Джина Грэй - Возвращение домой Страница 34

Мэделин хмыкнула:

— Некоторый доход. Дивиденды так ничтожны, что едва покрывают налоги и содержание этого дома.

— Ну, положим, не совсем так. Их хватает на большее. Но все переменится, едва закончится строительство курортов. Через несколько лет, после выплаты кредитов, доходы по акциям будут колоссальные.

— Несколько лет! Я не могу ждать несколько лет! И потом, предполагается, ты должен защищать мои интересы. Именно для этого ты сидишь в совете директоров. Почему ты разрешаешь ей снижать дивиденды и проталкивать свои возмутительные проекты?

— О черт, Мэдди. — Лоуренс упер кулаки в бока, закатил глаза к потолку и страдальчески вздохнул. — Как ты думаешь, я могу ей что-то запретить? Эвелин выслушивает всех. Иногда принимает во внимание чей-то совет, когда видит в нем смысл и пользу для компании. Но в основном поступает так, как сама считает нужным. — Потом тихим голосом, стараясь убедить жену, добавил: — Слушай, дорогая, даже если бы ты могла продать акции, я бы не советовал. Неразумно. Тебе придется лишиться всех акций, чтобы собрать столько денег, сколько хочет Моррис. И то я не уверен, что хватит. А если ты отдашь все, а вдруг фильм провалится, ты остаешься ни с чем?

— А мне плевать! Я хочу роль, Лоуренс. Я должна ее получить! — Ее трясло, она, подперев бока руками, уставилась на мужа, красивое лицо подергивалось в отвратительной маске ярости.

Внезапно Лоуренс почувствовал, как Мэдди решила переменить тактику. Только что прекрасные серые глаза горели огнем, а в следующую секунду сощурились и расчетливо заблестели.

Лоуренс видел, как она уняла свой гнев, ее лицо разгладилось.

— Извини, дорогой, — заворковала она хрипловатым голосом. — Я не должна была на тебя кричать и кидаться, как мегера. Я и не хотела. — Кроткая сладострастная улыбка заиграла на губах Мэдди, а веки слегка опустились. Крадущимися шагами она направилась к нему с соблазнительно-обольстительным выражением лица, многие годы пленявшим мужчин с серебристого экрана.

— Погоди, Мэдди, — с легким укором сказал Лоуренс, отступая, — веди себя как следует.

Он понял, что она намерена делать, разум подсказывал Лоуренсу — ее надо остановить, но тело уже напряглось, а дыхание стало прерывистым.

Мэдди улыбнулась смелее.

— Дорогой, ты знаешь, я не могу находиться рядом с тобой просто так, ты будишь во мне страстную женщину. И потом… на самом деле ты не хочешь, чтобы я вела себя как следует. — Добравшись до него, она провела пальцами с ярко накрашенными ногтями по тонкой рубашке, поиграла пуговицами, легонько царапнула кожу через шелк, глядя на Лоуренса снизу вверх из-под полуопущенных ресниц. — Разве не так, дорогой? — Она расстегнула пуговицу, просунула палец под рубашку и покрутила волоски на груди.

Лоуренс дернулся, схватил ее за запястье, но ловкие пальцы успели расстегнуть три пуговицы, и, гортанно рассмеявшись, Мэдди прижалась лицом к обнаженной груди, умелым языком нашла его соски.

— Мэдди, это, это ничего… Ах, Боже мой…

— Дорогой, ты понимаешь, как много значит для меня эта роль? — горячо выдохнула она ему прямо в грудь. — Я надеюсь на твою помощь. И ты поможешь мне, не так ли, дорогой? Да? — Она легонько придавила зубами сосок и улыбнулась, когда Лоуренс весь напрягся. Освободившись от его слабых объятий, она вцепилась в его ремень, не отрывая жаркого влажного языка от его груди.

— М… Мэдди… Дорогая… Ты же знаешь… я сделаю все… все, что смогу, но… О Боже!

Она спустила с него брюки и провела руками по разбухшей плоти под трикотажными трусами.

— Ты найдешь способ, дорогой. Ты такой умный. Ты придумаешь. Ты ведь знаешь, как сильно я распаляюсь, когда ты шевелишь мозгами, да?

Она обхватила руками бедра Лоуренса и, впиваясь длинными, по-кошачьи острыми ногтями ему в ягодицы, стала месить, как тесто. Потом тесно прижалась к нему и начала тереться медленными круговыми движениями.

— Разве не так, Лоуренс? Если ты это сделаешь, я обещаю… — Она встала на цыпочки и задышала ему в ухо: — Я сделаю тебя очень счастливым мужчиной.

— Мэдди… дорогая…

Она засунула руки в его трусы и одним движением спустила их вниз вместе с брюками, встала на колени, коварно улыбнулась, заметив на кончике каплю перламутровой жидкости. Обхватив член двумя руками, она наклонилась и слизнула кончиком языка. Колени Лоуренса подогнулись, но прежде чем он успел набрать воздуха, Мэдди принялась водить языком по всей длине. Лоуренс дергался и стонал.

Где-то в глубинах разума какой-то голос подсказывал ему: Мэдди надо остановить, но вместо этого Лоуренс вцепился руками в ее плечи и ждал, весь дрожа.

Мэдди, едва касаясь губами кожи, шептала:

— Ты достанешь деньги, не так ли, Лоуренс? — и нежно целовала. О, как нежно.

Лоуренс вздрогнул и застонал, еще сильнее вцепившись в хрупкие плечи.

— Ты найдешь способ? Правда, дорогой? Ну обещай мне. Пожалуйста.

Лоуренс гортанно застонал и ткнулся вперед, но она отклонилась, как бы отказывая ему в молчаливой мольбе. Улыбаясь, снова взялась рукой и стала двигать вверх-вниз и легонько касалась губами кончика.

— Ну скажи, что ты сделаешь это, Лоуренс, — шептала она, опаляя его своим дыханием. — Пообещай мне, что ты сделаешь и у меня будут деньги.

Откинув назад голову, Лоуренс крепко зажмурился и со свистом задышал. Потемневшее лицо исказилось сладострастной мукой.

— Хорошо. Да. Да! Я сделаю.

Mэдди улыбнулась и открыла рот.

Глава 12

Эрика что-то беспокоило. Китти всегда хорошо понимала своего двоюродного брата. По натуре он был веселым и добродушным парнем, за что она любила его больше всех из родственников, но если, как сегодня, его веселость казалась чрезмерной и неестественной, значит, на душе у него особенно мрачно.

Но Китти не спрашивала, зная — придет момент, и Эрик расскажет. Так было всегда, с тех пор как оба научились говорить.

Слушая его вполуха, Китти с любовью смотрела на профиль кузена. Дорогой Эрик. Как здорово, что он приехал. К сожалению, дела редко приводили его в Нью-Йорк.

Эрик был и оставался ее лучшим другом. Во многом они были гораздо ближе, чем брат и сестра. В общем-то естественно. Ровесники, росли в одном доме, вместе. Они даже похожи друг на друга, вздохнула она с грустью.

Мэделин, сестра Китти, унаследовала яркую внешность и талант матери, актрисы Клэр Чедвик. А Китти и Эрик пошли в Кэтчемов. Оба высокие, худые. При росте шесть футов и один дюйм Эрик был на четыре дюйма выше Китти. От постоянной работы на открытом воздухе он раздался в плечах. У них даже волосы были одинакового цвета — светлые. Сильные подбородки, прямые носы, серые глаза. Эрик был не просто хорош собой, многие считали его дьявольски красивым. Похожие черты лица в женском варианте делали Китти лишь цветуще-привлекательной.