Измена. Незаменимых нет - Зоя Астэр Страница 26

Этот снимок был сделан на фотосессии после ее рождения. На нем я держу на руках свою новорожденную малышку и этого самого зайца.

- Вот значит как… - бормочет Герман, оглядываясь по сторонам. – Действительно, комната мамы…

Я знаю, что видит Воецкий. Моя спальня совсем не похожа на супружескую. Узкая кровать, небольшой шкаф и письменный стол для одного человека. Раньше здесь еще стояла Дашина детская кроватка и стеллаж с игрушками. Но недавно дочка переехала в отдельную комнату.

- У вас тут все нормально? – в комнату заглядывает Давид.

- Папа! – дочка с радостным воплем кидается к Давиду. - Пледставляешь, он назвал своего клолика Кочаном!

Давид поднимает малышку на руки, и Герман каменеет, наблюдая эту картину. Смотрит на них, не отрываясь, даже не моргая.

- Думаю, на сегодня достаточно, - говорит Давид, строго глядя на Германа, - пойдем, познакомим Кочана с другими игрушками.

Герман снова протягивает руку с кроликом, и Даша на этот раз забирает подарок. Вместе с Давидом они уходят в детскую.

- Пока, Герман, - почти вежливо говорю я.

А Воецкий снова смотрит на меня как-то странно. Так что душу скребет глупая тоска.

- Спасибо, Ань, - говорит бывший муж. – Спасибо, что родила ее.

- Не для тебя старалась, – холодно отвечаю я. - Даже не думай, что имеешь на Дашу какие-либо права. Ты приказал избавиться от своего ребенка. Имей совесть не лезть сейчас в мою жизнь.

Герман не отвечает на мою агрессию. Смотрит пристально, и мне вдруг становится неловко.

- Извини, - ухмыляется он. – Но у меня нет совести, так что я буду делать то, что считаю нужным, а не то, что тебе хочется. И кстати, почему ты спишь с мужем в разных комнатах?

*******************************

Подписаться на страницу автора: https:// /ru/zoya-aster-u11041102

26

Я не отвечаю на наглый вопрос Германа. Просто разворачиваюсь и выхожу в коридор.

Самое время указать незваным гостям на дверь.

Но Воецкий не уходит.

- Сейчас я поговорю с Давидом насчет фирмы, - предупреждает он. – И ты не будешь делать из этого трагедии.

- Но…

Я теряюсь и пугаюсь до ужаса. Буквально цепенею от такой перспективы.

- Не надо, - мой голос дрожит.

Да, я сама думала о том, что, возможно, пора рассказать Давиду о проблемах в компании. Тем более, что теперь все не так печально. Но одно дело, если бы я сама поговорила с мужем об этом.

Если же Давид узнает обо всем от Германа, то это будет выглядеть так, будто я… обманула мужа.

Но я ведь хотела, как лучше!

- Пошли, Аня! – Воецкий просто хватает меня за руку и тащит за собой. – Я вижу, что Давид вполне здоров. Нет причин скрывать от него правду. Неужели ты еще не поняла, что мужья не любят, когда их обманывают?

Герман находит мужа с дочкой на кухне, где Даша решила попить воды.

- Есть еще кое-что, что я хотел бы обсудить с тобой, Давид, - говорит Воецкий, бесцеремонно усаживаясь на стул. – Это касается Ани.

Брови Давида поднимаются.

Мужчины обмениваются друг с другом тяжелыми взглядами, а мне хочется провалиться под землю.

- Фирмы, - спешу я внести ясность. – Это касается нашей фирмы.

- Вот как, - Давид забирает из рук дочери пустой стакан. – Хорошо. Аня, может, включишь Даше мультик в ее комнате. Потом присоединяйся к нам, если хочешь.

- Конечно.

Я увожу Дашу в детскую и включаю для нее на планшете серию с ее любимым мультиком.

Целую малышку в лобик и спешу вернуться к мужчинам.

А Герман уже начал свой рассказ.

К моему удивлению бывший муж не пытается выставить меня виноватой или глупой. Все то, в чем он обвинял меня до этого, он оставляет при себе.

- Таким образом, если подключить грамотных юристов, то у вас есть шанс развернуть три из пяти провальных сделок в суде, - говорит Герман, закончив объяснять все Давиду. Только вашего Глеба явно недостаточно. Наймите кого-нибудь позубастее. А на вашего директора надо дело заводить. Если полиция сможет его найти, то посадит без вопросов. Они такие дела даже любят.

Я слежу за реакцией мужа с опаской.

Что бы ни говорил Герман, я боюсь, что Давиду станет плохо. Все-таки возраст дает о себе знать.

Муж выглядит удрученным. Новости явно оказались для него бременем.

Но признаков ухудшения самочувствия, к счастью, нет.

- Вот значит как… - Давид смотрит на меня задумчиво. – У нас долги… мы чуть не разорились, а ты ничего мне не сказала?

- Давид…

- Нет, я не виню тебя, Аннушка. Я понимаю, ты хотела оградить меня от волнений. Сам, получается, виноват, - усмехается Давид. – Слишком расслабился, так что уж и жена со счетов списала.

- Я и не думала списывать тебя со счетов, - заверяю я.

- Вот и хорошо. Но, думаю, мне пора вернуться к делам. Ты же не против?

- Нет, конечно. Это же твоя компания. Все будет, как ты скажешь.

- Какая идиллия! - встревает Герман с противной ухмылкой. – Видишь, Аня, честность всегда лучшая политика.

Перевожу взгляд на Воецкого. Это даже забавно.

- Не знаю, Герман, - говорю я. – Боюсь, что некоторых людей правда может сломать.

- Давид явно не из таких.

- Он, да.

- Ладно, - Герман встает на ноги. – Я сказал всё, что хотел. Давид, жду тебя завтра на подписание бумаг.

Воецкий наконец уходит из нашего дома, и я могу выдохнуть с облегчением.

Когда я вечером укладываю Дашу спать, то буквально не могу прекратить обнимать ее. Крепко прижимаю к себе свою маленькую девочку.

Я ничего не могу поделать с тем, что воспринимаю бывшего мужа как опасность для нее и себя. И мне совсем не хочется подпускать его к ребенку.

На следующий день муж собирается и едет в офис вместе со мной. Он снова вникает в дела и отчеты, проводит совещания и беседует со своими замами.

Через пару дней становится ясно, что работа идет ему на пользу.

Он даже выглядит помолодевшим.

Я продолжаю помогать ему, но теперь скорее, как один из помощников.

- Надеюсь, ты не в обиде, что я лишил тебя кресла начальника? – спрашивает муж.

- Нет, - честно признаюсь я. – Думаю,