Горечь и сладость любви - Наталия Николаевна Антонова Страница 21

Вера довольно рассмеялась.

– Хитрюга! – он погрозил ей пальцем. – Ты специально обманула меня!

– Я тебя не обманула, – капризно поджала она губы.

– Знаю, знаю, это называется, обвела вокруг пальца. Ой! – спохватился он, – Это тебе, – и наконец-то протянул ей цветы.

– Спасибо!

– Ты любишь ирисы?

– Очень. «Ирис дымный, ирис нежный…» – процитировала она строки Александра Блока. – Моя мама называет их касатиками.

– Почему?

– Не знаю, – Вера пожала плечами.

– Значит, я угодил тебе с цветами?

– Вполне, – рассмеялась она.

– Сначала я хотел купить тебе розы, – попытался объяснить он, – но потом подумал, что розы – это слишком банально. А ты необыкновенная девушка! Значит, и дарить тебе нужно не такие букеты, как всем остальным.

– А всех остальных у тебя было много? – не удержалась она.

– Не очень, – хрипло засмеялся он и отвёл глаза.

Но Вера не заметила смятения в его взгляде. Она ведь и не ожидала иного ответа. Эдуарду не семнадцать лет, так что женщины, естественно, были в его жизни. А их количество не играло роли для Веры.

Эдуард же, чтобы прогнать набежавшие из прошлого лёгкие тени, проговорил:

– А ты знаешь, что древние римляне называли Флоренцию цветущей из-за того, что в её окрестностях росло много ирисов?

– Нет, я об этом не знала, – призналась Вера и уткнулась носом в букет. – Какой чудесный аромат! Утончённый и волнующий!

– Совсем как ты! – тихо обронил Эдуард, заглядывая в её затуманившиеся глаза.

– Может быть, может быть, – отозвалась она загадочно.

Эдуард подал ей руку, и Вера опёрлась на неё. Они быстро дошли до стоянки, и художник усадил свою Музу в салон. Автомобиль тронулся с места. Сначала Вера, полностью поглощённая своими новыми ощущениями, ничего не замечала вокруг, но потом вдруг увидела, что автомобиль движется не в том направлении, что им нужно.

– Эд, ты ничего не напутал? – осторожно спросила она.

– В смысле? – приподнял он левую бровь.

– «Надежда» совсем в другой стороне.

– Ах это, – небрежно отозвался художник, – кто тебе сказал, что мы поедем в «Надежду»?

– Как кто? Ты и сказал!

– Да? – он сделал вид, что не помнит, потом улыбнулся: – Действительно, я говорил это, но потом передумал.

– Почему? – Вера неожиданно почувствовала, что огорчилась.

– Просто я подумал, что «Надежда» – слишком уж скромное заведение для такой женщины, как ты.

– А как же традиция? – напомнила она.

– Мы заложим новую!

– Какой ты, однако, непостоянный, – шутливо укорила Вера, пытаясь под напускной весёлостью скрыть возникшее неудовольствие.

– Извини, что ввёл тебя в заблуждение. Но я уверен, что место, в которое я тебя везу, тебе понравится больше, чем «Надежда».

– Ты уверен?

– Если бы не был уверен, то не говорил бы.

– Что ж, поверю тебе на слово, – покорно проговорила девушка.

– Вер, ты обиделась, что ли?

– Нет, – покачала она головой. Не объяснять же ему, что огорчило её не то, что они едут в другой ресторан, а то, что он так быстро поменял своё решение и при этом даже не посоветовался с ней.

Эдуард, кажется, догадался о причине грусти, появившейся в глазах девушки, и поэтому предложил неохотно:

– Сейчас будет кольцо. Если хочешь, я развернусь, и мы поедем в «Надежду».

– Нет, нет, – сказала она, – ещё одной смены маршрута я не выдержу.

Он рассмеялся, убрал одну руку с руля и приобнял Веру. Девушке показалось, что автомобиль вильнул.

– Ой! – вырвалось у неё. – Смотри на дорогу!

– Я и смотрю, не бойся, я в вождении автомобилей ас. Ты ещё не ездила со мной со скоростью сто двадцать кэмэ в час по скользкой дороге.

– Надеюсь, что и не придётся, – усмехнулась она.

– Ох, если бы ты знала, отчего ты отказываешься!

В это время впереди засияли яркие огни, вырисовывающие на фасаде здания огромного слона, подкидывающего и ловящего хоботом семь разноцветных колец. Это был «Магический слон» – целый комплекс, в котором располагались не только шикарный ресторан, но и также кинотеатр, арт-салон, фитнес, клуб охотников с банальным названием «Кабан» и небольшая частная галерея «Космос».

С хозяином галереи «Космос» Вера была знакома, разумеется, через Андрея.

– Ты здесь выставляешься? – спросила она художника.

– Где? – не сразу понял Прилунин.

– В галерее, естественно. – Вера махнула в сторону галереи рукой.

– Нет, – покачал он головой.

– Почему? – удивилась девушка.

– Рылом не вышел, – ответил он грубовато, про себя усмехаясь её наивности.

– Но это ты зря так про себя, – искренне огорчилась Вера.

– Ладно, не бери в голову, – попытался он уйти в сторону от неприятной ему ситуации.

Но Вера уже взяла в голову и не собиралась выпускать оттуда эту мысль. Ей казалось ужасно несправедливым, что такой талантливый, можно сказать, необыкновенный художник, как Эдуард Прилунин, не имеет доступа к выставочным залам галерей. Ведь от этого теряет не только сам художник, но и хозяева галерей, а главное, истинные ценители живописи, которые и посещают места, где можно не только полюбоваться картинами признанных мастеров, но и открыть новые имена. Просто обидно оттого, что в мозгах устроителей выставок и хозяев галерей столько косности и неповоротливости.

«Но ничего, я с этим разберусь», – подумала Вера. И несмотря на то что лично она была знакома только с владельцем галереи «Космос» Константином Витальевичем Гамановым, Вера не сомневалась, что сумеет найти возможность познакомиться и с другими значимыми личностями, которые влияют на городское искусство живописи. Можно, например, подключить СМИ.

Вера настолько глубоко погрузилась в свои мысли, что не заметила, как автомобиль Эдуарда не только въехал на стоянку, но и припарковался на ней. Прилунин вышел из машины, открыл дверь с Вериной стороны и, протянув к ней руку, проговорил:

– Прошу.

А когда Вера не отреагировала, удивлённо спросил:

– Моя принцесса заснула?

– Что?

– В общем-то, ничего особенного, – усмехнулся он, – прошу прощения за то, что разбудил, но мы уже приехали.

– Я и не спала совсем, – отозвалась Вера, – просто задумалась.

Она наконец-то опёрлась на его руку и выбралась из салона.

– Как здесь красиво! – воскликнула Вера, оглядываясь вокруг.

– Я же говорил, что тебе здесь понравится, – довольно произнёс Эдуард. – И при этом ты ещё не была внутри.

– Да, я здесь ни разу не была, – призналась Вера.

– Тогда пойдём! Я хочу, чтобы ты поскорее окунулась в волшебную атмосферу, – и он кивнул на вывеску «Магического слона».

Роскошь, начинающаяся прямо с интерьера гардероба, отделанного панелями из натурального красного дерева, произвела на Веру совсем не то впечатление, на которое Эдуард рассчитывал. Вера выглядела не поражённой, а изумлённой. Эта чрезмерная дороговизна казалась ей вызывающей и напоминала дома новых русских с их золотыми унитазами и прочей дребеденью. Она не понимала, зачем это всё.

– Тебе что, не нравится? – спросил озадаченный