Елена Усачева - Влечение Страница 31

Я вдруг очень хорошо поняла Катрин: Макс умел довести человека до предела. Рука пошла вверх непроизвольно. С каким бы удовольствием я влепила пощечину по этому красивому лицу! Но Макс оказался быстрее и перехватил мою руку. На своем запястье я почувствовала неприятный холод кожаной перчатки.

– Маша! Ты потом поймешь: я – твоя гибель.

– Это все? – Я пыталась вырвать руку, но он даже не шелохнулся. – Ты именно для этого позвал меня гулять? Пусти! – заорала я, всем телом повисая на Максе.

Хватка неожиданно ослабла, я выдернула руку, стащив с него перчатку. Белая рука взлетела вверх. Я в ужасе смотрела на его кисть. За всей своей борьбой мы добрались до первого фонаря, так что рассмотреть я успела многое. Хотя бояться там было вроде нечего: тонкая бледная кисть с синеватыми ногтями.

Я всхлипнула. И тут же одернула себя: не смей плакать! Не смей! Этого только не хватает!

– Маша, поверь, так будет лучше. Я очень хочу быть вместе с тобой. Я не знаю, как это назвать, но меня к тебе тянет. Это как роковое влечение. И я боюсь, что с тобой случится нечто страшное, а я не успею прийти вовремя. Там, в лесу, конь не просто так испугался. Все было специально подстроено так, чтобы ты упала. Чтобы конь затоптал тебя насмерть. А тогда во дворе? Помнишь собаку? Я еще просил тебя не выходить на улицу. Тебя на улице ждала смерть! Я никогда не прощу себе, если с тобой что-то случится. Ты самое удивительное, самое прекрасное существо, что я когда-либо встречал! И ты не должна собой рисковать. И все же повторяю: ты не должна искать встречи со мной.

Он шел ко мне. Шел как рок. Как неизбежность. Шел как ураган, сбивающий с ног.

– Я готов всю жизнь держать тебя за руку, только бы с тобой ничего не случилось. Но тогда мы погибнем оба.

Зачем он меня мучает? Он же все врет!

– Я могу приказать! – настаивал Макс.

Мне ничего иного не оставалось – я побежала.

Глава VIII

Создание света – создание тьмы

Я бежала, и меня не покидало ощущение, что Макс идет следом. Что он где-то рядом. Что он сейчас окажется впереди меня.

Возле подъезда я не выдержала, оглянулась и налетела на кого-то.

– Ну, и чего ты тут бегаешь? – Пашка был мрачен. Он раздраженно закинул сумку на плечо.

– А ты чего тут сидишь? – напустилась я на него. Ноги у меня дрогнули, и я вцепилась в Пашкин локоть. – Чего случилось?

Колосов покосился на свою руку и не сдержал ухмылки.

– От кого бежишь? – Он засунул руки в карманы, давая понять, что готов меня слушать.

– Ой, Пашка, я сейчас в парке была… – А что я еще могла с ходу сказать? Не придумывать же, что с такой скоростью несусь из театра.

– Совсем сбрендила? – взорвался Колосов. – Тебе вчера кладбища не хватило?

– Да не было никого на том кладбище! – Мне второй раз за вечер захотелось врезать по чьей-то физиономии.

Что они все ко мне с кладбищем привязались? Что там такого случилось необычного? Я пришла, постояла около ограды, потрепалась с Драконом и ушла.

– Все равно не ходи по ночам одна, – сдался Пашка. – А сегодня ты где была?

– Так, гуляла с одним человеком, – уклончиво ответила я.

– Видел я этого человека. Минут пять как домой пришел. Он тебя обидел? Почему не проводил? Темноты испугался?

– Как домой…

На секунду я потеряла ощущение реальности. Мне и правда показалось, что я не бежала, а блуждала по дворам. Пришлось сильно тряхнуть головой, чтобы прогнать наваждение. Нет, нет, нигде я не терялась, бежала по прямой. Уж в своем-то городе я, слава богу, все тропинки знаю. И никто не мог меня опередить. Даже если бы очень быстро бежал. Или Макс летел?

