Барбара Делински - Мечта Страница 20

– Пустите меня, – потребовала она, стараясь придать своему голосу максимум решимости.

– Нет, – не менее решительно проговорил Картер.

Джессика изо всех сил старалась вырвать руку из его цепких пальцев. От напряжения она сжала зубы.

– Я прошу вас, сейчас же отпустите!

– Нет, – твердо повторил он. – Я не могу вас отпустить. Вы слишком взвинчены.

– Думаете, таким образом я смогу успокоиться? – Джессика подняла на него глаза. Ей было так больно и плохо, что больше не волновало, увидит он ее слезы или нет. – Зачем вы всегда стараетесь так жестоко ранить меня? – тихо спросила Джессика. – Зачем вы это делаете, Картер? Вы всегда находили мою болевую точку и били в нее. Вы сказали, что изменились, но точно так же, как раньше, продолжаете мучить. Зачем вам это нужно? Почему бы вам не заняться своими делами и не оставить меня в покое?

Как только Джессика закончила свою эмоциональную речь, Картер задумался. Он и сам не мог понять, почему всегда это делал и почему делает это сейчас. Проще всего было бы оставить Джессику в покое и спокойно заняться делом. Но оставить в покое он ее почему-то не мог. Слишком запутанные сложились отношения. И не только с ней, но и… Но и с самим домом Кросслинов. Джессика, дом… Все это тесно переплелось. Может, поэтому на него и находило непонятное ему самому нечто, какое-то затмение. Так произошло и теперь: сам не понимая, почему он это делает, Картер притянул к себе Джессику и сжал ее в своих объятиях.

Глава 4

В детстве Картеру казалось, что Джессика состоит из одних острых углов. Теперь он ощутил, какая она нежная и женственная. Картер не мог разобраться в своих чувствах к Джессике. Его очень тронули ее слезы и то, как она невероятным усилием воли пытается их сдержать. Он чувствовал, как дрожит ее тело, как вся она напряжена. Наклонившись к ее уху, он еле слышно прошептал:

– Перестаньте об этом думать, Джессика. Все хорошо. – Его шепот щекотал ей ухо, словно легкий, ласковый ветер. – Как только перестанете об этом думать, сразу почувствуете себя лучше.

Но перестать об этом думать она не могла. Как не могла и отстраниться от Картера. И сдерживать слезы она больше не могла.

– Я в порядке, – сказала она, но так и не нашла в себе сил отстраниться. Слишком была опустошена и измучена словами Картера, а теперь его невероятно бережными и нежными объятиями. Никто никогда не обнимал ее с такой нежностью.

– Поверьте, я не хочу причинять вам боль, – пробормотал он смущенно. Голос его был хриплым, но это почему-то подействовало на Джессику успокаивающе. – В детстве я действительно вел себя по отношению к вам недопустимо. И может быть, хотел вас посильнее обидеть. Теперь все изменилось. Я и не думал расстраивать вас. Просто иногда я говорю совершенно не думая.

Наверное, не стоило ему произносить эту последнюю фразу. Теперь Джессика может и к его советам по делу отнестись как к чему-то необдуманному, как к какой-то пустой болтовне. Для него было очень важно, чтобы она воспринимала его как высококлассного специалиста. Но сейчас еще важнее было успокоить Джессику. Во что бы то ни стало он хотел оправдаться и все объяснить.

– Простите меня, Джессика. Мне очень жаль, если я обидел вас. Я прекрасно понимаю, что должен заниматься своими делами и оставить вас в покое, но я не могу. Не знаю почему. Может быть, потому, что мы связаны с вами узами прошлого. Может быть, потому, что ваши родители умерли и вы остались совершенно одна. А может быть, потому, что я чувствую себя виноватым перед вами за прошлое.

– Но вы опять постоянно в него возвращаетесь. Снова и снова заставляете меня страдать, – тихо сказала Джессика, уткнувшись в ворот его рубашки.

– Я делаю это не нарочно, – проговорил он, нежно поглаживая ее по спине. – Я понимаю, как вам сейчас тяжело, и искренне хочу помочь. – Если бы я мог одолжить вам денег на содержание дома Кросслинов, я бы с радостью это сделал. Но у меня нет такой возможности. Гордон сказал, что вы взяли у него огромную ссуду.

– Вот видите?

Картеру не следовало ей об этом говорить.

– Вы опять меня мучаете.

– Да нет, я просто хотел объяснить, что с радостью помог бы вам, если бы у меня была такая возможность. Я многого достиг, но мое состояние пока не столь велико. Я никогда не смог бы купить поместье наподобие вашего. Мой дом в Бостоне красивый и уютный, но довольно скромный.

– Но я не просила…

– Я знаю, но мне очень хочется что-нибудь для вас сделать. Я хочу помочь вам разобраться со всеми этими проблемами, чтобы они не усложняли вашу жизнь. Я говорю вам это потому, что искренне надеюсь стать вашим другом.

Другом? Картер Маллой, кошмар ее детства, хочет стать ее другом? Все это было очень странно. Но ведь и то, что она позволяет ему обнимать ее, ищет у него поддержки, не менее странно. Раньше Джессика и представить себе не могла, что когда-нибудь сможет даже прикоснуться к Картеру, а уж тем более захочет прижаться к его сильному телу. К собственной досаде, Джессика признавала, что Картер силен не только физически, но и морально. И она хотела, чтобы хотя бы часть этой силы передалась ей.

– И еще, – продолжал тем временем Картер, – мне бы хотелось познакомиться с вами поближе. Когда мы оба были детьми, я часто смеялся над вами. Но я не думал, что это причиняет вам такие страдания. Мне казалось, что вы слишком горды, чтобы обращать на это внимание.

– Но я обращала на это внимание. И ваши слова больно меня ранили.

– Даже если бы я это понимал, – честно признался Картер, – то еще больше бы вас мучил. Тогда. Но теперь я не хочу делать вам больно. И если я буду знать, что именно доставляет вам душевную боль, я постараюсь избегать таких тем. Как бы я хотел избавить вас от страданий! Может быть, это звучит слишком отвлеченно, но если вы ставите себе слишком высокие цели, то ничего не достигнете.

– Чем более высокие цели вы себе ставите, тем меньшего достигаете, – поправила его Джессика и подняла голову. В ее голосе не было насмешки, а только одно сплошное любопытство. – С каких это пор вы стали философом?

Картер наклонился и заглянул ей в глаза. Джессика примирительно смотрела на него из-под очков.

– Я стал философом, когда воевал во Вьетнаме. Эта война сильно меня изменила. – Поймав удивленный взгляд Джессики, Картер смутился. – Странно, что вы об этом не догадались. Разве вы не задавались вопросом, почему я так изменился?

Она слегка кивнула, почти незаметно:

– Вопреки очевидному, я не желала верить в эти изменения.

– Верите вы или нет, но это действительно так. Я изменился. И вы сами в этом убедитесь, если не будете от меня шарахаться всякий раз, как я скажу какую-нибудь глупость.