Любовь с первого клика - Дарья Владиславовна Сойфер Страница 29

Нет, через организаторов Лена с Никитой прошли без приключений. И зря Фетисова всю дорогу повторяла свое фальшивое имя: девушка на входе была так занята разборками с официантом, что гости оказались предоставлены сами себе: им предлагалось самостоятельно разбирать наушники для синхронного перевода и именные бейджи. Но не успела Лена войти в зал, как план Кобзева затрещал по швам: на самом первом ряду перед сценой она увидела знакомую лысую макушку.

– Ты куда?! – удивился Никита, когда Лена резко развернулась на каблуках и вытолкнула его в фойе.

– Он там, – прошептала она дрожащими губами.

– Русаков? Отлично, мы ведь ради этого и пришли. – Кобзев попытался развернуть ее обратно.

– Нет. – Лена потащила друга подальше от посторонних глаз. – Вайц! План отменяется!

– Да стой ты! Мы что-нибудь придумаем!

– О господи… – На Лену накатывала паника, граничащая с истерикой. Вряд ли она когда-нибудь смогла бы стать контрабандистом: таможенники бы вычислили ее с первого взгляда безо всяких рентгеновских сканеров. – Надо валить! Он нас увидит!

И будто в подтверждение ее слов из зала вышел Вайц, задумчиво озираясь по сторонам. Лена дернулась в сторону, но Никита удержал ее на месте, крепко ухватив за плечи. Едва заметив Вайца, он на долю секунды задумался, а потом прижал Лену к стене и накрыл ее губы своими.

От неожиданности она даже забыла про страх. Если не считать лобызаний Паши и фантазий с Яном, в последний раз Лена целовалась еще в институте и теперь растерялась. Она никогда не воспринимала Кобзева как сексуальный объект, он был ей просто другом, почти родным человеком, и вдруг оказаться в его объятиях было по меньшей мере странно – если не сказать противоестественно. При этом, что самое удивительное, отвращения поцелуй не вызвал. Напротив, губы у Никиты были мягкими и нежными, пахли недавно выпитым кофе, а тепло, исходящее от его тела, одновременно и успокаивало, и немного будоражило.

Говорят, что нет лучше способа вывести человека из истерики, чем пощечина. Так вот, поцелуй оказался идеальным лекарством от паники. Мысли куда-то улетучились, имя Вайца, которое до этого момента мигало у Лены в голове неоновыми буквами, погасло, а трясущиеся руки обмякли и непроизвольно улеглись на плечи Кобзева, будто там им и было самое место. И когда Никита наконец отстранился, Лена могла думать лишь о том, почему все так быстро закончилось.

– Ушел, – выдохнул Кобзев, обернувшись.

Казалось, его поцелуй вообще нисколько не смутил. Словно для него это было обычным делом, чем-то вроде рукопожатия. Неужто она целовалась настолько посредственно? Нет, отбивать Кобзева у Жанны Лена не собиралась, но какая-никакая женская гордость у нее тоже была, и эта гордость сейчас скукожилась до размеров горчичного зернышка.

– Могли бы и без слюней обойтись, – недовольно пробормотала Лена, стараясь не выглядеть сильно задетой. – Просто сбежали бы в коридор…

– Уж извини, я пока не научился развивать сверхзвуковую скорость! Да и ты бы далеко не убежала на своих стрип-каблучищах. – Никита обиженно хмыкнул, а потом вдруг прищурился: – Между прочим, тебя никто не заставлял отвечать.

– Я просто подыграла! – Лена отвела взгляд, радуясь, что толстый слой косметики скрывает ее горящие щеки.

– Ага, я так и понял. Если хочешь знать мое мнение…

– Не хочу!

– Так вот, если хочешь знать мое мнение, то тебе даже понравилось. – Никита бессовестно ухмыльнулся. – А уж я в женщинах разбираюсь!

Разбирается он! Да сколько Лена знала Кобзева, этого мистера Она-Мне-Не-Перезвонила, в неудачах на личном фронте он мог бы с легкостью посоревноваться с целым отделом разработчиков, с этой армией девственности. И если бы не «Влюбитель» и не альтруизм Лены, его познания в женщинах так и ограничились бы сухой теорией. Вот изобрести бы «Разлюбителя» – и тогда понаблюдать с ведром попкорна за жалкими попытками Кобзева строить из себя мачо.

– Я пошла. – Оттолкнув Никиту, Лена зашагала через фойе прямиком к выходу, но не тут-то было: Кобзев нагло воспользовался тем, что передвигалась она на каблуках медленно, и преградил ей дорогу.

– С ума сошла?! – зашипел он. – У нас все на мази, надо только Вайца нейтрализовать.

– Ну да, и как я сама не подумала? Сбегаю за хлороформом, – сыронизировала Лена.

Никита, впрочем, иронию не распознал и, вместо того чтобы обидеться, оживился:

– Точно! Его надо усыпить!

Лена застыла. Психическое здоровье друга начинало ее всерьез беспокоить.

– Ты ведь шутишь, да? – недоверчиво осведомилась она, глядя в горящие глаза Никиты и силясь отыскать в них хоть какой-то намек на сарказм.

– Да нет же, это гениально! На таких мероприятиях всегда дико скучно, я сам вечно засыпаю! Помнишь, нас в том году отправляли на этот… как его… форум, кворум… Короче, в жизни так хорошо не высыпался!

– А при чем тут Вайц?

– Слушай. – Никита отвел ее за угол, убедившись, что знакомые лица не маячат на горизонте. – Ты пока дежурь здесь и карауль Русакова. Как придет – задержи его в холле. А я сбегаю в аптеку и притащу снотворное.

– Кит, ты реально рехнулся.

– Да не бойся ты, здесь рядом! Может, Русаков вообще опоздает! А потом я приду, сыпану таблеток в шампанское… Или что тут они дают гостям… Подойду к Вайцу, мол, так и так, Дмитрий Яковлевич, какая встреча! Давайте забудем старые обиды, я на вас зла не держу.

– И он, конечно, выпьет с тобой на брудершафт и захрапит? – Лена скептически изогнула бровь.

– Вот видишь! – просиял Кобзев. – А говорила, план плохой! Да тут половина старперов задрыхнет, особенно те, кому выступать не надо. А Вайца в программе нет, я бы заметил. Так что никто ничего не заподозрит!

Задорно подмигнув, Никита скрылся, оставив Лену гадать, почему она так скверно выбирает друзей. Фетисовой хотелось покричать в пустоту или побиться головой об стену, но, во-первых, она боялась привлечь к себе ненужное внимание, а во-вторых, слишком уж было жалко прическу. Заставив себя успокоиться, Лена выглянула из-за угла в поисках Русакова, но разглядеть его в толпе прибывающих гостей на таком расстоянии не