– Что-то я совсем запуталась… – Запоздалый страх толкнулся в колени, и я опустилась на корточки.

– Не ходи ты с ним, а? – Колосов тоже присел, подсунул под меня свою спортивную сумку, и я с благодарностью опустилась на нее. – Он мне не нравится.

– А то ты его видел! – Пашкина забота вызвала во мне улыбку. Какой же он был сейчас смешной!

– Да чего тут видеть? – Колосов мотнул головой в сторону подъезда. – Странные они какие-то.

– Они из-за границы, не освоились еще, – стала защищать я пианиста. Кажется, у меня это уже вошло в привычку – защищать его.

– Ага! Так, значит, он из-за границы свою тачку приволок? Номера только почему-то были местные.

Я вспомнила черную иномарку и почему-то оставленный без ответа телефонный звонок. Может, телефон был не Макса, а хозяина машины? Хозяина…

– Он ее напрокат взял, – дернула я плечом.

– Какой прокат? Проснись! – Пашка возбужденно взмахнул руками. – Просто бандиты настоящие! Ты видела, с кем он общается? Иду я дня два назад, а он с какими-то хмырями стоит. И ладно бы двигались, как живые, а то ведь стоят и ничего не говорят, даже не шевелятся. А здоровенные, как черти. И все в черном. Я бы к таким близко не подошел.

Пашка говорил, а я смотрела мимо него, потому что темнота за его спиной не была пуста. Там кто-то находился. И я была убеждена, что это Макс. Домой он, конечно же, не заходил, не мог он здесь оказаться быстрее меня. Прогулка его закончилась только что, и теперь он прячется за деревьями, изображает ночь.

– Ребята, что были на кладбище, рассказывают другое, – бубнил Пашка. – Говорят, на тусовке из огня демон появился и потребовал жертвы. Они все и побежали.

Мне показалось, что Макс собирается выйти к нам, и резко наклонилась к Пашке. Поцелуя толком не получилось. Я только отбила зубы об его скулу и чуть не свалилась с сумки.

– Сумасшедшая ты, Мишлен. – Колосов прятал глаза, боясь на меня посмотреть. Он не столько обрадовался моему порыву, сколько испугался. Даже, кажется, попытался оттолкнуть. – В следующий раз на тренировку пойдешь?

Вопроса его я не услышала, потому что старалась разглядеть Макса, но окружающая темнота была пуста. Он ушел.

– Ладно, Колосов, завтра поговорим. Пока. – Мне хотелось побыть одной.

– Хочешь, я зайду за тобой перед школой? – Пашка, видимо, совсем потерялся.

– Нет, не надо!

Усталость накатила внезапно. На кнопки кодового замка нажимать было тяжело – руки стали неподъемными. Быстрее бы добраться до кровати и уснуть. Уснуть, чтобы хотя бы ненадолго, хотя бы на несколько часов моя голова перестала думать.

Сон у меня был рваный. Я то проваливалась в забытье, то выплывала на поверхность, но не просыпалась, оставаясь в плену сновидения. Мне снились старинные темные замки с высокими стрельчатыми окнами и гулкими холодными залами. По пыльным темным коридорам гуляет сквозняк. Шевелятся тяжелые гардины на стенах, тянет промозглым осенним воздухом из окон, местами затянутых слюдяными стеклами. И вроде я знаю, как отсюда выйти – спуститься по лестнице, пересечь гулкий холл и оказаться на выложенном камнем дворе, но коридор вдруг оказывается бесконечно длинным, и я все иду, иду. Меня провожают недовольные взгляды людей, изображенных на гобеленах. Они с осуждением смотрят на меня и укоризненно качают головой. А за спиной уже собралась толпа, она ждет, что я буду делать. Пойду вперед? Остановлюсь? Поверну назад?