Маша Царева - Московский бестиарий. Болтовня брюнетки Страница 23

– Саша? Кашеварова?

Обернулась – батюшки, Лизка! Выглядит так, словно мы расстались позавчера и за этот отсутствующий день она успела заработать миллион долларов и вложить его в свою внешность. То есть это была все та же юная школьная Лизка, только появилось в ней нечто, что принято называть шиком и лоском. Казалось, для нее не существовало неотвратимого тока будней, времени, щедро дарующего морщинки и лишние килограммы и жадно отбирающего оптимизм да щенячий, юношеский запал.

– Надо же, какая ты, – я уже успела уничтожить три бокала элитного шампанского, поэтому искренность из меня так и перла, – какая красивая…

– Ты тоже ничего, – сдержанно улыбнулась Лиза, – совсем не ожидала тебя здесь увидеть. Ты с кем-то из знакомых пришла?

– Я журналистка. Прислали пресс-релиз, вот и пришла. А ты?

– Я – так, – туманно ответила она, – слушай, здесь так скучно! Может, поедем отсюда? Я за эти годы никого из наших не видела, хочу с тобой пообщаться.

Ее красивые глаза, в которые сама природа заложила демоническую и совершенно не соответствующую Лизкиному интеллектуальному уровню глубину, смотрели чуть ли не умоляюще. А мне и самой было интересно, как сложилась жизнь нашей топ-модели. К тому же на презентации больше нечего было ловить, кроме бесплатных креветок.

– Пошли, – кивнула я, – а куда? Я знаю здесь недалеко неплохую кондитерскую.

– Я на диете, – мягко улыбнулась Лиза, – знаешь что, а поехали ко мне! Я здесь совсем недалеко обитаю, буквально в трех шагах.

Лизина машина была по-хамски припаркована на тротуаре перед клубом. Чтобы протиснуться мимо, прохожим приходилось чуть ли не к стене прижиматься. Она вручила швейцару деньги – похоже, доллары.

В салоне одурманивающе пахло свежими травами (позже Лизавета объяснила – спрей для белья из магазина «L'Occitane», которым она щедро опрыскала чехлы). На переднем сиденье восседал белоснежный плюшевый медведь с крупными, искристо поблескивающими стразами вместо глаз. Лиза небрежно схватила его за лапу и зашвырнула назад.

– Ненавижу эту тварь, – скривилась она, – мужчина мой подарил на день рождения. Я как увидела, чуть в обморок не упала, но надо было сохранить лицо. Я ведь надеялась, что он обновит мне тачку, «тойота» надоела, а он… До сих пор своим друзьям хвастается, ему кажется, что медведь – это жутко трогательно.

– Сильно, – присвистнула я, – подарить плюшевого уродца вместо нового авто.

– И не говори. Я бы продала его, да Валерка мне не простит.

Я прыснула, представив, как роскошная Лиза в кожаном пальто трясет медведем в подземном переходе метро, ангельским своим голоском подзывая покупателей.

– Что смеешься? Это не обычный мишка, он из бутика в Вене. Там делают подарки на заказ. У него брюлики в глазах, у меня сертификаты на них есть. Сколько он стоит, даже представить боюсь.

Я притихла и обернулась – бесценный медведь, ухмыляясь шелковой черточкой рта, таращился на меня так насмешливо, что мне захотелось вырвать ему глаза (продать их и купить квартирку, машину и сапоги из новой коллекции Унгаро).

– Слушай, а нельзя заменить их на обычные стразы? Никто и не заметит.

– С ума сошла? – рассмеялась Лиза. – Валерик сделал деньги на ювелирке. У него глаз – алмаз, он меня убьет за такое.

У Лизки была не квартира, а разворот из журнала «Дом и стиль». Шкура зебры на полу (мне сначала показалось – плюшевая, но Лизка объяснила, что зебру пристрелил во время сафари ее мужчина Валерик), паркет из темного дуба, антикварная мебель, диваны с атласной обивкой. Первый этаж занимала просторная гостиная с полукруглой стеной, плавно переходящая в кухню, обставленную в стиле космического корабля и настолько хирургически чистую, что сразу становилось ясно – готовят здесь нечасто. На второй этаж – в спальню – вела витая деревянная лесенка. Лизка, вздохнув, пожаловалась, что квартира ей тесновата. Я вспомнила, что она, кажется, происходила из обычной пролетарской семьи с папой-инженером и мамой-библиотекарем и большую часть жизни ютилась в малогабаритной двушке.

– К объемам привыкаешь быстро, – развела руками Лиза, – вот у Валерика в Барвихе дом. Там бы я развернулась. Семьсот квадратных метров, три спальни, кинозал, бассейн…

– Чего же он тебя к себе не возьмет? Вы давно вместе?

– Он женат, – незамысловато объяснила Лизка, открывая коньяк. – Ты голодная?

– Вообще-то да, – смущенно призналась я, – я же после работы.

– Что будешь – телячьи медальоны с картошечкой или форель по-французски?

– Ничего себе! Сама кашеваришь или домработница?

Лизка потянулась к телефону:

– Здесь ресторан внизу хороший есть, я там всегда заказываю. Приносят быстро. – Она пощелкала кнопками. – Борис? Организуйте в сто десятую две порции форели и один ягодный чизкейк. – Закрыв трубку ладошкой, она прошептала: – Сашка, я на диете, но ты-то обязательно должна это попробовать. Там повар из Венеции, он просто волшебник!

Иногда иллюзии оказываются сильнее реальности. Мы думали, что наша встреча обернется веселым мини-девичником с сентиментальными нотками. Общее детство – магический объединяющий фактор. Но воспоминания кончились еще быстрее, чем божественно-нежная форель. Если разобраться, не так-то много было между нами общего. Мы даже никогда не были подругами.

Я рассказала Лизке, что наша бывшая одноклассница толстуха Нонночка работает гинекологом в частной клинике, заколачивает бешеные деньги и недавно сделала липосакцию. Она в свою очередь поведала, что мальчик из параллельного класса, некий Артем, который безнадежно и пылко за ней ухаживал, до сих пор звонит ее маме и требует Лизкин телефон. А я никакого Артема даже не помнила, хоть и попыталась придать своему лицу заинтересованное выражение.

Молча ковыряясь в тарелке с чизкейком, я отчасти ругала себя за то, что позволила настырной Лизке притащить меня сюда.

– Лучше расскажи о себе, – попросила я, – про тебя такие сплетни ходили. Я, честно говоря, не верила, но теперь вижу, что это все правда.

– Что «правда»? – удивилась она.

– Что ты – топ-модель, – простодушно объяснила я.

Лизка долго смеялась, запрокинув голову, – она была немного пьяна.

– Ну ты даешь, – она даже взвизгнула, – скажешь тоже, топ-модель! Хотя знаешь, когда-то я об этом мечтала. Но в начале девяностых каждая вторая хотела топ-моделью быть. Что ж, если тебе интересно…

Итак, однажды, в далеком девяносто втором, скучающая двоечница Елизавета Печкина, четырнадцати лет от роду, наткнулась на газетное объявление. «Крупнейшее модельное агентство проводит дополнительный набор девушек. Возраст от 14 до 17 лет, рост от 175 см, 42-44-й размер. Наши модели работают в Милане, Нью-Йорке и Париже. Кастинг проходит каждую субботу в пятнадцать ноль-ноль по такому-то адресу. При себе иметь купальник».