Кэрол Мортимер - От любви не спастись Страница 29

Родни жизнерадостно кивнул:

– Начиная с сегодняшнего дня я исполняю обязанности вашего личного телохранителя.

Бет почувствовала, как кровь отлила от щек.

– Вот как?

Она на мгновенье потеряла способность связно мыслить и говорить: сообщение Родни застало ее врасплох.

– Вчера вечером мы договорились об этом с Цезарем и Рафаэлем.

Вчера вечером? Интересно, они успели это обсудить, когда Рафаэль звонил Цезарю из гостиницы перед тем, как заняться с ней любовью? Или после того, как он оттолкнул ее, узнав, что она девственница, а потому неприкосновенна?

Впрочем, какое это теперь имело значение! Он не хотел оставаться ее телохранителем больше ни дня.

– Я рада. – Бет изобразила непринужденную улыбку. – Ты раньше бывал в Аргентине?

– Нет, но я мечтаю об этом.

– Почему бы нам не выпить вместе кофе, пока Рафаэль… закончит дела. Я могу поделиться впечатлениями, хотя была в Буэнос-Айресе совсем недолго, – предложила Бет с напускной легкостью.

– Отлично! – Родни уселся за стол, а она озаботилась приготовлением кофе для них обоих, параллельно рассказывая ему о достопримечательностях, которые успела увидеть в аргентинской столице.

Рафаэль, вернувшийся на кухню сорок минут спустя, застал их за разговором. Он как вкопанный остановился в дверях, услышав замечание Бет в ответ на какую-то реплику Родни. Ее веселый, искренний смех говорил о прекрасном расположении духа, сменившем тягостное напряжение, возникшее между ними вчера вечером. Рафаэль все еще переживал тот факт, что прошлой ночью лишь по чистой случайности не лишил Бет драгоценной невинности. Он не мог простить себе грубой, почти животной страсти, с которой набросился на нее. Бет не только была девственницей, но и не имела ни малейшего сексуального опыта. К такому заключению Рафаэль пришел, снова и снова прокручивая в памяти все нюансы ее поведения в постели.

Возможно, она целовалась с мальчиками своего возраста, даже обменивалась невинными ласками, но, наверное, никогда раньше не сталкивалась с таким яростным сексуальным напором, с такой непристойной акробатикой. Ему еще повезло, что она не бросилась вон из гостиницы, крича от ужаса!

Кроме того, Рафаэль не мог выбросить из головы разговор с Бет о семейном конфликте, ее упрек в том, что после всех лет, прошедших после ссоры, он так и не пошел на сближение с отцом. Несмотря на внешний категоричный протест, он склонялся к мысли последовать ее совету – смирить гордость и встретиться со стариком.

Бет подняла голову. При виде стоящего в дверях Рафаэля на ее лице отразилась паника, что погасило всякое желание делиться с ней сомнениями. К тому же ему требовалось любой ценой скрыть ревность, накатившую только от того, что Бет увлеченно беседовала с мужчиной, которого он сам выбрал себе на замену.

Хотя Цезарь очень неохотно согласился с его решением, когда накануне поздно вечером Рафаэль сообщил ему об этом по телефону, другого выхода не было. И этот острый приступ несвойственной ему обычно ревности по самому ничтожному поводу – что с того, если Бет доставляло удовольствие разговаривать с одним из служащих Цезаря? – лишний раз подтвердил, что Рафаэль поступил правильно. Как он мог обеспечить Бет надежную защиту, если его рассудок мутился от эротических воспоминаний и желания снова заняться с ней любовью? С другой стороны, сердце Рафаэля болело от мысли, что безопасность и благополучие Бет зависели теперь не от него.

Рафаэль заставил себя отбросить посторонние мысли, решительно шагнул на кухню и ледяным взглядом окинул вскочившего на ноги Родни:

– Эдвард готов везти нас в аэропорт, если вы уже наговорились.

У Бет округлились глаза – в голосе Рафаэля звучало явное осуждение. Чем она снова не угодила ему? Впрочем, ничего удивительного – настроение у него было отвратительным с самого утра.

Она сдержанно кивнула:

– Я только поднимусь наверх, возьму чемоданы.

– Они уже в машине.

– Кто бы сомневался, – приторно промурлыкала Бет.

В синих глазах появилось вопросительное выражение.

– Что это должно означать?

– Только то, что я сказала, – насмешливо подняла брови Бет. – Восхищение твоей предусмотрительностью.

– Родни уже объяснил, что теперь он будет отвечать за твою безопасность?

– Не беспокойся, – холодно кивнула она. – Могу только порадоваться, что сразу нашла общий язык с человеком, который отныне будет ходить за мной хвостом.

Рафаэль скрипнул зубами. Он собирался за завтраком рассказать Бет о некоторых переменах, касающихся ее безопасности, объяснить причины, однако его смутили бледность и неприступный вид Бет, а потом она вывела его из равновесия категоричностью суждений по поводу его отношений с отцом. В некоторой растерянности он решил отложить непростой разговор до момента, когда они окажутся на борту самолета. Рафаэль никак не предполагал, что Родни встретится с ней раньше и все выложит сам.

Судя по оскорбленному виду Бет, она по-своему истолковала это переназначение. Ее холодность и присутствие Родни мешали Рафаэлю объясниться с ней начистоту. Он не решился просить Родни оставить их одних, потому что не был уверен, что сумеет удержать себя в руках.

– Если все готовы, можем ехать, – объявил он.

– Чем раньше, тем лучше, – прошептала Бет.

Рафаэль посмотрел на нее долгим, изучающим взглядом. Она выглядела бледнее обычного, ее тонкая кожа казалась почти прозрачной. Навряд ли нездоровый вид вызван только тем, что у них испортились отношения.

Что, если своими безудержными ласками он нанес ей травму? Может, он был слишком груб, слишком настойчив?

– Подожди нас в машине, – велел он Родни, не отрывая взгляда от ее осунувшегося лица.

Бет не понравилась перспектива остаться с ним наедине.

– Нет, погоди…

– Родни! – рявкнул Рафаэль и проводил охранника глазами. Потом повернулся к растерявшейся Бет: – Ты хорошо себя чувствуешь?

– Это что, вежливый способ сообщить, что я ужасно выгляжу?

– Перестань, Бет. – Рафаэль взял ее за плечи. – Ты очень побледнела, вот и все. Вчера ночью я не сделал тебе… больно?

Она вгляделась в аристократические черты лица. Неужели он о чем-то догадался? Как он узнал о ее чувствах?

– Физически, – уточнил он, одним словом расправляясь с этим ее предположением.

Бет состроила гримасу:

– У меня легкое недомогание. Не беспокойся, ты ни при чем.

Его лоб прорезала морщина.

– Не уверен. Боюсь, я был слишком настойчив и неосторожен, не зная, что у тебя совсем нет опыта.