. Могли же они прийти с подругами? Я доверяю. Я не истеричка.

 — Он не берет трубку, — нервно проговорил Том.

 — Давай рассуждать логично. Он мне сказал, что будет дома, потому что плохо себя чувствует. Если его нет дома, но чувствовал он себя плохо, значит…

 — Я матери позвоню, — недовольно зыркнул он на меня.

 — Среди ночи?

 — А что делать? Вдруг он у нее?

 — Привет ей передай и не пугай. Осторожно спроси.

 — Не учи, — огрызнулся Том, сморщившись.

 Пока Том звонил Симоне, я набрала номер нашего консьержа. Если Билл уехал, то он должен был видеть его машину, «Неотложку», такси. Герр Отто сказал, что за Биллом никто не приезжал. Он вышел одетый и куда-то ушел пешком часов в девять. По крайней мере, герр Отто чужую машину во двор не впускал и его тачку со двора не выпускал. При этом на первый взгляд ничто не выдавало в Билле больного — он был весел, бодр и с кем-то трепался по телефону. Фигня какая-то… Он же в восемь вечера буквально умирал! Ничего не понимаю. А гости были, да. Ребята и девушки. Вчера и сегодня. Прошлой ночью шумели сильно, жильцы жаловались. Я помассировала виски. Билл почти постоянно был на связи, почему он ничего не сказал про гостей?

 — Мама говорит, что разговаривала с ним около семи, он собирался лечь спать пораньше. Сказал, что плохо себя чувствует… — растерянно пробормотал Том.

 — Они тут сутки весьма активно зажигали, человек пять, — не менее растерянно отозвалась я.

 — А почему не сказал? Мы же постоянно созванивались, он же ныл, что от скуки готов на стены лезть…

 — Ты у меня спрашиваешь? Кто тут у нас психопат? В смысле телепат… Зато после нашего последнего разговора умирающий Билл собрался и куда-то свалил абсолютно здоровый.

 — И до сих пор не вернулся? — постучал ногтем по циферблату, показывая время. — Полчетвертого.

 — Главное, что он не берет трубку…

 Том сел на диван и уставился в одну точку.

 — Что делать? — спросил отсутствующим голосом.

 — Звонить вашим друзьям, с кем он тут мог пьянствовать? Потом в полицию, больницы… Может, с ним что-то случилось? Может на него напали и избили? Ограбили? Может он попал в ДТП?

 — Слушай, Мари, ну что за дурь лезет тебе в голову? — фыркнул он зло. — Может он с девушкой… — И осекся, испуганно покосившись на меня.

 Я ревниво поджала губы.

 — Тогда надо заранее узнать телефон морга! — припечатала недовольно.

 Том хохотнул. И ушел на кухню. Да, я бы тоже что-нибудь съела.

 Примерно в половине пятого, когда мы с Томом наметили план дальнейших действий, в дверь позвонили. Это было вдвойне странно, потому что мы сидели на кухне с едва заметной подсветкой от вытяжки и закрытыми жалюзи, со стороны улицы или двора света из окна просто не должно быть видно. Кто может звонить в такую пору, если Билл не знает, что мы вернулись? Том, как самый смелый, пошел открывать. Я бесстрашно прикрывала его спину.