Сьюзен Филлипс - Леди, будьте паинькой Страница 31

— Кеннет! Немедленно отдай мне это, пока не потянул спину! О чем ты только думаешь! — Он выхватил у Кенни поклажу. — И почему не сообщил о приезде? Я едва успел подготовиться! Хорошо еще Тори предупредила, иначе хоть вешайся!

— Прости, не успел. Все произошло внезапно, — извинился Кенни, следуя за молодым человеком в прохладный холл, выкрашенный широкими полосами коричневого и бежевого цветов.

— Патрик, это леди Эмма. Она немного поживет здесь, к моему величайшему сожалению. Помести ее как можно дальше от моей комнаты. Эмма, это Патрик, мой домоправитель.

Эмма с любопытством оглядела молодого человека. Да, Кенни не откажешь в оригинальности. Почти все его знакомые — люди, можно сказать, необыкновенные.

— Леди Эмма?! — воскликнул Патрик. — Умоляю, скажите, что вы настоящая, живая аристократка, а не очередная стрипушка.

Парень лучился таким неотразимым обаянием, что Эмма не смогла сдержать улыбку.

— Самая настоящая. Но пожалуйста, зовите меня просто Эммой.

Патрик прижал руку к нагрудному карману ослепительно-зеленой рубашки.

— О Боже! Ваш акцент неподражаем!

Эмму одолевало беспокойство. Поглядывая на Кенни, перебиравшего корреспонденцию на небольшом деревянном сундуке рядом с керамической вазой с весенними цветами, она вопросительно повторила:

— Очередная стрипушка?

— Нечего смотреть на меня, — буркнул Кенни. — Это Тори притащила ее сюда.

Глаза Патрика взволнованно блестели.

— У вашей мачехи случится прилюдный оргазм, когда она познакомится с леди Эммой.

— А тебе-то что? — неприветливо осведомился Кенни.

— Ну и ну! Кто-то сегодня явно не в себе. Думаю, лучшим лекарством будет «Кло дю Рой» урожая 1990 года. — И, подняв чемоданы, Патрик пригласил: — Пойдемте, леди Эмма. Я покажу вам вашу комнату, пока Кеннет рвет и мечет.

— Просто Эмма, — со вздохом напомнила она.

Кенни сухо улыбнулся, не поднимая головы от какого-то письма.

Следуя за Патриком, Эмма, однако, успела заглянуть в гостиную, выкрашенную так же, как и холл. Мягкие кресла, удобный стеганый диван и старые восточные ковры придавали комнате уютный, жилой вид.

Заметив ее интерес, Патрик спросил:

— Хотите осмотреть нижний этаж?

— Очень.

— Лучше всего кухня. Кеннет просто не вылезает оттуда, когда приезжает домой.

Патрик поставил вещи и повел Эмму в огромную кухню в сельском стиле. Эмма изумленно моргнула.

— Просто чудесно.

— Спасибо. Я спланировал ее сам. Стены и потолок были выкрашены в жизнерадостно-яркий желтый цвет, а пол, вымощенный терракотовой плиткой, добавлял тепла в окружающую атмосферу. Перед камином стоял диван в чехле с желто-кораллово-изумрудным узором и такие же кресла. Через стеклянные двери, одна из которых вела на залитое солнцем крыльцо, лилось оранжевое сияние, бросавшее отблески на стены и мебель.

Эркер был отведен для еды. Там стоял обеденный стол, окруженный разномастными стульями в стиле чиппендейл, Людовика Шестнадцатого и раннеамериканском, с обивкой в тон. Полированная столешница отражала еще один букет, на этот раз в глиняном кувшине.

— Все так красиво!

— Я здорово рисковал, но считал, что Кеннет нуждается в прочных корнях, — пояснил Патрик, по-птичьи взмахивая руками.

Эмма не хотела выказывать излишнее любопытство, но в присутствии Патрика постоянно терялась. Он любовно провел ладонью по столу.

— Гадаете, что здесь делает тип вроде меня?

— Гадаю?

Да она просто умирала от желания узнать подробности, но элементарная вежливость мешала наброситься на него с расспросами.

— Маленькие техасские городки не слишком приветливы к «голубым».

— Наверное.

Болезненная гримаса на миг исказила лицо Патрика, но тут же исчезла.

— Я провожу вас в вашу спальню.

Глава 8

Вечером Эмма поужинала в одиночестве. Патрик, объявив, что Кенни тренируется, подал изумительные спагетти, салат из свежих зеленых бобов, оливкового масла и чеснока, хрустящий французский батон и солидный кусок черничного пирога на десерт. Она поела на застекленной террасе с плетеной мебелью черного цвета, под тентом в бело-зеленую полоску. Из каменных ваз свешивались плети цветущей ипомеи. За домом росла роща пекановых орехов, с одной стороны виднелись внутренний дворик и бассейн, с другой — пастбище с бродившими по нему лошадьми. Перед ужином Эмма прогулялась вдоль берега ручья и полюбовалась лужайками.

Несмотря на мирную атмосферу и напоенный душистыми ароматами воздух, Эмма не находила себе места. Почему Кенни не вернулся? Пусть она велела ему не попадаться ей на глаза, но втайне желала, чтобы он ослушался. Неужели он находит ее общество таким неприятным?

Она предложила Патрику вымыть посуду, но тот наотрез отказался, поэтому Эмма достала наброски статьи и села за работу. Мошки, летевшие на свет, бились в стекло, в кустах дружно стрекотали цикады. Эмма слышала тихий гул посудомоечной машины, крики ночных птиц. Мир и покой окружали ее, словно вливаясь в кровь. Совсем как в «Святой Гертруде», после того как девочки улягутся спать.

Но настроение у Эммы было хуже некуда. Она уже несколько дней в Техасе — и ни на шаг не приблизилась к цели. Если все и дальше будет идти такими темпами, она вернется в Англию с нимбом святой.

Увидев Патрика, направлявшегося к своей маленькой квартирке над гаражом, Эмма не удержалась и окликнула его:

— У вас, случайно, нигде не записан телефон Тори?

— Сбоку на холодильнике прилеплен список.

Несколько минут спустя сестра Кенни ответила на звонок.

— Нет у меня никаких планов, — сообщила Тори, после того как Эмма объяснила, чего хочет. — Но не думаю, что бары Уайнета придутся вам по вкусу.

— Какой смысл в каникулах, если не можешь всего перепробовать?

— Ладно, раз уж просите. Если твердо решились, я заеду за вами через полчаса.

Эмма надела рабочие брюки из хлопчатобумажной саржи, приобретенные накануне вместе с растягивающейся белой трикотажной блузкой, связанной узелками, достаточно короткой, чтобы над поясом брюк виднелась полоска тела, и настолько тесной, чтобы выделялись груди. Хотя рукава скрыли почти всю татуировку, виньетка с именем Кенни осталась на виду. Унизительно, но ничего не поделаешь, решила она, поклявшись не смотреться в зеркало. Оставалось надеяться, что прихвостень Беддингтона догадается захватить камеру.

Тони явилась в темно-синем «БМВ», который вела с устрашающей скоростью. Эмма закрыла глаза и вцепилась в подлокотник.

— У вас встревоженный вид.

— Я не слишком большая поклонница автомобилей.

— Это крайне затрудняет жизнь, особенно в Техасе, — покачала головой Тори, но сбросила скорость.